После обеда Морису удалось на минутку отозвать отца в сторону:

– Папа, я хочу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной.

– А как же еще?

– Да нет, на сей раз все серьезно. Я знаю, что ты хотел бы сделать из меня предпринимателя, но все же согласился отпустить меня в тех.

Отец кивнул:

– Бизнес не пострадает. Мы гордимся учеными, которые есть в нашей семье. Твой дядя Бернард хороший хирург. И разве кто-нибудь требует, чтобы он занимался еще и бизнесом?

– Все так, папа, но дело в том, что я не хочу в тех.

– И что же? Пойдешь в какой-нибудь другой институт?

– Нет, я совсем не пойду учиться.

И Морри на одном дыхании, стараясь выложить все как можно быстрей, рассказал ему про план Каргрейвза. Он хотел объяснить отцу положение прежде, чем тот примет опрометчивое решение. Отец слушал, покачиваясь с пяток на носки.

– Значит, теперь это Луна? А на следующей неделе это будет Солнце. Человек должен остепениться, если он хочет чего-то добиться в жизни, Морис.

– Верно, папа, но ведь как раз это я и хочу сделать.

– И когда же вы начинаете?

– Так ты отпускаешь меня? Разрешаешь?

– Спокойно, Морис, я не сказал «да», но не сказал и «нет». Прошло уже порядочно времени с того дня, как ты встал перед общиной и произнес: «Сегодня я уже мужчина…»[5] И это означало, что в тот момент ты действительно стал мужчиной. Прошли времена, когда я разрешал и запрещал, теперь я могу только советовать. И я советую тебе забыть об этой затее. Я думаю, что это просто глупость.

Морри застыл в почтительном, но упрямом молчании.

– Подожди неделю, а потом приходи ко мне, и мы поговорим о твоих планах. Шансы свернуть себе шею в этом предприятии весьма велики, не так ли?

– Ну… да, думаю, да.

– Неделя – не такой уж большой срок, если речь идет о решении покончить жизнь самоубийством. До той поры ничего не говори матери.

– Еще бы!

– Если ты все же решишь лететь, я сам сообщу ей об этом. Но, Морри, нашей маме эта затея явно не понравится.

Наутро Дженкинс-старший позвонил Каргрейвзу и попросил его приехать, если позволяют обстоятельства. Доктор согласился с таким чувством, будто его вызывают «на ковер». В гостиной он застал и мистера, и миссис Дженкинс. Росса не было. Дженкинс обменялся с гостем рукопожатием и усадил его в кресло.

– Сигарету, доктор? Сигару?

– Нет, спасибо.

– Если вы курите трубку, – добавила миссис Дженкинс, – то, пожалуйста, не стесняйтесь.

Доктор поблагодарил ее и с удовольствием принялся набивать трубку табаком.

– Росс недавно рассказал мне странную историю, – приступил к делу мистер Дженкинс. – Если бы я не относился к нему с доверием, я решил бы, что у него разыгралось воображение на почве переутомления. Может быть, вы сумеете нам все объяснить?

– Постараюсь, сэр.

– Буду вам очень признателен. Итак, правда ли, что вы намерены отправиться в путешествие на Луну?

– Чистая правда.

– Понятно. Но верно ли, что вы пригласили участвовать в этой фантастической авантюре Росса и его приятелей?

– Да. – Каргрейвз с удивлением поймал себя на том, что едва не прокусил мундштук трубки.

Мистер Дженкинс пристально посмотрел на него:

– Честно говоря, я удивлен. Даже если проект безопасен и выверен, ваш выбор партнеров кажется мне опрометчивым. Ведь они еще мальчишки.

Каргрейвз объяснил, почему молодые люди кажутся ему вполне подходящими помощниками.

– Во всяком случае, – заключил он, – молодость не помеха. Подавляющее большинство ученых, занятых в проекте «Манхэттен», были очень молоды.

– Но они не были мальчишками, Дон.

– Это верно. Но Исаак Ньютон изобрел интегральное исчисление в юном возрасте. Профессор Эйнштейн опубликовал свой труд по теории относительности в двадцать шесть лет, а сама работа была выполнена еще раньше. В технических науках и физике возраст особой роли не играет. Главное здесь – навыки и способности.

– Даже если и так, доктор, им нужно многому учиться. И потратить немало сил, чтобы подготовиться к работе, которую вы предлагаете. Требуются годы, чтобы обучить инженера, еще больше времени, чтобы натаскать инженера-конструктора или специалиста по приборам. Черт побери, я сам инженер и знаю, о чем говорю.

– При обычных обстоятельствах я бы с вами согласился. Но эти ребята обладают именно тем, что мне нужно. Вы знакомы с их работой?

– Немного.

– И что вы о ней думаете?

– Они проделали хорошую работу – для их уровня знаний.

– И они знают именно то, что нужно для моего предприятия. Они помешаны на ракетах. Отдаваясь своему увлечению, они приобрели те специальности, которые мне нужны.

Мистер Дженкинс немного поразмыслил над этим, потом покачал головой:

– Готов согласиться, что в ваших словах есть доля истины. Но сама затея представляется слишком уж фантастичной. Я не хочу сказать, что космические полеты невозможны. Я уверен, что технические трудности, которые тут возникают, в скором времени будут преодолены. Но космический полет не относится к числу задач, которые решаются в домашней мастерской. Конечно, его осуществят – военные или одна из крупных корпораций. Но не вчерашние школьники.

Каргрейвз покачал головой:

– Правительство не желает с этим связываться. Конгресс встретит такое предложение взрывом смеха. Что же до корпораций, то у меня есть основание утверждать, что ни одна из них не станет заниматься такого рода проектом.

Мистер Дженкинс устремил на него испытующий взгляд:

– В таком случае нам с вами, похоже, не дожить до начала космической эры.

– Я бы этого не сказал, – возразил ученый. – Кроме США на Земле есть и другие государства. И я не удивился бы, услышав одним прекрасным утром, что русские вышли в космос. Они располагают высокоразвитыми технологиями и, по-видимому, не скупятся финансировать науку. Вполне возможно, что они первыми создадут космический корабль.

– А если они и впрямь сделают это, что тогда?