Но сейчас четверо парней заступили дорогу Диего и явно что-то замышляли. По нагло ухмыляющимся лицам было видно, что недоброе.

Пошарив в памяти реципиента, Сергей понял – сейчас будут бить. Жестко. Не за какую-то провинность, а за то, что он латинос, «раб». Первая мысль, промелькнувшая в голове сразу же, как только он их увидел, оказалась правильной.

Каллистянина передернуло. Хоть он и был космодесантником, готовым к любому развитию ситуации, но перспектива оказаться на одном уровне с обезьянами покоробила. При подготовке к десанту на Йос в него, при записи психомаски, вбили необходимые знания по системам боя с оружием и без. Оптимизированные. Универсальные. Переведенные, как водится, на уровень условного рефлекса.

Рефлексы тут же переключили его в положение полной готовности. Ноги как бы сами собой слегка согнулись в коленях, каблуки еле заметно оторвались от грязного асфальта. Сергей слегка оттянул лямку сумки с книжками, висящей на плече, и вопросительно, не враждебно посмотрел на заступивших дорогу балбесов. Очень не хотелось ему начинать спасательную операцию на Йос вот с такого, сугубо обезьяньего, способа установления авторитета. Неожиданно вперед выступил Джонни.

– Что, собака, не ждал нас здесь? – нагло и вызывающе заговорил он.

– И что вам от меня нужно? – нейтральным тоном поинтересовался Диего-Сергей.

– Проучить тебя нужно! Чтобы знал свое собачье место! – тут же подхватил Гарри, дружок Джонни, из-за спины предводителя. Похоже, того перед дракой «накачали» злостью. Сказали, видимо, что если он не побьет Диего, то не видать ему почтения ни от кого. Дал бы в морду этому «установителю стандартов крутости», и на этом дело бы и закончилось. Нет же… напали вчетвером на одного. Причем на такого, кто очень редко мог дать сдачи. Сергей с сожалением выудил этот прискорбный факт из памяти Диего. Но сейчас перед ними стоял не некий беззащитный латинос, а земной космодесантник в шкуре того, специально подготовленный к любым неприятностям, которые могли приключиться в его миссии на Йос. Впрочем, нападавшие этого нюанса не знали, отчего вели себя вызывающе и максимально оскорбительно. Считали, что это сойдет им с рук безнаказанно. Очень зря.

Сергей хмыкнул в ответ на посыпавшиеся на него оскорбления и сделал первый скользящий шаг вперед. Навстречу. Необходимо было раз и навсегда отбить у великовозрастных придурков охоту делать из Диего козла отпущения. Мирок Йос был диким. Не зря отмечалось, что местные жители сильно отстали в культурном развитии. Придется культуру этим дуболомам вбивать в мозги кулаками.

«Добро должно быть с кулаками»? Да? Так вот и напомню им что должно быть с кулаками и для чего», – с мрачным предвкушением подумал Сергей и довольно дерзко ответил Джонни.

Его ответ настолько поразил наглостью и витиеватостью всех четверых, что они на некоторое время впали в ступор.

Сергей ведь не зря происходил из чистокровных русских, поэтому, ни разу не повторившись в ругательствах, он обложил идиотов так, чтобы они долго «обтекали». Прошелся в своем монологе и по их качествам – физическим, психическим, моральным. Не забыл пропесочить ближайших и пнуть дальних родственников. Причем говорил все это с апломбом гуру, вдалбливающего тупой пастве элементарные и непреложные истины. Говорил, как гвозди заколачивал, от чего вся четверка пригибалась с каждым новым сказанным словом. Беда хулиганов была еще и в том, что Сергей много в ругательствах сказал и правдивого, действительно водившегося за каждым из балбесов. Но говорилось это так, что причиняло особо сильную боль. Было видно, что они с такими словесными атаками имеют дело впервые. Нападавшие ошалели. И так же, как у всех, впервые столкнувшихся с подобным, разум у них помутился от злости.

