мигаторами». По крайней мере, Руфус так расслышал: сквозь густой креольский акцент Бо, отфильтрованный неидеальной сотовой связью, точно разобрать слово было нелегко. Что еще за «мигаторы»? Так или иначе, Руфуса это не волновало: главное, что скоро у него появится свой «Пекод».

Руфус двинулся на восток. Попытался снова посетить место, где напал на след Пятачка, но теперь оно скрылось под прибывающей водой. Может, оно и к лучшему. Ему не раз снился один и тот же кошмар: в луже свиной блевотины он находит маленький детский череп – и, сколько ни высовывай язык, избавиться от этого кошмара не удавалось.

В ожидании Бо Руфус сжег немало бензина, катаясь взад-вперед по обоим берегам реки. Все здесь заросло густым кустарником. Согласно техасским законам река и прибрежная полоса являлись общественным достоянием. Хозяева близлежащих земельных участков не видели смысла приводить побережье в порядок. Техас славится тем, что земли́ здесь в избытке – а значит, у каждого хозяина имелось куда приложить усилия и на своей законной территории. Очистка побережья была даже невыгодна: экономической пользы от нее никакой, а к чистому берегу проще приставать ворам и браконьерам. Так что берега Бразос по большей части представляли собой полосу непроходимых зарослей, настоящие джунгли – рай для диких свиней: есть где и окунуться в реку, и почесать бока о корни, стряхивая паразитов, и устроить ночной набег на соседнюю ферму. Свиньи бродили по побережью, оставляя за собой широкий след из попорченных полей, кала, блевотины, мусора – и разъяренных фермеров, гнев которых приносил Руфусу немалые барыши. Сейчас он искал ответа на один вопрос: куда направился Пятачок, вверх по реке или вниз?

К тому времени, как Бо добрался до ближайшего городка под названием Тревис, Руфус пришел к выводу, что Пятачок ушел вверх по реке, на север, в направлении Уэйко. Так что, как только Бо спустил на воду свою понтонную лодку, туда они и отправились. Путешествие выдалось медленным и утомительным: река в этих местах делала крутые повороты, проплыть удавалось не больше нескольких миль зараз, и Реджи, зять Бо, ехавший на пикапе посуху, преодолевал десяток миль за то время, что им едва удавалось покрыть одну. Там, где дорога подходила к реке вплотную, они останавливались, Руфус пересаживался к Реджи и возвращался с ним к исходной точке; оттуда они перегоняли все свои транспортные средства на новое место и здесь припарковывали. Дело тянулось мучительно медленно. Но им требовалось всего лишь догнать Пятачка; а он навряд ли спешил.

Через несколько дней такого путешествия охотники достигли самого сердца Уэйко. Здесь, посреди леса, река раздваивалась: в русло Бразос впадал небольшой приток под названием Боске. В нескольких милях кверху от этого слияния, прямо возле аэродрома, Боске был перегорожен дамбой и образовывал озеро Уэйко. Бразос же уходила в сторону, в техасскую глубинку. Здесь экспедиция затормозила: следовало хорошенько подумать, по какой из рек двигаться дальше.

Крупные автомобили здесь очень мешали. На открытой местности лучше транспорта не найдешь, но в лесистом пригороде Уэйко, где расходились две реки, для крупных машин просто не было места. Однако по берегам озера Уэйко имелось множество кемпингов с парковками для фургонов. В прошлые годы там легко нашлось бы местечко; но теперь из-за беды с муравьями и кондиционерами все было забито битком. «Муравьиные беженцы» разбивали нелегальные лагеря не только на берегу, но и вдоль дорог, змеящихся между озером и аэродромом: не было такого клочка земли, на котором не жили бы люди. Как и в любом человеческом поселении, имелись здесь места получше и похуже. Получше – легальные кемпинги вокруг озера, на возвышенных и сухих местах. Похуже – нелегально, в лесу, среди болот. Бо включил обаяние, с кем-то полюбезничал, кому-то сунул на лапу – и сумел выторговать для своей команды место не совсем кошмарное и при этом достаточно просторное, чтобы разместить там пикап с прицепом, на котором возил понтон, «двойняшку» и трейлер Руфуса. Мэри, жена Бо, прилетела сюда с озера Чарльз, где обитал клан Боски; пару дней они обустраивались на новом месте, а Руфус тем временем, взяв надувную лодку, которую Бо обыкновенно таскал на прицепе за понтоном, исследовал русла обеих рек.

Бо обладал всем, чего недоставало Руфусу: на воде был как дома, интересовался крупными рептилиями, вел дневной образ жизни, был весел, энергичен, громогласен – и женат. Вместе со своей Мэри он вырастил на берегу озера Чарльз (большинство людей сказало бы, на болоте) троих детей. Старшая дочь вышла замуж за этого Реджи: похоже было, что ему и отойдет охотничий бизнес тестя. Впрочем, на покой Бо пока не собирался. Он был не из тех, кто уходит на пенсию, – скорее уж ему предстояло помереть прямо на воде от сердечного приступа, к которому неминуемо приведет такой рацион (да, именно такой, как вы подумали!) и сидячий (днем и ночью в лодке) образ жизни. Но и умирать Бо планировал веселым и довольным, в окружении фотографий внуков. Трое из них были детьми Реджи; с ними и с женой Реджи он с утра до вечера болтал по телефону. Иногда поворачивал телефон в сторону Руфуса: тот морщился и, слыша детские голоса: «Привет, Рэд!» – без особого удовольствия махал в ответ. Из того, что долетало до него из этих разговоров, было ясно, что Бо в семье отзывается о Руфусе тепло и с уважением. И Мэри, появившись в лагере, сразу дала понять, что знает историю Руфуса и воспринимает его охоту на Пятачка как самое естественное дело. Интересно, сказал он себе, неужто там, откуда она родом, такое считается нормой?

Любопытно, что на этих временных биваках мгновенно выстроилось общество в миниатюре, со своей социальной иерархией и обязательными драмами, присущими любому человеческому общежитию. Здесь структура общества была даже сложнее обыкновенной. Высший класс составляли «муравьиные беженцы»: состоятельные люди, покинувшие город в трейлерах-дворцах, прицепленных к сверкающим «эскаладам». Средний класс – перелетные птицы, мигрировавшие сюда из «Больших Грязей», бывших сухих земель в треугольнике между долинами Миссури и Миссисипи, теперь почти постоянно покрытых водой. И низший класс – люди разного происхождения, но часто говорящие по-испански: те, что жили в палатках в лесу, натянув над своими палаточными городками синие брезентовые тенты для дополнительной защиты от солнца и дождя. Многие из них нашли себе работу в «чистых кварталах», у счастливых владельцев трейлеров: готовили на них, убирали, выполняли разные поручения. Так что вокруг полянки, на которой расположились Руфус и Бо, шла постоянная суета: пешком и на велосипедах люди курсировали между своими лагерями в заболоченной