были куда нужней, и стояла на своем, как он ее ни убеждал. Наконец, он сдался, взяв с нее обещание непременно написать ему, если мы окажемся совсем без средств.

А потом, уже во дворе, я увидела, как он сунул эти пять монет в руку Гертруде, и она положила их в карман. Меня же он посчитал слишком молодой, чтобы разумно распорядиться деньгами.

Глава 8

Поставленная под потоком бочка за время дождя наполнилась на треть. И это дало нам воду хотя бы для хозяйственных целей. Как только Норман уехал, мы занялись гостиной и спальными комнатами. Выгребли весь мусор, вымели пыль. Гертруда сначала снова попыталась остаться в стороне, но я заявила, что спальню для себя ей придется готовить самой. В этом доме слуг у нас не было. С этим следовало смириться и научиться делать хоть что-то своими руками.

В двух спальнях не было окон. Но если прежде это было существенным недостатком, то теперь казалось почти преимуществом — в них было теплее. Изначально я полагала, что одну спальную комнату займут Гертруда со Стефани, другую — мальчики, а третью — мы с Табитой. Но Ален с Сэмом захотели поселиться в комнатке на втором этаже, из окна которой открывался прекрасный вид на перелесок и красивый луг за ним. И хотя я попыталась объяснить им, что зимой там может быть очень холодно, они настояли на своем. А раз так, то во второй спальне без окна разместилась Табита, а я заняла ту, которая была с окном.

Когда весь сор из дома был вынесен, я занялась мытьем полов. Табита готова была взять эту работу на себя, но она была уже не молода, чтобы долго работать внаклонку. А вот Гертруда заниматься столь грязным делом категорически отказалась. Она и так уже сокрушалась от того, что запачкала пылью свое платье. Но и отправить ее варить нам ужин я тоже не могла — она не умела готовить. А поскольку продуктов у нас было не так много, мы не могли позволить себе их портить.

Так и получилось, что матушка отправилась на кухню, я мыла полы, а Гертруда просто сидела на пустой деревянной кровати и сокрушалась, что ей не на чем будет спать.

Впрочем, в этом вопросе я была с ней согласна — нам очень нужны были матрасы и постельное белье. Если бы у нас была ткань, я сама могла сшить всё это. А в качестве наполнителя для подушек и матрасов можно было использовать сено — я еще с детства помнила, что на нём прекрасно спалось. Но ткани у нас не было, а значит, нам следовало купить всё необходимое у кого-то из местных.

Табита родилась и выросла в этой деревне, но за те несколько десятков лет, что она была женой шевалье Ревиаля, тут многое изменилось. Она уже не помнила почти никого из соседей. А к тому же я понимала, что ей было неловко с ними встречаться. Она столько лет вращалась в дворянском кругу, что уже стала здесь чужой. А ее неожиданное возвращение в старый дом для многих здесь наверняка послужит поводом позлорадствовать.

Но и совсем без помощи местных жителей мы обойтись не могли. Нам нужно было починить крышу и заколотить окна хотя бы досками. Но для этого у нас не было ни умений, ни инструментов, ни материалов.

Единственным человеком в Шатель, которого я знала, была Розин Булон — сестра Тома, у которой мы останавливались на ночлег прошлой ночью. И хотя она жила на другом конце деревни, я направилась именно к ней.

По дороге я встретила только стайку босоногих мальчишек лет десяти, которые разглядывали меня с большим любопытством. Моя одежда (хоть я и выбрала самое простое платье) была слишком непохожа на одежду деревенских женщин.

Мадам Булон встретила меня приветливо, но было видно, что она не знала, как ей следовало держаться со мной. По меркам Арвитании между нами была пропасть. Но, с другой стороны, мы теперь были их соседями, и выдерживать прежнюю дистанцию было уже трудно.

— Не знаю, ваша милость, устроят ли вас наши грубые холсты? — засомневалась она. — Вы, должно быть, привыкли спать совсем на другом белье. Но ничего другого в нашей деревне вам никто не предложит. Но скоро в Альенде будет большая ярмарка, и вот там вы уже сможете купить то, что вам придется по душе.

— Пока я возьму то, что есть, — сказала я без особых раздумий. — А еще мы готовы купить у вас воз свежего сена. И кое-что из продуктов — масло, сыр, хлеб и немного мяса.

Она торопливо кивала на каждое сказанное мной слово. Здесь, в Шатель, у нее было мало возможностей заработать, и эту она не хотела упускать. Я еще плохо ориентировалась в ценах и боялась, что она запросит с меня больше, чем стоило на самом деле, но она попросила всего две серебряные монеты: одну — за белье, другую — за всё остальное.

— А еще нам требуется плотник, — спохватилась я. — Может быть, нам сможет помочь ваш муж, сударыня?

— Ох, нет, — она покачала головой, — мой Эмиль в таком деле не мастак. Вам нужно обратиться к Квентину Меридо — лучше него мастера в наших краях и не сыщешь. Его дом как раз рядом с вашим, ваша милость. Только пока его нет в деревне, уехал на несколько дней на старую мельницу месье Крюшона — там сломался какой-то механизм, и уж никто кроме Квентина в этом не разберется. Вот только гвозди и стекла вам придется купить самим и тоже в Альенде. И все это стоит весьма недешево.

Я уже обратила внимание, что окна в большинстве здешних домов были маленькими, и теперь стало понятно, почему. Стекла больших размеров были слишком дороги, чтобы крестьяне могли их себе позволить. А в некоторых домах вместо стёкол и вовсе была слюда.

Заручившись обещанием Эмиля Булона, что он привезет все мои покупки в течение пары часов, я отправилась домой. Дорога после дождя была грязной, и я с сожалением посмотрела на свои размокшие башмачки.

Но вскоре мысли мои устремились совсем в другом направлении. Уже когда я почти подходила к нашему дому, я увидела вдали, за перелеском, то, чего не заметила ранее.

Там, на холме, стоял особняк. В сумерках я смогла различить только его очертания, и судя по