Правил Теодорик тридцать зим

мощью мэрингов, муж всеземнознатный.

Как минуло то, так и это минет.

Мы же немало о Мэдхильд слышали,

как стала ей пропастью страсть Геата,

что мучила ночами мужа бессонного.

Как минуло то, так и это минет.

Анонимный англосаксонский поэт X века

Кто-то выйдет из дома, несмотря на запреты,

Кто-то встретит знакомых, купит эту кассету,

В жизни часто неверно нарисованы схемы,

И поэтому с нами возникают проблемы…

А мне бы —

Увидеть небо…

Ворваться в небо…

Группа «Русский Размер», 2002

1

Дорога имеет смысл, если это дорога домой.

Все на свете имеет смысл, только если это помогает тебе оказаться там, где ты должен оказаться.

Дорога домой сложна. Двигаться по прямой — всегда проще. Но как быть, если прямая дорога увозит тебя туда, куда ты вовсе не намерен попасть? В этом случае очень важно остановиться, развернуться и поехать в другую сторону… туда, где ждут.

Можно и не разворачиваться. Не удивляйтесь, если в этом случае вы окажетесь в заднице, из которой не выберетесь уже никогда.

Собственно, это все, что я хотел сказать этой книгой. Если вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО понимаете, о чем это, то дальше можете не читать.

2

А началось все с того, что я сидел в окраинном московском клубике и на стене, прямо напротив моего лица, висел плакат: молодой человек в аккуратной стрижечке решительно отстраняет от себя рюмку водки. Подпись под плакатом гласила: «С пидорасами не пью!»

Парни купили пива и сели у самого входа, а через минуту в бар с улицы влетела раскосая девица с искусственным хвостом вьющихся волос. У нее были высокие скулы и жирно накрашенные веки.

Она обвела взглядом заведение, а потом сделала шаг к нашему столику.

— Где Джими Хендрикс?

— Джими Хендрикс?

— Да. Где он?

— Ты опоздала, подруга. Джими Хендрикс умер.

— Как это?

— Передозировался героином.

Прежде чем выяснилось, что девица имеет в виду блюз-кафе «Jimi Hendrix», мы еще какое-то время в том же ключе пообщались. Кто-то даже купил ей пива.

Девушка подсела ко мне: — Ты москвич?

— Не совсем. Скорее, я «Жигули».

— Совсем-совсем не москвич? Жалко… А эти?

— Эти — москвичи.

— Что ж они, не знают, где «Джими Хендрикс»?

Девушка сказала, что родом из Душанбе, а по национальности — узбечка. Парни поинтересовались, что означают слова «Душанбе» и «узбечка».

— Хорошо с вами. Надежно… У вас еще много денег?

— Зачем тебе в «Джими Хендрикс», подруга? Посиди здесь.

— Нет. Я хочу в «Хендрикс».

— Снаружи дождь.

— А в «Хендриксе» сегодня концерт.

В целом девица была обалденная. Азиатская… этакая ацтекская… с тонкой талией и пухлыми губками.

— Что ты слушаешь, подруга? Ты слушаешь группу «Ленинград»? Любишь Шнура из группы «Ленинград»?

— Терпеть не могу.

— Подруга, мне жаль это говорить, но ты дура.

— Сам ты… Купи еще пива.

Потом парни долго обсуждали своих знакомых, я молча слушал, а тоненькая ацтечка из Душанбе исчезла. Возможно, под дождем побрела в блюз-кафе «Джими Хендрикс» слушать концерт.

Никто не расстроился ее исчезновению.

3

Вы замечали, сколько людей в метро разгадывают кроссворды? Вернее, с какими истеричными лицами они это делают?

Одно время я даже думал, что что-то пропустил и теперь за полностью разгаданные кроссворды можно получить кучу денег. Выяснилось, что не в деньгах дело. Пассажирам-эрудитам просто неохота смотреть вокруг. Замечать других людей. Впускать их внутрь гудящей головы.

То, чем я занимался последнее время, было из той же оперы.

Иногда в жизни должно что-то происходить. Иногда не должно происходить ничего. Весь последний год в моей жизни происходило НИЧЕГО. Это было хорошо.

Год назад подули иные ветра, кометы полетели хвостами вперед, а в переулках Петроградской стороны был замечен бар, в котором голые стриптизерки на глазах у изумленной публики укутывались в куртки и натягивали меховые кальсоны… Год назад все изменилось, и я изменился вместе со всем.

Этот год я просидел дома. Я не отвечал на телефонные звонки, не приходил домой под утро, не пил алкоголь, зато завел себе аквариум с черепахой-триониксом, уволился с работы, поправился на шесть килограмм, начал наголо брить голову и попробовал выучить польский язык.

Как вам времяпрепровождение?

Ходить на работу я не желал. Вернее, не мог себя заставить. Не мог понять: зачем?

Раньше какая-то работа у меня была. То есть я раскладывал на редакционном компьютере пасьянс «Косынка», а редакция платила мне в качестве зарплаты цифру, которую удавалось у компьютера выиграть.

Теперь на жизнь приходилось зарабатывать путем написания статей для московских глянцевых журналов. Таких, знаете: «Дорогой-читатель-сейчас-я-расскажу-тебе-ТАКО-О-ОЕ-что-ты-вскроешься… не-обращай-внимания-что-подобным-говном-тебя-кормили-уже-тысячу-раз».

Редактора считали, что статьи у меня получались хорошие, дорогостоящие. Каждый месяц мне заказывали минимум одну такую статью. Это был выгодный бизнес. Одна беда: за гонорарами приходилось каждый раз ездить в Москву. Переводить деньги по почте москвичи отказывались.

Каждый приезд оборачивался походом по клубам. Смотреть, как редактора-деньгодатели накачиваются алкоголем, входило в стоимость статьи.

В этот раз все началось с пары пива в уличном кафе рядом с засаленным зданием, в котором квартировало большинство глянцевых редакций. Оттуда меня на такси повезли в центр.

В машине водителю было велено вырубить ту херню, которая играла в радио, и поставить кассету с группой «Ленинград». Водитель сказал, что у него нет магнитофона — только сиди. Редактора не растерялись и сказали, что «Ленинград» у них есть и на CD тоже. Беззубый ленинградский панк сообщил водителю, что является алкоголиком и придурком.

В центре Москвы были грузинская шашлычная, буфет в Доме то ли кино, то ли архитекторов и пустой в столь ранний час клуб…