что, все записи? Ничего не понимаю. – Перелистывая страницы, Нагарэ нахмурился.

– Не волнуйся, на этот случай у меня заготовлено секретное оружие! – Коиси положила на стол смартфон и коснулась экрана.

– А я уж подумал, что ты потеряла хватку, – усмехнулся Нагарэ и приготовился слушать.

– Неприятная она какая-то, эта новая клиентка. Неужели госпожа Аканэ и правда с ней дружит?

– Коиси, не нужно додумывать лишнего. Наша с тобой задача – найти нужный рецепт, – напомнил дочери Нагарэ, приблизив ухо к телефону.

– Дальше на записи она предложит тебе соврать для дела. – Коиси показала ему соответствующую страницу в блокноте.

– Соврать? Ты о чем?

– Я сейчас промотаю вперед, послушай. Уверена, тебе это не понравится. – Проведя пальцем по экрану, Коиси в подражание Кане пожала плечами.

Внимательно прослушав разговор, Нагарэ отстранился от динамика и с улыбкой повернулся к дочери.

– Интересно. Значит, придется мне разом переквалифицироваться в ресторанного критика.

– Тебе ведь придется людей обманывать.

– Я читал, что писатель Сётаро Икэнами[46] тоже иногда так развлекался. В одном из своих путешествий в книге для записи гостей отеля он подписался торговцем лекарствами из Тоямы[47] и как следует повеселился. Похоже, притворяться ему страсть как нравилось!

– Что ж, наверное, ничего такого тут нет.

– Тогда завтра с утра пораньше отправлюсь в Хиросаки.

– Привези что-нибудь вкусненькое!

Коиси слегка хлопнула отца по спине, и тот нахмурился.

2

В ту пору, когда цветет сакура, в Киото не протолкнуться от бесконечного потока людей. Выскользнув из шумной суматохи, Кана оказалась перед ресторанчиком «Камогава». В руках у нее была небольшая розовая сумочка.

Лежавший у входа кот Хирунэ широко зевнул и посмотрел на гостью.

– Добрый день! – Открыв раздвижную створку, Кана переступила порог.

– Проходите, пожалуйста! Погодка сегодня отличная, правда? – Бросив взгляд на ясное весеннее небо, Коиси закрыла дверь.

– Добро пожаловать! – Нагарэ, сняв шапочку, вышел в зал.

– Здравствуйте! – Кана слегка поклонилась.

– Я очень рад, что вы все-таки смогли прийти. Понимаю, что вы, наверное, торопитесь, так что давайте скорее приступим. С собой я вам тоже все приготовил.

– Тогда начнем! – Взглянув на часы, Кана опустилась на алюминиевый стул.

– Вас понял! – с этими словами Нагарэ скрылся на кухне.

– Что будете пить? – спросила Коиси, протирая столешницу.

– Мне сегодня еще домой возвращаться, так что, пожалуй, чай, – спокойно произнесла Кана, просматривая что-то на смартфоне.

Коиси налила кипятка в чайник.

Спустя некоторое время тишину, повисшую в зале ресторанчика, нарушил грохот с кухни. Оттуда доносились ритмичные удары, словно кто-то отбивал вареный рис для лепешек моти[48]. Наконец стук сменился треском зажигаемого огня на плите. Запахло чем-то ароматным.

– Как вкусно пахнет! – Оторвавшись от экрана, Кана принюхалась.

– Поначалу мне тоже так казалось. Но когда ощущаешь этот запах каждый день, он в какой-то момент начинает надоедать. – Усмехнувшись, Коиси налила чай в кружку из керамики Киёмидзу[49].

– Выходит, я доставила вам хлопот. – Убрав смартфон в сумку, Кана слегка поклонилась.

– Нет-нет, что вы, это наша работа. Просто мой отец – перфекционист, поэтому и готовит каждое блюдо снова и снова, пока не доведет рецепт до совершенства. А мне приходится все пробовать. – Коиси похлопала себя ладонью по животу, скрытому под черным фартуком.

– Коиси, у тебя все готово? – Из-за занавески показался Нагарэ.

– Готово!

Коиси постелила перед Каной желтую салфетку и положила на нее маленькую вилку и палочки.

– Вилка с Микки-Маусом и палочки с Дональдом Даком. Настоящий детский обед получается, – улыбнулась Кана.

– Папа считает, что это неотъемлемая часть блюда. Так вкус будет более подлинным, – объяснила Коиси.

В это время Нагарэ вынес из кухни серебристый поднос с бифштексами.

– Думаю, это тот самый бифштекс, который так понравился Юскэ. Угощайтесь, пока не остыло. – Нагарэ поставил перед гостьей белую тарелку.

– Оставлю вам чайник. Если чая не хватит, зовите, пожалуйста. – Улыбнувшись Кане, Коиси вслед за Нагарэ, зажавшим под мышкой поднос, удалилась на кухню.

Кана достала из сумки фотоаппарат и несколько раз щелкнула затвором.

Лежавший в центре круглой белой тарелки бифштекс выглядел весьма заурядно. Нагарэ подал его с вываренным красным соусом, больше похожим на кетчуп, нежели на демиглас[50]. Гарнир тоже показался Кане стандартным – яичница с жидким желтком сверху, жареный картофель, карамелизированная морковь, кукуруза с маслом. И, конечно, спагетти с помидорами, которые так любят дети.

Тяжело вздохнув, Кана неохотно отправила в рот кусочек бифштекса.

– Что это за вкус?! – воскликнула она, не успев прожевать как следует. – Что же это?..

Поменяв палочки на вилку, Кана разделила бифштекс на крупные куски и, окунув один из них в красный соус, положила на язык. Медленно пережевывая мясо, она подняла глаза к потолку, а потом наконец закрыла их.

В своих мыслях она шла по глубокой лощине, и шелест листьев эхом отдавался у нее в ушах вместе с пьяным бормотанием отца, звонким смехом матери, пронзительным криком младшего брата. В комнате размером четыре с половиной татами[51] вся семья сидела за небольшим обеденным столиком, весело болтая за едой. Этот вкус пришел к ней именно оттуда, правда, тогда они ели собу[52] – так, по крайней мере, казалось Кане.

Слегка склонив голову набок, Кана размешала желток и съела еще кусочек мяса. Потом немного моркови, картошки и кукурузы. Она накалывала на вилку один кусочек за другим и отправляла в рот.

Женщина заметила, что во время еды ее плечи все больше расслаблялись. И не только плечи – ладони, голова, ноги от коленей до пяток. Ей казалось, будто она плавно парит в воздухе.

– Ну как? Вам понравилось? – поинтересовался Нагарэ. Он принес керамическую бутылку в стиле Масико[53].

– Я много где ела бифштексы, но такой пробую впервые. Впрочем… – Вздернув подбородок, Кана шумно вздохнула.

– Есть в нем что-то ностальгическое, не правда ли? – Нагарэ слегка улыбнулся ей.

– Но почему? Как такое возможно? Не помню, чтобы мы когда-нибудь ели дома бифштекс! – воскликнула, нахмурившись, Кана.

– Вкусовые ощущения – феномен весьма загадочный, – заметил Нагарэ, наливая в кружку чай. – Есть такое слово – «дом». Так обычно мы называем место, где живет наша семья. Еда – важная часть этого понятия, но вкус ее связан не только с качеством продуктов, но и с людьми в доме. Чувство безопасности в кругу семьи, забота друг о друге – все это частички, из которых и складывается вкус. У вас в детстве были подобные столовые приборы, не так ли?

Хоть Кана и чувствовала, что не совсем согласна с его словами, она продолжила