что же со мной произошло. Я влюбилась, в человека, который поначалу даже не был мне симпатичен. Я считавшая, что в моей жизни было самое главное чувство, вдруг поняла, что если бы не ушла тогда, от Димы, то никогда не узнала бы что такое настоящая, всеобъемлющая, всепоглощающая любовь. И мне так стало страшно.

Андрей позвонил в понедельник, голос у него был встревоженным.

– Что случилось?

– Знаешь, Милка, я трус, конечно, не смог тебе сказать, надеялся что-то изменить, но вот не вышло, мои скитания не закончились, я должен вернуться на работу, отпуск закончился. Я уезжаю за границу еще на два месяца. Ты будешь меня ждать?

– Нет!

– Ну, слава Богу, а то я уж подумал, начнешь рыдать. – Он пытался шутить, но шутки выходили грустными.

– Я рада, что ты доволен, – сказала я, а сердце мое просто разрывалось.

– Мил, ну прости меня.

– Прощаю.

– Я буду звонить тебе каждый день.

– Хорошо.

– Мила!

– Да, что ты хочешь, что бы я начала рыдать в трубку, или стала уговаривать тебя остаться?

– Хочу.

– Я буду ждать твоего звонка. Ты когда улетаешь?

– Завтра.

– Звони, и будь осторожен. Обещай!

– Обещаю!

– Пока.

Я положила трубку и разревелась, да я же знала, что у него работа в другом городе, и он мне ничего не обещал, но сердце щемило и рвалось на куски.

Он звонил мне каждый день, мы болтали по часу, хорошо, что существуют эти современные технологии, можно и видеть и слышать друг друга и при этом не разориться.

Оставался последний месяц. Я очень его ждала. Но случилось так, что он не позвонил, день, два, три, пять. На мои звонки он тоже не отвечал. Прошла неделя.

Мне позвонила Маринка, рыдая и голося, сообщила, что Андрей летел на вертолете из одного поселения в другое для разбора очередных завалов после землетрясения, вертолет разбился, тела Андрея и еще одного спасателя не нашли, остальных нашли – все мертвы.

Потом, она звонила мне, каждый день рассказывала, как идут поиски, через месяц их искать перестали и признали пропавшими без вести.

Через какое-то время семья Маринки устроила похороны, я не поехала, я не верю.

За всеми этими событиями я пропустила самое главное событие моей жизни. Не трудно догадаться какое, оказалось, что у меня будет ребенок. Ребенок от любимого человека, который ни когда не узнает, что стал отцом. Глупости, я же не верю в его смерть. И с Маринкиными родственниками общаться не хочу и не буду, потому что они верят.

Я начала готовиться к материнству, самое трудное было прекратить рыдать. Я уже привыкла это делать по ночам, а тут такое. Судьба подарила мне неделю безграничного счастья, и плод этого счастья теперь зрел во мне. Я должна взять себя в руки, что бы ни потерять его.

И я это сделала, сосредоточилась на ребенке, выполняла все инструкции, которые говорили врачи, много читала. На последнем месяце переехала к родителям и сдала свою квартиру, мне нужен был постоянный доход.

Слава Богу, у меня лучшие в мире родители, готовы были помогать мне во всем.

Ну а новогодним подарком для меня и стало рождение дочери. Моего единственного, кареглазого с густыми длиннющими как у отца ресницами, счастья.

Я назвала ее Ритой, Маргаритой. Первые два месяца, я полностью отдавалась ребенку и домашним хлопотам. Лишь потом начала встречаться с подружками, общаться с людьми.

Маринка была на меня сильно обижена, за то, что я не приехала на похороны брата, дружба у нас с ней как-то разладилась. Ее раздражало, что я не верю в его смерть. Хорошо она не знала о наших с ним отношениях, да ни кто не знал, кроме нас двоих.

Однажды гуляя с коляской, я увидела объявление, что в музее состоится выставка молодого, перспективного фотографа Виктора Мирного. Это же тот самый мой фотограф, подумала я и решила непременно сходить на открытие выставки.

Выставка должна была открыться в блажащее воскресенье, я успею подготовиться. Мне вдруг захотелось подстричься, сделать маникюр, словом привести себя в порядок. Я так и поступила. И вот в воскресенье отправилась на открытие выставки.

Да, это действительно был он, «мой фотограф» Виктор Мирный. Работы у него были просто потрясающие, живые и все разные. После официальных представлений и экскурсии, я подошла к Виктору.

– Здравствуйте Виктор, вижу, у вас все получается, прекрасные работы. Поздравляю!

– Здравствуйте Мила, очень рад вас видеть, значит, вы здесь живете.

– Да, вы видели наш городок?

– Да сегодня провели для меня экскурсию. А как у вас дела? Что-то изменилось в ваших глазах.

– У меня все изменилось, очень быстро и совершенно кардинально.

– Знаете, не говорите мне пока. Хочу сделать несколько фото, пока не знаю ничего, а потом расскажите и фото будут совсем другими.

Я рассмеялась.

– Вы серьезно?

– Да и даже предложу вам гонорар. А если все получится, то и процент с выставок.

– Виктор, вы делаете мне предложение, от которого я не могу отказаться, – улыбнулась я.

– Тогда встретимся завтра в кафе моего отеля, я приготовлю договор, а пока, давайте праздновать, я принесу шампанское.

– Мне сок.

– Хорошо.

Мы с Виктором проболтали часа два, потом я пообещала, что приду, завтра в кафе, попрощалась и ушла.

На следующий день я пришла в кафе. Виктор ждал меня за столиком.

– Вот договор. Прочитайте, и предлагаю перейти на ты.

– Хорошо, – я взяла договор и начала читать.

Я, конечно, не знаю, сколько зарабатывает модель, но то, что предложил мне Виктор, мне подходило. Я единовременно получу определенную сумму денег, а потом еще, если дела пойдут, процент с выставок. Деньги конечно не большие, но и я не модель и он начинающий художник, поможем друг другу.

Мы договорились встретиться.

Фотосессия прошла успешно, мне вообще с Виктором было очень легко. Он не просил притворяться, он просто чувствовал меня и подсказывал, что делать. Он был моим человеком, и точно знал, чего хотел.

Я же получив гонорар, решила начать копить деньги на поездку в то злополучное место, где не смогли найти отца моего ребенка. Не верила я в его смерть, вот и решила, поеду и успокоюсь, и тогда возможно смогу отпустить его и начать жить по-другому.

В следующие три года я регулярно встречалась со «своим личным фотографом», он творил, я зарабатывала деньги, гонорары росли, моя копилка пополнялась.

И вот наконец-то я решилась поехать. Ритуле уже шел четвертый год, мама ушла на пенсию и готова была остаться с внучкой.

Я приехала в одну из отдаленных