Пока они выходили из ступора и их глаза дружно наливались кровью, Диего-Сергей меланхолично отбросил на ближайший ящик сумку, чтобы не мешала (можно было использовать в драке и ее, но это был бы уже перебор – слишком много чести для убогих).

Сумка была еще в падении, когда Джонни дико заревел и бросился в атаку. Так как Диего именно этого и ожидал, то опередил того на долю секунды и ударил ногой. Джонни просто смело. Смело и стоявшего за ним Гарри. Пока они барахтались в грязи, пытаясь подняться, каллистянин жестко разделался с двумя стоявшими по бокам. Метнулся, имитируя нападение на одного, но ударил другого. Встречный удар смел нападающего, только ботинки в воздухе мелькнули, когда он перелетал через ящики. Затем Диего разделался с оставшимся на ногах последним.

Дальше драка превратилась в банальное избиение. Диего лупил тех, кто успевал подняться на ноги. Причем из ему одному известных соображений старался каждому залепить кулаком под правый глаз. Лупил так эффективно, что нападавшие даже руками взмахнуть не успевали, как снова уже летели на землю.

Через минуту все было кончено. Тех, кто все-таки смог подняться после избиения и остался на ногах, не успел заползти за мусорные бачки, спасаясь от точных и жестких ударов всегдашнего козла отпущения, превратившегося неожиданно во льва, он гнал квартала два. Когда Диего-Сергей вернулся к месту побоища, спрятавшихся и след простыл.

Брошенную сумку он нашел там же, где она упала, – на небольшом штабеле ящиков. К его возвращению на ней сидел наглый кошак и умывал свою расцарапанную морду. Видно, тоже драться пришлось. На приближение Диего он среагировал неохотно – перестал мыть свою побитую в боях харю и мрачно посмотрел на хозяина сумки. Только когда Диего протянул руку, он лениво слез с сумки и перепрыгнул на соседний ящик.

Было очевидно, что неудавшиеся «ку-клукс-клановцы» не рискнули трогать сумку, ощутив на себе тяжесть кулаков Диего. Поняли, что если попробуют сделать подлость – получат добавку. Неизбежно. И, возможно, еще более жестко.

* * *

На первый урок все четверо не пришли. И причина была очевидна – слишком сильно Диего извалял их в грязи переулка. Пришлось ретироваться домой и отмываться. Когда же они появились, то были похожи друг на друга, как братья-близнецы: отекшие лица, разбитые опухшие носы и одинаковые синяки на всю правую глазницу.

От этого зрелища окосел не только родной класс, но и другие. Всем стало ясно, что чертей им всыпал кто-то один, – слишком уж «почерк», если его можно так назвать, на лицах был одинаков. А то, что побитыми оказались самые отъявленные хулиганы школы, только добавляло случившемуся интриги. На осторожные попытки расспросить пострадавших, что произошло и кто их так разукрасил, четверо побитых отвечали руганью и зуботычинами. Впрочем, особо зоркие подметили, что слишком уж красноречивые взгляды они бросали в сторону Диего, старательно поддерживающего постное выражение лица.

Так как особо наблюдательных среди парней почти не было – они в основном смотрели на синяки и опухшие злобные лица бывших альфа-самцов, – то разбор интриги переместился в девчачью компанию. Больше всех развила активность Карменсита, известная своим острым язычком и ветреным поведением. Она не постеснялась подкатиться со своей обворожительной улыбкой и расспросами к самому Диего.

– А чо?! Чо я?! Я клянусь! Я им зубы не выбивал! Точно! – прикинулся дурачком тот, но Кармен тут же сделала чисто свои – и верные – выводы, которые не замедлила довести до сведения не только своих подруг, но и всех знакомых из соседних классов. Уже через полчаса от невероятной новости бурлила вся школа. Четверка же пострадавших, бессильно скрипя целыми пока зубами, металась по коридорам, пытаясь хоть чуть-чуть задержать распространение порочащих слухов. Но от этого лишь подогревала ажиотаж и подтверждала в глазах других их истинность. Через час слух оброс невероятными подробностями, а через два достиг уха папаши Дюка.