Поначалу пираты слишком ошалели, чтобы орать. Но, уразумев, что парусник их остался далеко внизу, а сами они улетают неведомо куда, разбойники разразились протяжными завываниями. Наконец, флибустьер, уцепившийся за лодыжку мальчика, разжал пальцы и все пятеро шлёпнулись в океан, подняв целую тучу брызг.

Летательная машинка работала как ни в чём не бывало. Роб покинул пиратов на произвол судьбы, предоставив им добираться до судна самостоятельно, а сам спикировал на палубу, отомкнул кубрик и вытащил оттуда коробочку электрических таблеток и трубку-выручалочку.

Флибустьеры ещё только пытались взобраться назад на борт, когда мальчик улизнул от них окончательно, пулей взлетев под низко нависавшие облака.

Ура! Гип-гип-ура! Летательная машинка слушалась указателя ничуть не хуже, чем раньше, до приземления на далёком острове!

Ветер отгонял Роба к югу, и путешественник стал подниматься до тех пор, пока не миновал горизонтальные воздушные токи и не оставил шторм бушевать где-то под ногами. Затем Роб переместил указатель на северо-запад и, затаив дыхание, выждал, пока машинка послушалась. Урр-р-раа-а! Мальчик помчался прочь со вполне приличной скоростью.

Вся былая тревога исчезла, сменившись упоительной радостью.

Роб не уставал дивиться нежданной удаче и пришёл к выводу, что сотрясение, вызванное ударом о палубу, помогло каким-то мелким внутренним деталям встать на положенные места, и действие электрических токов возобновилось.

Плавно и проворно двигаясь над океаном, Роб с интересом созерцал бушующий внизу шторм. А над головою мальчика мирно сияло солнце, и двойное впечатление было весьма необычным. Через час-другой шторм улёгся, или умчался дальше, или просто-напросто сам Роб улетел прочь от него. Глубокая синева океана снова ласкала взор.

Путешественник снизился до сотни футов над уровнем моря и продолжил свой путь на северо-запад.

Снизился — и немедля пожалел об этом. Полёт, бывший за миг до того быстрым и лёгким, словно птичий, опять сделался порывистым и медленным. Роб ругал себя на чём свет стоит: видать, механизм летательной машинки всё же был разболтан основательно. Следовало только надеяться, что машинка не откажет вообще. Но пока Роб летел в требуемую сторону. А экспериментировать с машинкой он больше не будет.

Пускай, подумалось Робу, я странствую не столь уж быстро, зато в воздухе держусь и к воде не снижаюсь. А до земли рано или поздно доберёмся. Это — главное.

Спустилась ночь. Роб уснул тревожным, прерывистым сном: не раз, и не два ему чудилось, будто машинка сломалась начисто и он, Роб, неотвратимо падает в океанские волны. Временами полёт ускорялся, временами замедлялся донельзя. Тревогу Роба легко было понять!

Следующий день принёс мальчику ещё больше забот. Роб начал сомневаться: а вообще-то, в нужном ли направлении он летит? Машинка уже подвела его, двинула вместо юга на северо-восток, прямиком на пылающие уголья… Всякое доверие к подарку Джинна у Роба исчезло.

Невзирая на одолевавшие сомнения, вторую ночь полёта Роб проспал как сурок, ибо изнемог от непрерывного беспокойства и усталости. Пробудившись на рассвете, мальчик с невыразимым облегчением увидел перед собой далёкую береговую кромку.

Солнечный восход застиг его над большим городом, который по ближайшем изучении оказался Бостоном.

Роб летел не останавливаясь. На машинку рассчитывать не стоило: она могла окончательно поломаться в любую минуту. Но всё же пришлось переменить направление полёта с северо-западного на западное. Итогом этой лёгкой перемены курса было такое падение скорости, что родную деревню Роб увидал под собою лишь к полудню.

Тщательно определив, где находится отцовский дом, Роб повис в воздухе прямо над ним, а несколько мгновений спустя приземлился на заднем дворе — точно в том же месте, откуда отправлялся в свой первый полёт, на который возлагал столь большие надежды.

Глава 7. Джинн гневается

Мать и сёстры целовали Роба так, что чуть не задушили мальчика. Даже г-н Джослин не удержался и крепко обнял сына, выслушав недолгий рассказ о его похождениях. Рассказу поначалу не шибко-то поверили, домочадцы качали головами и посмеивались — по иного при подобных обстоятельствах и ждать не следует.

— Надеюсь, мой дорогой, — промолвил, наконец, г-н Джослин, — что приключений тебе с избытком хватит до скончания дней. Впредь изволь оставаться дома.

— О, Роберт! — вскричала мать со слезами на глазах: — Ты понятия не имеешь, как мы все беспокоились целую неделю! Просто извелись!

— Неделю? — изумлённо переспросил мальчик.

— Да, ибо завтра исполнилась бы ровнёхонько неделя со дня, когда ты поднялся в воздух и исчез!

— Получается, — задумчиво произнёс Роб, — я добрался до дому аккурат вовремя.

— Вовремя? Но для чего же?

Этот вопрос юный изобретатель оставил без ответа. Роб думал об Электрическом Джинне: нынче, поближе к вечеру, мудрый и блистательный дух посетит своего подопечного вторично.

За обедом, хотя Роб и не проголодался, он сел к столу со всеми вместе и доставил матери неподдельное удовольствие, наевшись до отвала — совсем как в старые добрые дни. Мальчик удивился: до чего же хороша показалась ему домашняя пища! И каким же удовольствием было ублажать не только пищеварение, но и вкус! Электрические таблетки отлично годились для путешествий, но ежели питаться ими непрерывно, заскучаешь по простой человеческой еде: вкуса в таблетках не наблюдалось ни малейшего.

К четырём часам Роб отправился в чердачную лабораторию и отпёр дверь. Всё стояло и лежало на положенных местах — точно так, как и неделю назад. Роб оглядел свои простенькие электрические устройства не без некоторого презрения: чересчур уж детскими и никчёмными казались они по сравнению с чудесными дарами Джинна.

Впрочем, спохватился мальчик, именно эти никчёмные провода и кнопки позволили ему наткнуться на Волшебный Выключатель. Не стоило презирать милые домашние поделки.

Немного погодя воздух в лаборатории сгустился, точно его внезапно насытили электрические токи. А мгновение спустя сверкнула ослепительная вспышка, и мальчику явился Джинн.

— Я прибыл! — объявил он.

— Я тоже! — откликнулся Роб. — Но, по чести сказать, уже не чаял увидеться с тобой. Понимаешь ли, я летал на…

— Побереги дыхание, — холодно сказал гость. — О твоих похождениях мне известно.

— Да ну! — воскликнул Роб. — Значит, известно и о…

— Обо всех дурацких выходках! — перебил его Джинн. — Я непрерывно был с тобою рядом — правда, незримо.

— Тогда тебе известно, как я развлёкся! — выпалил Роб. — Но почему непременно «дурацких выходках»?

— Виноват, не дурацких. Идиотских. А я-то вручил тебе редчайшие дары! — посетовал Джинн. — Какие научные ценности! Электрические устройства, используя которые широко, человечество просто вступило бы в новую эру! И я сдуру надеялся, что твоё обращение с ними послужит подсказкой, шпаргалкой для инженеров-электриков,