— И что же было дальше?

— Об этом ты узнаешь позже, — ответил монах. — Думаю, на сегодня довольно. У тебя будет достаточно времени обдумать услышанное. А в будущем ты еще многое узнаешь. Сейчас же ты должен поправляться и восстанавливать свои силы, а меня зовет служба. Отдыхай, скоро мы снова увидимся, — брат Мариус встал и направился к двери. — Да хранит тебя Вертима!

Таким вышел разговор двух молодых людей, которые встретились нынешним утром в маленькой монастырской комнате под тусклым светом догорающих свечей. И хотя эта беседа должна была стать испытанием для обоих, поскольку здесь сошлись люди с различным представлением о жизни и пониманием ее, к их крайнему удивлению, этого вовсе не ощутилось. А если некое испытание все же имело место во взаимопонимании сегодняшних собеседников, то они по праву могут гордиться тем, что с легкостью его преодолели.

Майк еще долго лежал в постели, погруженный в раздумья, а на глубоком синем потолке рисовались таинственные картины героических сражений прошлого. История этого мира так же загадочна, как и все в нем. И Майк, похоже, единственный человек в Сиенсэле, для кого эти невероятные подвиги не прошлое, а далекое будущее. По крайней мере, он видел в потолке явно не деяния предков… а потомков ли?.. Могло ли наше человечество спустя века породить людей, владеющих магией? Или дело тут не в генах? Может, некая внешняя сила наделила нашу планету сверхъестественной энергией? А заодно эта неведомая сила могла принести с собой и страшных существ, зовущихся ваалами. А иначе сложно объяснить, откуда взялись краснокожие враги Эмфилио Колумба.

Но все это лишь пустые догадки, вертящиеся в голове Майка, которые, впрочем, были единственным способом скоротать время. Не считая сна…

Мчались секунды, спокойно шли минуты, медленно плелись часы, тянув за собой невыносимо долгие дни. Майк заметно шел на поправку, его силы восстанавливались под действием чудесного травяного отвара. Боль в шее наконец отступила, и теперь он мог свободно двигать головой во все стороны. Более того, он наконец-то расстался со своей постелью, и теперь ничто не могло приковать его к надоевшей мягкой перине. Майк подолгу расхаживал по своей маленькой комнате, не решаясь, однако, выйти за ее пределы. И хотя сильнейшее желание влекло его туда, в неизвестный мир, он даже не смотрел в сторону двери и не позволял себе поддаться искушению. Оставалось ждать своего полного выздоровления, и тогда, несомненно, ему будет предложено покинуть временный приют.

Кроме долгой ходьбы по комнате в глубокой задумчивости, Майк коротал часы, изучая предоставленную ему карту империи. С интересом рассчитав время, которое необходимо отцу Иллариону, чтобы посетить Нартэль (в записке монах указал, что на это ему потребуется неделя), Майк определил приблизительное расстояние от монастыря до древнейшего города Сиенсэля. Пользуясь этим условным отрезком, он рассчитал расстояние и до других городов. Из всего этого вышло следующее: если предположить, что Илларион отправился в Нартэль пешком, то империя получается не такой уж и огромной, хотя, конечно, и не малой для исследователя из иного мира. Если, допустим, монах пробыл в городе ровно сутки, затратив на дорогу по трое суток туда и обратно, то средняя протяженность империи с севера на юг составляет примерно десять суток пешего пути. С запада на восток — в полтора раза больше. И это, разумеется, с учетом ночных привалов условного путника. И хотя такие расчеты пока ничем не подтверждались, Майк был доволен тем, что получил некое представление о размерах империи, окружающей Антильский монастырь.

Так он справлялся с одиночеством. Однако все менялось, когда в маленькую комнату заглядывал брат Мариус. Все прочие увлечения мгновенно отбрасывались в сторону, когда двое молодых людей предавались увлекательным беседам. Правда, случалось это не так часто, как хотелось бы Майку. Монах заходил к нему лишь по утрам и поздно вечером, объясняя свое длительное отсутствие строгой жизнью монаха. Поэтому раненный дорожил каждой минутой этих бесед и с нетерпением ждал его нового прихода. Темы для разговоров были самыми разнообразными. Майк много расспрашивал об империи, городах, об Антильском монастыре и отце Илларионе. Общение с монахом приносило гостю из прошлого множество различных чувств, порой совершенно странных. Он узнал, что жизнь в империи Сиенсэль совсем не безопасна, несмотря на то, что военных действий здесь нет уже многие сотни лет. Напротив, мир вокруг полон опасностей, правда, каких именно, брат Мариус толком не объяснил, и слушателю показалось, что он сделал это намеренно. Каждый новый день приносил Майку массу удивлений тем или иным явлениям нового мира. Например, когда он поинтересовался у монаха, почему отвар в кувшине остается теплым на протяжении долгого времени, тот спокойно ответил:

— Этот кувшин заколдован. Он способен сохранять тепло под действием магических сил.

— И он сможет сохранить тепло этого отвара на… месяц? — с интересом спросил до крайности удивленный Майк.

— Я не проверял, — усмехнулся брат Мариус, — и не собираюсь этого делать, ибо всегда лучше приготовить свежий отвар из целебных каррольских трав, который, как я вижу, с невообразимой скоростью ставит тебя на ноги. Как говорит отец Илларион, «хороший отвар — свежий отвар!». А он знает толк в этом деле.

После ухода монаха Майк набросился на глиняный кувшин и стал его рассматривать, изучать, но ничего странного в нем не нашел. Перед ним был обыкновенный сосуд, размалеванный какой-то местной символикой. Никаких магических чар он не заметил. А позже, отчаявшись в попытках увидеть то, чего он не понимает, Майк оставил эту затею.

Приятными становились ночи. Раненного больше не тревожили кошмарные сны. Он больше не видел страшных людей в черных мантиях, сверкающих кинжалов прямо над собой, небесных светил, с бешеной скоростью проносящихся по небу, ползучих гадов и быстрого старения. Теперь его ночные видения были несколько иными.

Майк видел слежку. Уже которую ночь подряд в своих сновидениях он бродил в тумане по воображаемому новому миру. Шум человеческих голосов, доносившийся откуда-то, говорил о том, что это некий город. Однако никаких сооружений, кроме голых каменных стен, вокруг не наблюдалось. По крайней мере, невероятной густоты туман ничего более не показывал. А под ногами, на этот раз обутыми в какие-то кожаные сандалии, стелилась грубая каменная дорога. За Майком по пятам шел человек. Лицо его скрывал глубокий капюшон. Он шагал, не отставая, а иногда даже опережая нашего героя. И никого, кроме этого человека, на туманных улицах неведомого города больше не было. Загадочный спутник мог внезапно исчезнуть, а когда вновь появлялся из ближайшего переулка, беззвучно приветствовал идущего вперед Майка, после чего снова отдалялся, чтобы следовать за ним по пятам…

Раненный пробуждался в спокойном состоянии. Его возвращение в реальный мир теперь не сопровождалось криками, тяжелым дыханием, ощущением панического ужаса. Часами Майк размышлял над своими сновидениями, дожидаясь прихода брата Мариуса. Он не мог понять, почему человек в мантии неотступно следует за ним и почему приветствует, будто хорошо с ним знаком. Уникальная способность снов предвидеть будущее и раскрывать смысл реальных событий была известна и в Нашем мире. В связи с этим Майка не покидала мысль о том, что загадочные картины открываются ему в мире грез неспроста.