Сергей Д

Лишь одна

Зима. Мерзну на остановке уже давно, и я не одна такая. Собралась целая толпа желающих вскочить вместе со мной в автобус. Когда подойдет, начнут толкаться, чтобы быстрее занять сидячие места. Позор какой-то! Если повезет занять сиденье, то всю дорогу не отпускает мерзкое чувство, что меня ненавидят оставшиеся стоять. Будто украла!

Автобус наконец подошел. Зачем только я в него села?! Не могла потерпеть, чтобы сесть в другой?

Когда волна самых нетерпеливых схлынула, мне досталось место на площадке рядом с водителем. Не одна я такая, кому позорно ломиться по головам, расталкивая соперников локтями. За мной вежливо продвигаясь заполняли салон другие. Людей было много, но, к счастью, как я опасалась, давки не было, даже было немного места, чтобы стать так, чтобы никого не задевать. С наслаждением вдохнула теплый ветер обогрева, пахнущий электрической проводкой. Были все шансы доехать без злоключений.

Автобус раскачивало и в какие-то моменты я чувствовала, как что-то твердое неприятно упирается мне под лопатку. Полуобернувшись увидела азиата. Он был одет в светлое, на вид дорогое, пальто, аккуратно пострижен, у меня сложилось первое впечатление, что интеллигентен. Он держал перед собой смартфон, который и утыкался мне в спину. Если бы я знала, чем все закончится, лучше бы продолжала терпеть эту маленькую неприятность, однако, я произнесла:

— Уберите, пожалуйста, телефон.

— Зачем? — С легким, но заметным азиатским акцентом — я угадала — неожиданно спросил он меня.

— Мне неудобно, — а что еще я должна была сказать, хотя и так все понятно? Просто прояви вежливость, неужели это так сложно?!

— А мне удобно! — Это была неожиданная грубость. Он нарочно стал тыкать в такт качания автобуса свой телефон мне в спину. Почувствовав себя публично униженной, я воскликнула:

— Перестаньте это делать!

— Что хочу, то и делаю!

В моих глазах флер интеллигентности с него слетел будто его и не было. От него понесло животной ненавистью ко мне лично. За что?! Я физически почувствовала, что для него лишь назойливое насекомое, а не достойный уважения человек, женщина! Я разозлилась, и выпалила то, что говорят все в обиде: хам!

— Иди на … — матом выругался хам. Я почувствовала себя раздавленной, одинокой и беззащитной перед этой неприкрытой дикостью.

— Рот закрой! — Вдруг раздался на весь автобус мужской голос. Это оказался пожилой мужчина, возле которого стоял азиат. Господи! Чего ты, мужик, встрял?! Кто тебя просил? Ты только хуже делаешь! Пронеслось у меня в голове. И в подтверждение накрывшего меня страха, азиат развернулся к мужчине. Мужчина сидел и казалось, что азиат нависает над ним:

— Что ты сказал?

— Я сказал, чтобы ты закрыл рот!

Зачем ты, мужик, обостряешь?! Вспыхнуло у меня в мозгу. Он тебя тоже обматерит и будешь "обтекать". Но я ошиблась. Азиат пошел в атаку тоном уверенности в своей правоте, что мужику нечем будет крыть:

— Почему вы мне затыкаете рот?

— Потому что ты материшься в обществе!

Вот так прямо и сказал "в обществе", а не "в общественном месте". Мужик, ты с какой планеты? Ты вообще понимаешь, где ты и на кого прешь?

— Хочу материться и буду!

— Не будешь, — твердо произнес мужчина. А у меня в башке крутилось: мужик, вообще страх потерял? Этот же мигрант, зарежет и смоется, диаспора отмажет, а ты будешь трупом, забрызгавшим всех вокруг свой кровью.

— Что хочу, то и делаю! — Азиат замахнулся рукой и надвинулся на мужчину!

Я как чувствовала! Дурак!

— В милиции будешь рассказывать, что хочешь сделать! — Бросил мужчина азиату.

Ха! Я почувствовала превосходство над этим горе-защитником моральных устоев, который наверно перетрухнул и поэтому оговорился: в милиции, а не в полиции.

Азиат заулыбался: в милицию! В этот момент двери автобуса открылись и люди двинулись на выход и азиат вместе с ними. Я посторонилась. Азиат, уже выходя, не замечая меня, крикнул мужчине: пойдем в милицию! Мужчина не остался в долгу и выпалил:

— Иди в милицию, дебил!

Опять! Чего ты, мужик, нарываешься, зачем провоцируешь?! Правда хочешь, чтобы он развернулся и начал тебя резать, за смертельное оскорбление?! Но, к счастью, двери закрылись, азиат был уже с другой и не вернется. Повезло! Я бы тебе, мужик, все высказала! Меня останавливало лишь то, что это выглядело бы глупо: он вроде как встал на мою сторону, а я его за это отругаю.

Вдруг женщина, которая сидела спиной к мужчине, обернулась и постучала ему по плечу. Мужчина полуобернулся к ней и, как мне показалось, хоть и спокойно, но с резкостью спросил:

— Что?

Чувствует, что был неправ! Хоть кто-то объяснит, что он чуть не устроил в автобусе. Так я думала, но женщина сказала совсем другое:

— Спасибо вам, что твердо и очень грамотно поставили на место этого хама.

Я почувствовала себя так, будто меня предали и бросили одну. Мне казалось, что я стою посреди салона, а все сидят и смотрят на меня, что это я виновата в том, что произошло. Двери открылись, и я выскочила из автобуса. Хотя мне нужно было проехать еще несколько остановок, в автобусе мне было физически невыносимо, и я пошла пешком. Конечно простудилась.

С того случая минуло много недель. Острота переживаний прошла. Я стала смотреть на это все совсем по-другому, спокойно и реагировать на такие инциденты по-другому. К своему удивлению обнаружила, что твердо сказанная фраза "я делаю вам замечание, что вы ведете себя не прилично" действует на окружающих волшебным образом. Только теперь ловлю себя на том, что беспокойно вглядываюсь в лица пассажиров и задаю себе один и тот же проклятый вопрос и не нахожу ответа: почему тогда из всех, одна, лишь одна женщина, поблагодарила мужчину? Что с нами не так?! Нет! Что со мной не так?