Виталий Бриз

Память

«Вниманию пассажиров! Завершается посадка на скорый поезд № 070Ч Москва — Чита. Время отправления: тринадцать часов пятьдесят минут с четвертого пути. Нумерация вагонов с головы поезда».

Алеся неслась по перрону. До отправления оставались считанные минуты. Растрёпанная, с припухшими красными веками и невидящим взглядом, девушка рассекала толпу, словно юркий катер-волнорез.

«Нахер из этого сраного города!» — пульсировала в голове единственная мысль.

Заметив на окне цифру «13», Алеся свернула к распахнутому зеву вагона, у которого нервно топталась тощая проводница.

— Чуть не опоздали, милочка, — недовольно пробурчала она, сверяя данные паспорта. — Шестое купе, место двадцать три.

«Без тебя разберусь, швабра костлявая», — Алеся мысленно показала проводнице средний палец и, забрав документы, скрылась в тамбуре.

Дверь в купе не поддавалась, будто пытаясь отговорить девушку от опрометчивого поступка. «Грёбаный совок», — в сердцах ругнулась Алеся и что есть силы дёрнула ручку. Жалобно щёлкнув, дверца отъехала в сторону и шумно стукнулась о противоположный край.

В нос ударил чадный запах потных ног и больнички. Девушка скривилась: «ничего в этом мире не меняется», — и оглядела источник сводящего с ума аромата.

На левой нижней полке возлежал пузатый дядечка в нелепых круглых очках, безразмерном красном свитере с дурацкими оленями и протёршихся на пальцах носках. Розовощёкий, с мягким пушком под носом, мужчинка сразу же вызвал отвращение.

«Великовозрастный маменькин сынок, — брезгливо поморщилась Алеся. — Только молчи, даже не вздумай со мной заговорить, иначе, сука, я затолкаю твои носки в твой слюнявый рот!»

Попутчик даже не взглянул на неё, уткнувшись в книгу.

Бросив сумку на полку, Алеся первым делом распахнула форточку, впуская свежий после дождя воздух. Сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и облегчённо бухнулась на сиденье.

Поезд тронулся, унося в своём чреве сотни мельтешащих человечков, среди которых была и она. Девушка провожала уходящий перрон мстительным взглядом, бормоча как заклинание: «Подальше, подальше от этого чумного рассадника! Сбежать и забыться! Забыть, как страшный сон… Вытравить из сознания саму память об этом блядском городе… и этом уроде!»

Первый год в универе и блестяще закрытая сессия омрачились трагедией в личной жизни. Костик, её смешной и нежный Костик оказался кобелём! Алеся поймала его на горячем, решив устроить сюрприз и похвастаться пятеркой за последний экзамен. И с кем? С этой шлюхой Нинкой с параллельного потока! Плюнула в рожу этой размалёванной кукле, влепила пощёчину Косте — и пулей вылетела из общаги.

«К чёрту всё! — решила Алеся. — Уеду в Иркутск к родителям». Надела рваные джинсы, затёртую футболку с принтом «Fuck you all», старую тёплую «кенгурушку» и разношенные кеды. Запихала в дорожную сумку самое необходимое и вызвала такси на вокзал. Двоюродной сестре, в чьей квартире обосновалась, решила написать уже с дороги.

Самолётов Алеся панически боялась с детства, после того как они с родителями попали в зону турбулентности. Поэтому аэропортов она избегала как чумы.

Из билетов до Иркутска остались только купейные. «Плевать», — девушка выложила едва не последнюю пятнашку и помчалась на перрон — поезд отходил через пять минут.

***

Вагон тряхнуло, и Алеся вынырнула из омута памяти. Поёжилась — в купе будто дохнуло пронизывающим ледяным ветром — и полезла закрывать окно. Краем глаза отметила, что её попутчик с потрёпанной книгой в руках всё так же давил задницей полку. Алеся даже не была уверена, что за это время он перевернул страницу или хоть как-то шелохнулся. Девушка перевела взгляд на объемистое брюхо мужчины: вроде дышит. И послала же ей богиня железной дороги в попутчики этого стрёмного жирдяя! Ладно, к ней не лезет с дурацкими разговорами — и то хлеб.

«Надо что-нибудь съесть», — буднично прикинула Алеся и, прихватив кошелёк, покинула купе.

Равнодушно поковыряв «Дошик» и запив это дело обжигающим сладким чаем в металлическом подстаканнике, девушка заправила постельное бельё и забралась под одеяло. Сумочку с паспортом, оставшимися деньгами и телефоном пристроила под подушкой — так спокойнее. Мерный стук колёс и надежда на туманное, но всё же лучшее будущее, убаюкали её.

Проснулась Алеся среди ночи. Мучительно хотелось пить, смыть вяжущую сухость во рту. Девушка наощупь потянулась к бутылке с водой, предусмотрительно оставленной на столе, и неловким движением опрокинула её. Бутылка покатилась и шлёпнулась на пол, раздался звонкий треск. «Чёрт, как бы толстяк не проснулся», — она всполошилась и торопливо зашарила под столом. Поймав беглянку, девушка выпрямилась на койке. И обомлела. Отвинченная крышка выскользнула из ладони, ударилась о полку и с противным дребезжащим звуком запрыгала по полу.

Противоположная часть купе искажалась и плыла, словно Алеся смотрела через прозрачную толщу воды. Она с силой потёрла глаза, выгоняя из сознания остатки сна. Странная пелена заклубилась, сгущаясь в серовато-дымчатый живой комок. Тот продолжал меняться, обретая человеческие черты. Когда проявилось круглое лицо с подобием очков на носу, девушка ахнула: хтонь напоминала её попутчика. Вот только глаза… Два бледно-голубых сгустка буравили её, почти физически вжимая в стену. Алеся сглотнула, пытаясь избавиться от спазма в горле.

Человекообразное существо зависло на уровне верхней полки напротив неё. Призрачные руки потянулись к Алесе. Сердце бухнулось о рёбра, упало в стопы и там затихло. Мышцы живота скрутило холодным жгутом. Она попыталась закрыть глаза, сбежать в спасительную тьму, как в детстве под одеяло, но не смогла пошевелиться.

Прикосновение клубящихся рук отозвалось в Алесе волной омерзения. Нечто влажное и липкое струилось по её рукам и плечам, нахально забиралось под майку, щупало грудь. Острыми когтями прошлось по животу, спустилось ниже. Девушка дёрнулась, пытаясь освободиться и сбросить с себя наваждение. Тщетно. Она была полностью во власти этих отвратительных конечностей, шаривших по её телу. Комок отчаяния застыл в горле, слеза бессилия сиротливо поползла по щеке.

Алеся явственно ощущала, будто эта мерзость что-то высасывает из неё. Тело обмякло, мысли путались, она едва не теряла сознание. Тварь напротив, наоборот, раздавалась всё больше, заполняя купе. Девушка потеряла счёт времени, болтаясь сознанием между чудовищной явью и забытьём. В какой-то момент руки-щупальцы дрогнули, разжались, и Алеся мешком повалилась на койку.

***

Разлепив глаза, она долго не могла понять, где находится. Какая-то огромная трясущаяся коробка с выпирающими из стен кожаными полками. Спустя некоторое время из глубин памяти всплыло слово: «вагон». «Ах, да, — вяло подумала девушка. — Я еду в поезде… в Иркутск… к родителям».

Алеся чувствовала себя паршиво: в голове мутилось, а тело на малейшее движение отзывалось ноющей болью. «Будто вчера