Плетневе? На нем свет клином сошелся? Ну, хорош он для секса и что? С твоим характером и внешностью такого мужика с деньгами можно отхватить и поехать с ним отдыхать на Мальдивы, а ты поперлась в Подмосковье к двум недоразвитым геям. Легче тебе стало после такого общения? – говорила Марина, и ее пламенная речь, и тон, не имели ничего общего с намеком на примирение сторон.

– Степан и Илья не геи. Они, в отличие от нас с тобой, живут дружно, и девушка есть у каждого. Что касается недоразвитости, ты здесь совершенно неправа. Парни не просто грамотные, они умные. И давай мы с тобой договоримся: если мне нужен будет совет – я у тебя его попрошу, а воспитывать меня уже поздно. Я такая, какая есть. Пусть ненормальная, в твоем понятии, но порядочная в своем.

– Какая ты порядочная, я знаю. Если ты могла это делать с Плетневым, почему не можешь делать то же самое с тем же Фоминым?

– Женьку я любила, а с Митей мы просто друзья, – ответила Карина. – Мне не нравиться наш с тобой разговор. Смени тему.

– Любила нищего, а дружишь с богатым. Что-то в это слабо верится, – язвительно сказала Марина. – Вот и осталась с другом, но без любимого. Мне слезу пустить?

– Ты сама приложила к этому руку. Забыла?

– Ну, извини. Не подумала. Вернее, подумала и хотела тебе глаза открыть, что все мужики одинаковые. В том, что случилось, есть и его вина. Каюсь, перестаралась, но иначе бы ты мне не поверила. Простишь?

– Прощу. Почему ты не пришла сразу? – спросила Карина, пристально глядя на сестру. Она знала, что если Марина отведет взгляд, значит соврет.

– Ты не поверишь. Я поняла, что никогда не смогу вот так, как ты обрубить все концы, что у меня совсем нет гордости. Я тебе позавидовала. Теперь это прошло, – сказала Марина, не отводя взгляда.

– Попробуем жить в мире и согласии? – улыбнулась Карина.

– Не знаю, насколько меня хватит, но я за перемирие в честь Нового года, – ответила Марина. – Дед Мороз тебе передал пакет с подарками. Где думаешь отмечать праздник?

Глава 3

Время до июня пролетело быстро. Работа и учеба занимали много времени. Весь этот период Карина проводила рядом с Фоминым Дмитрием. Они работали в одной больнице, правда в разных отделениях, и отдыхали вместе, ходя в кино, кафе или просто гуляя, но все это время ей не хватало Плетнева. Она думала о нем с тех пор, как прочла его письмо, особенно по вечерам, когда оставалась одна. Получив сертификат о прохождении интернатуры, остались работать в той же больнице. Карина работала хирургом, а Митя анестезиологом. В воскресенье рано утром, Карину разбудил звонок. В трубке она услышала голос Плетнева.

– Доброе утро, Карина. Я в аэропорту. Мне можно приехать к тебе или ехать домой? – спросил он.

– Приезжай, – ответила Карина и прервала связь. Сердце стучало так, как будто хотело выскочить из груди. Она не видела Женьку целый год. Он первый начал общение с ней с телефонных звонков. Он звонил ей раз в неделю в выходной. Делился своими новостями, поздравлял с праздниками. Она рассказывала о своих успехах, хотя была уверена, что он знает об этом от Мити. Она волновалась, не зная как себя с ним вести. Броситься ему на шею, забыв обо всем или держать дистанцию. Через сорок минут звонок домофона поставил точку в рассуждениях. Женька стоял на пороге ее квартиры с букетом и небольшой дорожной сумкой.

– Привет! – сказал он, протягивая ей цветы. – Это тебе в честь получения сертификата. Поздравляю! Я пройду?

– Проходи. Спасибо за цветы. Я поставлю их в воду, а ты мой руки и выпьем по такому случаю кофе, – говорила, слегка волнуясь, она.

– Карина, я очень скучал, – сказал Плетнев, вернувшись из ванны. – Ты поедешь со мной в Москву? – спросил он, поворачивая ее к себе лицом и глядя в ее глаза. – Меня оставляют в больнице.

– Ты считаешь это возможным? – не отводя от него взгляда, спросила Карина.

– Нет ничего невозможного, если очень этого захотеть, – ответил Плетнев и поцеловал ее в губы.

Карина не сопротивлялась и ответила на поцелуй. В ожидании Евгения, она так и не приняла решения, как ей с ним общаться. Она допускала, что за год у него могли быть если и не роман, то связь, но этот факт ее не волновал. Сейчас он был рядом такой родной и близкий, любимый и желанный…

– Ты надолго приехал? – спросила Карина, положа свою голову ему на грудь.

– На две недели. Ты не ответила на мой вопрос, – сказал он, гладя ее по плечу.

– Отложим разговор до вечера. Я подумаю, все взвешу и приму решение. Не хочу своим отъездом причинять неприятности кому-либо, а особенно папе. Ты сообщил о своем приезде Надежде Ивановне?

– Для них я прилетаю через два часа, – ответил он, крепко обнимая Карину.

– Тогда поднимайся и завтракать, – предложила Карина.

– Не спеши. Телефон я отключил, а завтрак я с легкостью променяю на твои объятия, – говорил Евгений. – Я могу, и обед пропустить за поцелуй.

– Зачем мне в постели нужно бездыханное тело мужчины, умершего от голода и физических нагрузок? – смеялась Карина. Евгению казалось, что она становится такой, какой была год назад, какой он ее знал до случая с Мариной.

– Кто из нас быстрее обессилит, мы можем проверить прямо сейчас, – смеялся Плетнев.

– Не надо! Я сдаюсь! Ты у нас самый сильный и выносливый, – говорила Карина, которая и не думала сопротивляться его натиску…

– Карина, у тебя времени на раздумья до вечера. Поговори с Анатолием Викторовичем. Договорились? – просил Евгений за кофе. – Я целый год ждал нашей встречи.

– Жень, не дави на меня. Ты сам сказал, что будешь здесь две недели. Нельзя такие вещи делать не подумав. Мы обсудим с тобой все за ужином, – убеждала его Карина.

Проводив Евгения домой, где его приезда ждали мама и сестра, Карина думала о том, что приготовить на ужин. Он должен быть праздничным, ведь они так и не отметили окончание вуза. А теперь повод не менее значимый – выдан документ о прохождении специализации. Встреча с Женькой всколыхнули прежние чувства. Они никуда не исчезли, просто она загнала их глубоко внутрь, не ожидая встречи. Внутри у нее все «пело». Придирчиво осмотрев холодильник, она собралась в супермаркет. Звонок телефона прервал ее занятие. Номер был ей незнаком.

– Я вас слушаю, – весело сказала она.

– Здравствуй. Ты меня не знаешь, но мой звонок для