В основу детективного романа-расследования «Когда убивают футбол: или игра по-русски», легла криминальная драма — громкое заказное убийство Екатерины Ницковой — генерального директора московского футбольного клуба «Арбат».

За преступлением стоит настоящее Большого футбола с его закулисными интригами, невидимыми с трибун стадионов. Тут и коррупция на всех уровнях, и договорные матчи с подкупами арбитров, продажи лучших игроков за рубеж, кровавые разборки фанатов между собой и полицией, наконец, предательство интересов российского футбола спортивными чиновниками самого высокого ранга.

Сейчас активное проникновение мафии в спорт, прежде всего, в футбол, — обыденное явление.

Не секрет, об этом часто и настойчиво пишут журналисты, что за неправедно забитым голом, не назначенным, либо, наоборот сотворенным из воздуха пенальти, продажей талантливых ребят за бугор стоят большие деньги, огромные финансовые потоки и корыстные интересы лиц, остающихся за кадром. Но они же ханжески уверяют миллионы болельщиков, что из года в год, да что там — десятилетия! — трудятся во благо и славу отечественного футбола.

Но за коррупцией в спорте, бесславными фиаско сборной просматривается надежда на победоносный взлет российского футбола в будущем. Ведь отечественный футбол знал иные, славные времена — побед советских мастеров на Олимпиадах и чемпионатах Европы, в розыгрышах Еврокубков, других представительных турнирах.

Все конкретные имена в романе вымышлены, совпадения — случайны.

После того как раздались выстрелы, мир взорвался вокруг. Все существо Виталия охватили боль и жара… Жара и нестерпимая боль. В глубине меркнувшего сознания возникла мысль: «Это — конец».

Однако он продолжал ползти по покрытому лаком паркету, почти не различая предметов, оставляя за собой кровавый прерывистый след. Силы были на исходе, когда тяжелораненый, преодолев последние сантиметры, выполз на веранду и скатился вниз по ступенькам. Где-то в подсознании теплилась надежда — он должен, обязан, доползти до соседнего дома. Там люди, значит, и спасение. Это каких-нибудь сорок с небольшим метров.

Солнце слепящим прожектором ударило ему в глаза… Виталий судорожно комкал попавшийся под руку половик, зажимая рану на груди. Боль чуть стихла, легкий ветерок освежил лицо. Еще минут десять, показавшихся вечностью, ушли на преодоление бесконечно длинных, труднопреодолимых метров.

И тут, у полураскрытой калитки, Виталия заметили трое мужчин, сидящих под тенью раскидистой липы за врытым в землю столом. На столе находилась колода карт, горка денег, несколько бутылок пива и фирменный бланк футбольного клуба «Арбат» с расписанной «пулькой».

— Смотри-ка, Егор, Костров в гости пожаловал!

— Пьяный, что ли? — лениво отозвался самый крупный из всех, одетый в сандалии на босу ногу, — не идет, так ползет. Вчера после футбола они крепко поддали, до полуночи свет горел.

— Нет, мужики, тут что-то не так, — сообразил невысокий лысоватый брюнет. — Смотрите, тряпка-то вся в крови и на лице кровь…

Отбросив карты, преферансисты бросились к Виталию. Он уже был без сознания.

В раздевалку стадиона «Локомотив» один за другим чередой входили футболисты во влажных футболках, с мокрыми, разгоряченными после душа лицами. Опьяненные победой молодые парни столичной команды «Арбат» рассаживались в кресла, на диваны, скамейки. Не смолкали шутки и приколы.

— Вот и тормознули паровозников!

— Четыре сухих! С тебя, Андрей, за каждый — по заходу в парилку.

— До веничков еще сутки терпеть надо. Сейчас всех кодлой в Голицыно повезут.

— Только не нас с Серегой. Мы находчивые, загодя у Иваныча до утренней тренировки отпросились. Подъедем на тачке своим ходом.

— Отпросились! И с чего он, глядя на ночь, вас отпустил?

— Учись, Пит! Заслужили, как говорится, доверие — по мячу на каждого. Опять-таки, режимим на пару — ни пива, ни шампанского, ни девочек. У нас — домашний уют, мамины пироги с капустой, на ночь — телевизор, видики…

— Пироги, видики на ночь? Да, старость — не радость, — с легкой иронией сказал Пит.

— Ты чего, Пит, гонишь, насчет старости? — не на шутку испугался Серега. — Думай, чего говоришь.

Но шум и разговоры мгновенно смолкли, когда в раздевалке появился главный тренер «Арбата» Вячеслав Иванович Родин. За ним — трое мужчин из руководства клуба, которых ребята всегда видели только втроем, и пышная миловидная блондинка в светлом обтягивающем брючном костюме.

— Спасибо за победу, ребята, — радостно возбужденный Родин говорил быстро, впрочем, не глядя ни на кого и не выпуская из рук сигареты. — Сейчас едем ужинать на базу, часик — на бильярд и телевизор. Ровно в 23.30 — отбой. Завтра в одиннадцать ноль — ноль первая тренировка, разомнемся на технику. Вечером — разбор игры и сауна с веничками, расслабляться не стоит. Только что звонили из Самары. Армейцы хоть и сыграли вничью с «Крыльями», но разрыв — мизерный. Очко, всего-навсего — единица. Прошу вас, Екатерина Борисовна, — обернулся он к женщине, — сегодня — ваш бенефис.

Екатерина Борисовна Ницкова, яркая блондинка с точеными формами, генеральный директор ФК «Арбат», игриво подмигнув стоящему впереди капитану Андрею Туманову, достала из объемистой, в бело-голубых цветах летней сумки кожаную папку. В ней — стопка белых конвертов с фамилиями игроков. Разговоры и смех смолкли. Наступила торжественная минута футбольного причастия — раздача премиальных.

Кто-то из заднего ряда не выдержал, послышался треск разрываемой бумаги:

— Ого, половину в евро! — прошелестел возбужденный шепот.

— Да, пока только половина. Но наши дела, орлы, идут неплохо, и в ваших силах сделать так, чтобы в этих конвертах «Европы» стало побольше. А то, может и конверты маловаты окажутся, а? — Под общий смех, вытирая платком потное лицо, лукаво произнес вице-президент «Арбата» Сакуленко, представительный мужчина в строгом черном костюме. — Руководство старается учесть вклад каждого. Сегодняшняя победа и выход в лидеры достойны поощрения, — он сделал резкий взмах рукой.

— «Арбат»! «Арбат»! «Арбат»! — чемпион, чемпион, чемпион!» — прозвучал призыв футболистов, напоминающий боевой клич средневековых рыцарей, молящихся в маленькой часовне у алтыря об успехе в походе за чашей Грааля.

Белый шестисотый «мерседес», идущий в правом ряду по Садовому кольцу, мягко притормозил напротив Курского вокзала. Сидящий за рулем Виталий Костров достал сигарету, но покурить ему не довелось — к машине уже проворно шагал хорошо сложенный мужчина средних лет в синем джинсовом костюме, держа в руке темный фирменный саквояж.