— София, я люблю кофе с двумя кусочками сахара. Коричневого тростникового. Подавайте уже размешанным.

Я потянулась за чашкой, мысленно молясь о том, чтобы мне хватило терпения и выдержки не вылить этот кофе ему прямо на голову.

Взяла щипчиками из сахарницы два кусочка сахара и положила в чашку. Размешала, стараясь не скрипеть зубами.

— Вы слишком много рабочего времени тратите на приготовление кофе, София. Это никуда не годится. Вы работать вообще собираетесь? Пока мне не очень нравится, как вы справляетесь, но на первый раз прощаю. Постарайтесь впредь быть более организованной, — мне показалось или это усмешка?

Ясно, издевается. Да и пусть! Не доставлю ему удовольствие и не подам даже вида, что его издёвки достигли цели. Хотя мне в этот момент хотелось врезать ему по его красивой наглой физиономии. Желание было таким сильным, что я стиснула зубы, в попытке подавить злость.

— Я постараюсь, — заверила я его и, с наигранно равнодушным видом, вышла из кабинета.

Поганец! Да пошёл он к чёрту! Ему не удастся меня вывести из равновесия. Только не такими мелкими придирками. Вспомнила успокаивающие дыхательные упражнения, тут же применяя на практике. Всё, спокойно, дыши, Соня.

Я включила компьютер и начала изучать его содержимое. Всё оказалось несложно. Его расписание было открыто для редактирования также и для него, и он мог сам вносить туда изменения. Но мне следовало напоминать шефу о предстоящих встречах, совещаниях и прочих запланированных мероприятиях. Это просто.

Выполнял помощник также некоторые функции секретаря, включая регистрацию входящей и исходящей корреспонденции, но только лишь адресованную лично руководителю. Собственно, до меня доходила уже только такая, поэтому сортировать её не приходилось.

Нашла рубрику с контактами и просмотрела её, после чего занялась изучением электронной почты, папок с документами и прочих рабочих моментов. Обязанностей хватало, но ничего сложного. Я так понимаю, основная сложность работы заключалась в том, чтобы выносить поганый характер шефа.

Интересно, из-за чего Даня так изменился? Он ведь не был таким раньше. Сложным да, был изначально. А ещё упрямым, своевольным и решительным. На него вообще мало кто мог повлиять. А вот у меня это получалось, как ни странно.

Воспоминания Сони

Даня покорил меня довольно быстро. Даже не ожидала, что он окажется таким интересным и обаятельным. Я ничуть не жалела, что стала с ним встречаться. Наоборот, не могла понять, почему сомневалась. Он же такой… Ох!

Он как-то очень решительно ворвался в мою жизнь и полностью её собой заполнил.

Мы с ним общались, гуляли, болтали, смотрели фильмы, делали вместе уроки. Это было так здорово! Я не представляла, как я жила без него раньше.

Однако наше общение больше напоминало дружбу, чем какие-то романтические отношения. Я не очень понимала почему. Почему он хотя бы не поцелует меня? Мы же ну… вроде как встречаемся.

Наше общение очень сложно было держать в секрете. Хоть мы и не разговаривали в школе, но вскоре всё равно нас стали замечать вместе, ведь все мы жили в одном районе. И моим одноклассникам это очень не понравилось, особенно Максиму.

Макс, хоть и никак себя не позиционировал по отношению ко мне, но, видимо, собирался это сделать. Он часто проявлял внимание, когда мы были в классе, садился рядом, разговаривал и явно выделял меня. А может, ему просто не понравилось из принципа, что девушка, на которую он обратил своё внимание, начала встречаться с другим.

Он же всё-таки был самым популярным у себя в классе. Ага, а Даня у себя. У них вроде как поделена территория влияния была. А тут получается, что Даня на чужой участок залез. Максим, видимо, воспринял это как вызов. Бред, конечно. Но началась нешуточная война.

При этом, я ничего не знала. Даня мне про это не рассказывал. Просто в один из дней Максим пришёл в школу с подбитым глазом, а у Дани была рассечена губа. По их словам, оба упали. Ага. Очень правдоподобно.

Конечно, я насела на своего парня с расспросами. Но он лишь отнекивался и отшучивался, не хотел говорить. В тот день он попытался избавиться от меня после школы. Придумал какие-то важные и неотложные дела, но я ему не поверила. Видимо, у вчерашней стычки сегодня должно было быть продолжение. И он не хотел, чтобы я на нём присутствовала.

Я не могла это просто так оставить. Я не собиралась отступать. Зная, где они встречаются, я дала ему уйти.

Выждав пять минут и взяв с собой в качестве моральной поддержки Ульяну, направилась за гаражи. Именно там обычно и происходили все школьные разборки. Когда мы пришли, драка уже началась.

Глава 8

Помимо Дани и Максима, там было ещё двое моих одноклассников! Трое против одного! Я влетела в центр с требованиями немедленно прекратить. Сложнее всего оказалось остановить именно Даню. Мне пришлось обхватить его двумя руками за талию, прижимаясь к его груди и отталкивая его своим телом. Ульяна в это время разбиралась с Максимом и нашими одноклассниками.

Даня перевёл на меня взгляд горящих тёмно-серых глаз и остановился. Так и смотрел на моё лицо, не шевелясь. Я вдруг осознала, что обнимаю его. Мы до этого никогда не трогали друг друга. Максимум за руку. Я смущённо отступила.

— Даня, не нужно, пожалуйста. Дай мне с ним поговорить, прошу тебя, — попросила я его.

Он нахмурился.

— Нет! Я сам с ним поговорю, — ответил резко.

— Вижу я, как вы разговариваете. Ни к чему это всё. Я сама ему объясню.

И, не дожидаясь его ответа, развернулась к Максиму. Ульяна уже успокоила их, молодец.

— Максим, мы с Даней встречаемся. Я сама так решила. Пожалуйста, перестаньте ссорится, это ничего не даст.

Максим бросил на меня удивлённо-злой взгляд.

— Сама хочешь? Точно?

Я кивнула.

— Да и чёрт с вами! — махнул он рукой. — Пойдём ребята.

С этого дня статус наших с Даней отношений стал официальным.

Я чувствовала себя неловко, ведь мы были единственной парой в школе. По крайней мере, официальной. Даня же был только рад, что я признала наши отношения, сообщив, что набьёт морду любому, кто будет иметь что-то против.

В тот день, он впервые меня поцеловал. Сначала, как обычно, он провожал меня домой. Мы остановились у парадной.

— Зачем ты пошла за мной? Спасать? — усмехнулся он. — Не нужно так делать, я сам