— Явилась! — мать не в себе. Я вижу это по ее расширенным зрачкам. Она в бешенстве.

— Я забыла телефон дома, — пытаюсь оправдаться, стягиваю кроссы с ног.

— А голову ты не забыла? И кто это тебя подвозил? Дима машину сменил? — она видела машину Дёмина, черт.

— Нет, — врать не решаюсь. Будет только хуже.

— И кто это был? Ты нашла себе мужика? — руками уперлась в бока, она явно не намерена пропустить меня без объяснений.

— Это друг Димы. Мы как раз с ним обсуждали его курсовую, когда ты позвонила. А Кирилл мимо проходил, вот Дима его и попросил меня подвезти, так как у самого машина в сервисе, — на ходу сочиняю. И почти не соврала.

— Допустим, — нехотя соглашается.

Подозреваю, что она будет расспрашивать о Дёмине брата. Ну, надеюсь, тот выкрутится, прекрасно зная мою маму, лишнего он не скажет.

Я успеваю переодеться, когда в квартире раздается звонок.

— Рада, что вы смогли до нас доехать, — я удивляюсь, слушая, как мать лебезит.

Что она задумала? Единственное, что знаю, так это то, что человек очень важный. В подробности мать не вдавалась.

— Ради вашей дочери я готов пожертвовать своим временем, — послышался мужской голос.

— Проходите, сейчас я вас познакомлю, — они проходят в зал, где я уже жду, не понимая, что подготовила мать.

В комнате появляется мужчина невысокого роста. Примерно лет сорока с небольшим. Его волосы уже тронула седина. Я встречаюсь с его изучающим взглядом. Неприятным взглядом, сальным и грязным, отчего меня передергивает.

— Знакомься, Женя, это тренер Вавилов Иван Федорович.

— Очень приятно взглянуть на тебя воочию. Твоя мама уже познакомила меня с твоими достижениями. Но мы вместе сможем добиться большего.

От его вида внутри все холодеет. Но я натягиваю улыбку и отвечаю на протянутую им руку рукопожатием.

— Мам, а почему я об этом узнаю только сейчас? — перевожу удивленный взгляд на мать.

— Это не обсуждается, — не обращая на меня внимания, отвечает она.

Я впадаю в ступор. Чем мне это грозит?

— А могу я поинтересоваться планами на меня у вас, Иван Федорович? — обращаю на себя внимание мужчины.

— Конечно. На днях у меня будет окно, ты покажешь мне свою программу. Я оценю твои реальные возможности. Если все именно так, как я думаю, то можем перейти на интенсивную тренировку и подготовку к соревнованиям, — обыденным голосом отвечает он.

— Но я ни разу вас не видела у нас на льду, — не понимаю вообще ничего. — Кого вы тренируете?

— А я здесь не работаю. Вам придется переехать, да и у Ирины это в планах. Там мы и будем работать, — мое сердце останавливается на мгновение. Мозг активно начинает крутить все то, что до этого у меня не складывалось.

По словам мамы, она отпрашивалась с работы. Куда-то ездила, якобы по личному вопросу. Пазл теперь сложился.

— Насколько я помню, я не собиралась куда-либо переходить. Меня устраивает Устинова. Мы с ней работаем уже достаточно долго. И бросать своего тренера я не буду. Так что не вижу смысла в просмотре, — поднимаюсь со своего места. — Простите, но вы приехали не по адресу, — разворачиваюсь и направляюсь в свою комнату.

— Евгения, вернись немедленно! — слышу крик мамы, но я запираю дверь и не собираюсь выходить.

— Женя, — она стучит, а точнее, колотит по двери.

Это что же получается? Решила сама за меня, так пусть сама и катается.

От обиды на мать внутри все сковало. Слезы застилают глаза. Что мне сделать? Насильно она меня никуда не увезет, это точно.

— Открой немедленно! — взвизгивая, кричит мать, и я распахиваю дверь. — Ты меня опозорила! Как ты могла так себя вести? Я же стараюсь для твоего будущего!

— Для какого будущего, мам? Это тебе надо больше, чем мне! Ты стараешься для себя! Ну и что, что я не смогла три года назад пройти отборочный! Это не смертельно. Но вот ты так расстроена, что и теперь в меня не веришь. Все пытаешься вывести на высший уровень, пределы которого известны только тебе. Ты перегибаешь палку, мама, — да, я наконец смогла высказать это ей.

Мать замирает, и в следующий миг мою щеку пронзает боль. От обиды наворачиваются слезы. Растерянность сменяется злостью и давящим чувством потери.

— Зря ты так! — хватаю я телефон с кровати и направляюсь в коридор.

Одновременно обуваюсь и натягиваю куртку.

— Ты не посмеешь уйти, — звучит угроза в мою сторону, но мне уже все равно.

— Женя! — слышу крик матери, закрывая дверь.

Сбегаю по ступенькам, натягиваю капюшон на голову и иду, еще сама не понимаю, куда.

Нет, больше не собираюсь терпеть подобного. Хватит. Я уже не маленькая девочка и, в конце концов, мне не восемнадцать лет. Мне двадцать один, и я сама понимаю, чего хочу. Хватит мной помыкать, как марионеткой. Не замечаю, как реву, тихо всхлипывая и вытирая горячие слезы, потоком скатывающиеся по щекам. Обидно до боли в груди, а щеку, по которой прилетел удар от матери, жжет и саднит.

Я непонятно сколько времени бреду по аллее, тут ни одного фонаря. Только сейчас понимаю, что в округе никого. Оглядываюсь. За мной кто-то идет. Но в темноте не разглядеть. Прибавляю шаг, но и идущий за мной человек не отстает. Перехожу на бег, мое сердце колотится уже в районе горла. Паника захлестывает мой разум. Меня хватают за руку, и я взвизгиваю от страха.

— Ты чего? — звучит мягко и так знакомо.

Поднимаю взгляд и встречаюсь с обеспокоенным синим.

— Кирилл, — выдыхаю с облегчением и утыкаюсь носом в его куртку, давая волю своим слезам.

— Ну-ну, тише, — его голос звучит успокаивающе. Обволакивает нежностью и теплом. — Не реви, — поднимает мое зареванное лицо за подбородок, вглядываясь, стирает слезы с моих щек.

— Как ты тут оказался? — всхлипывая, спрашиваю я.

— Да что-то не решился уехать, как видишь, не зря.

Его руки обвивают мою талию, прижимая к своему крепкому телу. Я словно в коконе оказываюсь. Тепло тут и уютно.

— Пойдем в машину, а то ты сейчас замерзнешь, — берет меня за руку и тянет в сторону оставленной у моего дома машины, и я, послушно опустив голову, плетусь за ним.

Она выпрыгивает из машины после моей фразы. Да, не удержался и подколол, как всегда. Вообще странно себя ощущаю в ее присутствии. Наблюдаю за ее хрупкой фигуркой, которая удаляется от машины. Как она замирает у подъезда, робко оборачивается. Какая же она…

И то, как она машет мне рукой, вконец обескураживает меня. Сам, как дурак, давлю лыбу. Черт, еще ни одна девушка не вызывала во мне подобные ощущения.