Уолтер Лакер

ИСТОРИЯ СИОНИЗМА

ПРЕДИСЛОВИЕ

Термин «сионизм» впервые был употреблен публично Натаном Бирнбаумом на дискуссионном собрании в Вене вечером 23 января 1892[1]. История политического сионизма начинается с публикации труда Герцля «Judenstaat» («Еврейское государство»), вышедшего в свет четыре года спустя, и с 1-го сионистского конгресса. Но идея сионизма родилась раньше, чем название этого движения и само движение. У Герцля были предшественники в Германии, России и других странах; в сочинениях этих авторов отражались тоска по древней родине, возмущение неестественностью положения евреев, живущих в Центральной и Восточной Европе, а также потребность найти решение «еврейского вопроса».

Как развивался сионизм в 1880—1890-х годах, можно понять только в связи с общими предпосылками истории Европы и еврейского народа со времен Французской революции, с одной стороны, и распространением современного антисемитизма — с другой. Мы начнем эту книгу с обсуждения европейских предпосылок сионизма, охватывающих предысторию движения и пять десятилетий его деятельности вплоть до основания государства Израиль в мае 1948 года — поворотного пункта в истории сионистского движения.

Вопрос о том, допустимо ли говорить об истории сионизма после 1948 года, является спорным — и не только потому, что многие функции этого движения перешли к государству Израиль. Прежде чем слово «сионизм» стало общепризнанным, в России широко использовалось выражение «палестинофильство» («Ховеве Сион»). Похожий термин — «филизраелизм» — может послужить более точным определением современного, постсионистского периода. Даже если мое предположение окажется неверным (периодизация всегда спорна), то, думаю, вполне удобно будет считать, что история сионизма закончилась в 1948 году.

Задолго до того, как я приступил к работе над этой книгой, мне уже было понятно, что написать полную, детальную историю сионизма — это огромная задача. И дело не только в том, что создание такого труда не под силу одному автору: с подобным объемом непросто будет справиться читателю-неспециалисту (не говоря уже об издателе). Сионизм — это всемирное движение, включающее в себя десятки организаций и политических партий. Чтобы должным образом уделить внимание хотя бы самым важным из них, понадобится целая библиотека монографий. Изобилие опубликованных и неопубликованных материалов вовсе не облегчает задачу историка. Общая длина полок, на которых в Иерусалиме хранятся архивные материалы по сионизму, составляет две мили; по каждому событию прошлой или современной истории сионизма там можно найти отдельную книгу или по крайней мере статью в журнале или газете. Современный исследователь должен овладеть избирательным подходом и научиться концентрироваться на том, что он считает основным.

Эта книга при всех ее недостатках и несовершенстве является первым относительно полным историческим трудом на английском языке. Из двух крупных исторических трудов, написанных ранее, книга Соколова охватывает лишь период до конца I мировой войны и посвящена в основном предшественникам политического сионизма, в то время как книга Бема «Zionistische Bewegung» («Сионистское движение»), на которую ссылались впоследствии практически все авторы серьезных работ по сионизму, рассматривает период до 1920-х годов. Эти книги, как и некоторые другие, более краткие (например, обозрения Израэля Коэна), были созданы лидерами сионистского движения. На них лежит отпечаток приверженности авторов этому движению; и в этом — основной источник их силы. Однако современный труд по истории сионизма должен стать не просто данью любви автора к предмету изложения; автор должен не вербовать последователей, а ставить вопросы, чтобы не погрешить против исторической истины.

Разумеется, сейчас легче писать о прошлых конфликтах непредвзято. Однако теперь перед автором трудов по истории сионизма возникают новые проблемы, с которыми не приходилось сталкиваться моим предшественникам. Некоторые из этих проблем — методологического характера. Вплоть до 1917 года история сионизма достаточно проста: это всего лишь история некоего эксцентричного движения молодых идеалистов, которые раз в два года встречались на конгрессе и занимались разнообразной политической, финансовой, культурной и колониальной деятельностью. Но после Декларации Бальфура положение осложнилось. Сионистское движение по-прежнему продолжало существовать, оно даже набрало силу и влиятельность; однако появилась еще и еврейская община в Палестине, число членов и сила которой также возрастали. В принципе, можно написать историю Палестины в эпоху мандатория, не ссылаясь на сионистское движение; но сделать обратное решительно невозможно. В рамках самого сионизма после 1917 года ситуация тоже с каждым годом становилась все более запутанной: появились новые партии и фракции; другие же партии и фракции откололись от всемирного сионистского движения. Вплоть до Декларации Бальфура удобнее всего хронологический подход; но после этой даты он становится затруднительным, а иногда и вовсе невозможным. В меру своих сил я постарался справиться с этими трудностями. Возможно, существуют и другие, более удачные методы, но мне они неизвестны.

Большая часть этой книги основана на материалах, публиковавшихся самими участниками сионистского движения, о нем или против него на различных языках: немецком, русском, на идиш, иврите и английском. Сионисты — народ разговорчивый. Они не в состоянии держать что-либо в секрете. Любой секрет довольно быстро попадает на страницы книг и журналов. На протяжении последнего десятилетия, описанного в этой книге, я жил в Палестине, наблюдая лично многие события, а подчас и главных действующих лиц. Это помогло мне лучше понять суть происходящего и уловить детали, которые трудно было бы обнаружить в архивах. Без такого «эффекта присутствия» я, пожалуй, и вовсе не взялся бы за эту работу. Некоторые из описанных здесь событий я имел возможность обсудить с ветеранами сионистского движения. Я благодарен им всем, а одного хочу упомянуть особо: это Роберт Уэлтш, оказавший мне бесценную помощь. В результате наших дискуссий я не только выяснил множество поразительных фактов, но и сумел лучше понять мегаполитику сионизма (ибо это многогранное движение не ограничивается сугубо политическими интересами). Кое-где, когда речь идет о некоторых аспектах истории сионизма, не получивших должного освещения, я ссылаюсь на неопубликованные материалы. Но в целом это практически не влияет на общую картину, которую можно воссоздать на основе общедоступных источников.

Предисловие — не самое лучшее место для изложения авторского кредо; мое личное мнение по теме книги станет очевидным из последующих глав. В этой книге действительно обсуждается вопрос, насколько хорош или плох сионизм; однако этот вопрос не единственный и далеко не главный из тех, которые меня интересуют. Разумеется, проблема качественной характеристики сионизма представляет несомненный исторический интерес, и на философском уровне дебаты на эту тему могут продлиться еще довольно долго. Однако эта книга — не трактат по философии истории, а исследование, посвященное судьбе