Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да что ты скулишь, как щенок, — обругал он себя в мыслях. — Не сказал ничего — значит, едешь!»
И пусть решение соответствовало его собственному кодексу наёмника, настроение от этого не улучшилось. Ни на шерстинку. Вот и бродил Фаргрен по городу, пытаясь справиться с нахлынувшими воспоминаниями.
«А тут даже чище, чем в Эвенрáте», — подумал он, идя по главной улице обратно к центральной площади.
Приятно ходить по городу, не опасаясь вляпаться в дерьмо или помои. Фар не был брезгливым: в деревне рос. Но одно дело — отхожее место, которому вонять, в общем-то, можно, хоть и не обязательно, и совсем другое — лошадиная куча на улице, которой полагается быть приличной.
Во Всесвете свободы от конского дерьма добились просто — запретом на лошадей в пределах городских стен. Своего Горбушку Фаргрену пришлось оставить в конюшнях за ними. Такое требование касалось всех, кроме караванов Гильдии торговцев: эти за право проводить повозки в город платили налог на чистоту.
Проходя мимо такого готовящегося к отправке каравана, Фаргрен увидел и суть этого самого налога — за лошадьми наблюдали специальные люди и убирали за ними, едва те наваливали кучки. Почему-то вид уборщиков, резво спешащих к дерьму, Фара повеселил, и на встречу с напарниками он отправился уже не таким мрачным.
Таверна немного терялась на фоне Гильдии наёмников и других помпезных зданий рядом, но всё равно оставалась заметной из-за красной крыши с затейливо украшенными коньками. Над входом висела незамысловатая вывеска без всяких красивостей.
Таверна.
Именно так. Просто Таверна, просто с большой буквы. Во Всесвете она была первой и долгое время — единственной, поэтому не получила другого названия. Что не мешало ей быть самой известной в королевстве. Благодаря — вот ведь неожиданность! — дракону, который её немного недоразрушил.
Владела Таверной одна и та же семья на протяжении нескольких поколений. Древний хозяин уверял, будто боковая стена и часть фасада пережили нападение дракона. И может, не врал, ведь был очевидцем тех событий. Говорят, даже видел драконоборцев. Сам хозяин таверны тоже считался своего рода знаменитостью — в свой сто двадцать один год он самым старым человеком королевства (которого чуть не убил дракон). Конечно, генасы и стихийники могли жить дольше, но старик не относился ни к тем ни к другим.
Внутри Таверны царил знатный шум, а ароматы, которые Фар учуял ещё на площади, казались почти одуряющими. Но в этой обонятельной какофонии Фаргрен умудрился почувствовать запах близнецов. Рейт и Лорин уже сидели за столом и гоготали над байкой какого-то наёмника, горланившего на стуле у стойки.
— Я говорю: «Ты куда шары свои дел?». А он: «Спрятал в мешок». И глазами хлопает.
От хохота даже стены задрожали. Над чем надо смеяться, Фаргрен не понял, ведь начало истории он не слышал. Но ему тоже стало смешно. Сложно оставаться серьёзным, когда все вокруг хохочут.
Оборотень пробрался к столу, за которым сидели близнецы.
— Ну, где шрам получил? — спросил его Рейт, отхлёбывая из огромной кружки с пушистой шапкой пены.
— Стулом в драке саданули, — ответил Фаргрен, потерев рваный рубец на правой скуле, — ничего особенного.
Если бы... Но о том, кто, когда и при каких обстоятельствах огрел его тяжёлым деревянным стулом, он старался не вспоминать. Да и рассказать об этом значило рассказать, что он — оборотень. А делать это Фаргрен не собирался. Никогда. Никому.
— А твой откуда? — спросил Фар у Лорина.
— Змееклюв угостил на Тракте, — довольно улыбнулся тот. — Жаль, раньше не пришёл, тут такое представление было. Тра́ф байки травит ого-го. Гер!
Фаргрен обернулся. Мааген пробирался через ряды столов, огибая сновавших туда-сюда девушек-прислужниц в беленьких передниках.
— Смотри, куда прёшь, мелюзга! — рыкнул громила, поднявшийся из-за стола, как раз когда мимо проходил Геррет.
— Себе глаза протри, жнецовья задница! — выпалил коротышка, и над его кулаком полыхнул огненный шар.
Ближайшие посетители поспешили, если не исчезнуть, то слинять куда подальше.
— Эй-эй, Геррет, выбери на жаркое что-то повкуснее, а? — крикнул Рейт во внезапно повисшей тишине.
Громила разом сник.
— Дай пройти, — пробурчал он.
Геррет гордо вскинул голову и протопал мимо него, не убирая шара.
— Совсем спятил? — сказал Рейт, с ухмылкой глядя, как мааген садится за стол рядом с оборотнем.
Фаргрен заметил клеймо на проушине герретовского топора и чуть не заскулил от зависти: работа айсенского кузнеца! И не обычная, какую хоть и задорого, но можно купить на рынке. На заказ! Оружие из Северных земель славилось на весь Иалон.
«Тоже хочу! — подумал Фар и решил вознаградить себя за сложное и морально неприятное задание. — Съезжу потом в Айсен!»
— Упекут тебя в тюрягу недели на две, — продолжал распекать коротышку Рейт, — а у нас дело!
— Две недели? — удивился Фаргрен.
— А то! Историческое здание, центр города, ещё и магистрат рядом.
— Даже в Эвенрате за драку у дворца самое большее неделю втюхивают!
— Ты просто не знаешь, что бывает, когда он с последних угольков слетает, — осклабился Рейт. — Знакомься, местная знаменитость — мааген Геррет, фамилии не знаю. Пару лет назад он таки спалил тут всё, сидел потом... Сколько, Гер?
— Месяц, — ответил вместо коротышки Лорин.
— Когда уже вы языки свои сожрёте, а? — пробурчал мааген.
— