наша сегодняшним днем. Раздавили бы наши и заграничные дураки все красные кнопки в стратегических чемоданчиках. Это я тебе как Глеб Борисович говорю, – сказал Лесник, напоминая, кем он был в прошлой, официальной жизни. – А ты молодец, догадливый. Не переусердствуй только, у тебя дел еще полно.

Такой подход к делу здорово разогрел Егора. Он не удержался и решил задать свой главный вопрос, который он задавал Сахарову, но у него, Бобра, не хватило духу и смелости добиться ответа у профессора. Тот плавно перевел разговор в более актуально русло, изящно обогнув сам факт необходимости ответа, но, похвалив за дальновидность, а теперь проводя аналогию со своим мозгом, в котором смогут находиться мутанты, и мозгом человечества, который проявляется в Зоне, он чувствовал, что приближается к разгадке.

– Глеб Борисович, спросить еще можно? – с надеждой обратился сталкер.

Лесник усмехнулся в бороду:

– Эх, молодежь, чему вас только в школах учат? Валяй.

– Ну, если у нас в голове своя зона, свои аномалии, а мы сейчас в Зоне как будто в мозге всего человечества, и аномалии такие тоже есть, то что такое артефакты? – затаив дыхание, спросил Егор. Теперь он по-новому понимал все вокруг; подключение его к Монолиту затронуло такие струны души, о которых он и не подозревал ранее, что не оказалось без последствия для его мозговой деятельности. И эта новая активность в познании всего, что есть, необычайно радовала и воодушевляла Егора.

Лесник внимательно посмотрел на сталкера из-под густых бровей.

– Мысль светлая сама по себе артефакт, идеи, чувства – все это сокровища, которые не покупаются, а только родятся в человеке. Для кого-то побрякушки бестолковые, а для кого-то спасение. Вопрос твой, сталкер, правильный, по существу, только чтобы понять его, это еще пожить надо. Так что живи, сталкер, живи… Эх молодо – зелено, ну что, готов? Все запомнил? – обратился он к сталкеру.

Егор с усилием оторвался от собственных ощущений и сосредоточился на реальности, окружающей его. «Или нереальности?» – закралось ему в душу сомнение.

– Готов, дед, – улыбнулся Егор, отложил дробовик и сломал прутик с чахлого кустика, как делал это Лесник.

Огромный чернобыльский пес с вспыхнувшими под светом выглянувшей из-за низких облаков луны огоньками глаз, стоявший позади, вежливо понюхал вставленный между сучьев дробовик и махнул хвостом.

– Давай вызывай школят, учитель прибыл!

Лесник закрыл глаза, целую минуту прислушивался к чему-то, потом три раза хлопнул в ладоши. Несколько мгновений ничего не происходило, затем лес наполнился рыками, треском ломаемого подлеска и дрожью подболоченной почвы, передавшейся от шагов приближавшихся мутантов. С деревьев слетело несколько листьев и, кувыркаясь, улеглось на освещаемую луной поляну, на которой начали появляться первые «школьники». Резво выпрыгнув, словно огромные лягушки, появились возбужденно ухавшие снорки, пожженные местами жгучим пухом, в разной военной амуниции, которых сталкер, бегло посчитав, обнаружил чуть больше десятка. «Солдатики под Выбросом, – отстраненно подумал Егор, – ничему наших вояк Зона не учит. Загнали в Зону, дали кривые карты без надежных схронов и просчитались с Выбросом. Вот они, ваши без вести пропавшие, а дома, небось, матери да отцы плачут». Снорки, прыгая между поваленными стволами, долго не могли угомониться, пока один из них не рыкнул по-особому, после чего мельтешившие фигуры несколько поумерили пыл и, выбрав пару поваленных стволов, уселись полукругом, сверкая стеклами однотипных противогазов в сторону людей. «Сержант, наверное, – усмехнулся Бобр. – Все-таки что-то в памяти у них осталось». Затем на противоположной стороне поляны выступил целый ряд чернобыльских псов, голов семь-восемь. Они сверкали страшными глазами. Красноватые, ближе к фиолетовому огоньки, помигивая при движении, встречаясь взглядом с человеком. Они словно вздрагивали и опускали голову, переступая передними лапами с места на место. Страшные клыки, местами облезлая кожа на высоком крутом лбу. Непередаваемым пустынным жаром обдавало Егора от этих фигур, несмотря на то, что они находились на противоположном краю тридцатиметровой поляны. «Наш Пес куда красивее», – подумал Бобр, вспоминая стоявшего позади него чернобыльца.

– А чего это они такие облезлые? – спросил тихо Лесника сталкер, кивая головой на ряд чернобыльцев.

– Здесь они пищей такой питаются, зараженное все, да от антенн собиравших людское, пропитанное, вот и тело не выдерживает, а дух звериный восстанавливает его. Наш Пес тоже таким был. Ты, Бобр, не отвлекайся, долго они тут сидеть не будут.

Еще через несколько минут позади Бобр почувствовал движение: три или четыре кровососа в режиме стелз стремительно перемещались между деревьями. Еще через пару минут, тяжело топоча и вминая в землю то, что не рассыпается под их весом, на поляну выбежали, подобно бродячим танкам, три псевдогиганта: два просто больших, а один огромный, невиданных ранее Бобром размеров. Трехметровая в высоту туша какого-то темного, похожего зеленого цвета, передние конечности покрыты не жесткой щетиной, а ороговевшими иглами, мощные ноги, коленные суставы которых были шириной с самого сталкера в самом широком его месте, разинутый клюв с огромными темными пенькообразными зубами и пара больших, размером с блюдце бессмысленных птичьих глаз. Даже Лесник удивленно хмыкнул, увидев такого гиганта. Три колобка остановились ближе к центру поляны, некоторое время осматривали округу, поворачиваясь всем телом, топорща слаборазвитые верхние конечности и настороженно булькая.

– Ну вот, Егорка, вроде все, до кого дотянулся, пришли. Давай, – с этими словами Лесник сделал шаг назад, показывая мутантам, кто именно сегодня пришел за ними.

Сталкер после отступления Лесника назад почувствовал, как ментальный ветер, толкнув, ударил его сначала по лицу, по всему телу прямо через комбинезон высшей защиты «Сева», а затем, внезапно поменяв направление, дернул на себя и, словно пылесос, с нескольких сторон начал выстуживать его тело, забирая с собой крохи ранее не замечаемого защищавшего его тепла. Чувствуя на себе десятки пар глаз, он поколебался, сомневаясь, куда идти: к сноркам или к чернобыльцам, но потом, решив, что один снорк у него есть, он направился мимо псевдогигантов через всю поляну к чернобыльцам. Лесник и Пес двинулись за ним. Чернобыльские псы насторожились – их ранее внушавшие сталкеру ужас морды повернулись с ожиданием и недоверием к Бобру, изредка перекидываясь на Лесника. Егор в упор взглянул на первого мутанта, тот тут же опустил взгляд. Бобр повернул голову на второго, но у него не получилось даже встретиться с ним глазами. Шагнув к третьему и прямо посмотрев на него, он получил такой лютый взгляд, что на секунду опешил, но, вспомнив наставления Лесника, сталкер представил картинку, что он и этот пес идут вместе и сталкер подымает руку, чтобы положить руку ему на голову. В ответ раздалось глухое ворчание.

– Не хочет, – тихо подсказал сзади Лесник, – не возьмешь,