Как и в древних столицах Мезоамерики, административным и религиозным центром города являлась необъятная церемониальная площадь с огромной ступенчатой пирамидой, известной сегодня как Monks Mound (Монахов курган), потребовавшей в свое время величайшего объема земляных работ на территории доколумбовой Северной Америки. Четыре асимметричных яруса пирамиды поднимались на высоту 100 футов, длина большей стороны основания равнялась 1000 футов. Пирамида была увенчана зданием храма, выполненного в традициях Woodland (wattle and daub), но гигантских размеров – 50 футов высотой и 100 футов вдоль продольной оси. 120 меньших пирамид было сгруппировано вокруг шести главных площадей столицы.

Mississippian culture достигла уровня социальной организации и политического контроля сравнимого с Olmec и Teotihuacan и могла развиться в еще более могущественную цивилизацию, не уступающую Aztecs или Incas, но этому не суждено было случиться. Начиная с AD 1250 начался упадок империи, вызванный вероятно теми же процессами, которые в свое время разрушили культуру Hopewell (изменения климата, войны, потеря контроля над ростом населения). К AD 1500 цивилизация, просуществовавшая в качестве главной политической и культурной силы Североамериканского континента в два раза дольше всей истории Соединенных Штатов, прекратила свое существование.

С падением Mississippian culture, входящие в ее состав племена продолжали развиваться независимо друг от друга, частично продолжая архитектурные традиции исчезнувшей империи, но в основном следуя здравому смыслу и социально-экологическим изменениям в регионе. После разрушения централизованной системы сельскохозяйственного производства и распределения, исчезла необходимость в постоянном месте жительства, а вместе с ним и в тяжелых конструкциях wattle and daub. Получившая в этот период распространение идея мобильного жилища развивалась по-разному различными племенами.

Обитающие на юго-востоке Seminoles должны были приспособиться к жаркому влажному климату Флориды, для чего использовали перекрытый пальмовыми листьями деревянный каркас с поднятой платформой пола (chickee), открытой для доступа прохладного бриза (Рис. 1.55, 1.56.).

Winnebagos, живущие в районе современного Чикаго, заново изобрели древнее жилище кочевников – wigwam (Рис. 1.57.) – куполообразный (dome-shaped) каркас из прутьев, перекрытый съемными матами, плетеными из подручных растительных материалов. Как и строители куполов древнего Рима, winnebagos устанавливали арочные рамы над круглым основанием.

Рис. 1.55. Seminole chickee

Рис. 1. 56. Перекрытие chickee

Рис. 1.57. Winnebago dome wigwam

Рис. 1. 58. Conical wigwam

Племена, живущие далее к северу, на территории современных Новой Англии и Канады, возводили конические (conical) каркасы, также называемые wigwams (Рис. 1. 58.). Conical wigwams предлагали более устойчивую треугольную конструктивную схему, способную сопротивляться яростным северным ветрам.

Iroquois, на территории современного штата New York и Huron в районе Great Lakes создали впечатляющую версию идеи перекрытого каркаса (frame and cover), известную сегодня как longhouse (Рис. 1.59.). Оба племени следовали матриархальному укладу с его аграрной ориентацией и наследованием родства по материнской линии. Все поколения семьи жили в одном доме – его деревянный каркас удлинялся по мере прибавления потомства, часто достигая 200 футов в длину, хотя известен longhouse 14 века, неподалеку от Syracuse, штат New York, длина которого равнялась 334 футам. Мужчины племени, продолжая традиции Mississippians, вели бесконечные войны с соседями, для защиты от которых благоразумно окружали свои селения (villages) высоким бревенчатым частоколом (Рис. 1.60).

Рис. 1.59. Внешний вид и интерьер Longhouse.

Рис. 1. 60. Реконструкция Longhouse village

С появлением европейцев, прежние враги объединились в союз племен, представлявший серьезную военную силу вплоть до конца 18 века.

Великие Равнины (Great Planes)

Благодаря Голливуду, мы хорошо знакомы с социальной структурой и образом жизни индейцев Великих Равнин. Искусные воины и охотники, завоевавшие репутацию непревзойденных наездников, они жили в мобильных лагерях, перемещаемых в зависимости от сезонных миграций животных. В те времена прерии служили пастбищем несметного количества дичи – поголовье бизонов, к моменту прибытия европейцев, превышало 50 миллионов.

До появления лошадей, завезенных в 17 веке испанцами, охотники преследовали стада пешком, загоняли их в подготовленные ловушки из каменных оград, где вступали в единоборство с гигантскими животными, вооруженные легким оружием для рукопашного боя. Дошедший до нас героический эпос Great Planes повествует о мужестве и бесстрашии народа, некогда населявшего Великие Равнины.

Кроме военной удали, обитатели прерий обладали достаточным количеством творческого воображения и здравого смысла для изобретения наиболее комфортного и экологически чистого мобильного жилища своего времени – Tipi (Рис. 1.61.).

Рис. 1.61. Конструктивная схема и современная имитация tipi.

Впервые увиденные и описанные испанским исследователем Francisco Vasques de Coronado в 1540 году, tipi верой и правдой служили племенам Sioux, Cheyenne, Crow, Blackfoot, Yakima, Cree и Shoshoni вплоть до первой половины 20 века. Легкий деревянный каркас, зачехленный непродуваемыми и водоупорными шкурами бизонов, перекрывал хорошо вентилируемое и освещаемое пространство до 40 футов в диаметре основания. Легко управляемый клапан в вершине конуса и поднимаемый при необходимости подол чехла позволяли контролировать воздушные потоки внутри tipi, обеспечивая приток кислорода для очага, вентиляцию интерьера и дымоудаление.

Появление лошадей и, спустя столетие, ружей, значительно повысивших результативность охоты, побудило народ Великих Равнин окончательно отказаться от земледелия, а заодно и древнейшей социальной структуры – матриархата. C этих пор, лагерь племени, как правило, представлял собой сформированный из tipi замкнутый круг, символизирующий равноправие членов общины (Рис. 1. 62).

Рис. 1. 62. Tipi Camp.

Тихоокеанское побережье (Pacific coast)

Разнообразие экологических зон тихоокеанского побережья Северной Америки породило множество своеобразных культур и архитектурных форм, большинство из которых было уже нами рассмотрено – крытые землей pit-houses, заимствованные из Woodland frame and cover конструкции, conical wigwams и т. п. Исключение составляет своеобразная культура Северо-запада Тихоокеанского побережья (Pacific Northwest). Ее начало можно отнести к первым годам нашей эры, а период расцвета – к началу второго тысячелетия.

Береговая линия штатов Washington, Oregon и British Columbia встречает океанские штормы стеной высоких гор и провоцирует выпадение наибольшего на Североамериканском континенте количества осадков. Две тысячи лет назад богатство животного и растительного мира легко поддерживало относительно плотное население этих мест. Несколько месяцев охоты и рыболовства обеспечивало его безбедное существование в течение всего года.

Благодаря обилию свободного времени, обитавшие здесь племена могли направить нерастраченную энергию на создание шедевров искусства и архитектуры (Рис. 1.66.). Излишек продуктов питания, как и в истории других цивилизаций, способствовал формированию общественной иерархии.

Ответственность за хранение и распределение продуктовых запасов принадлежала вождю. Ему же,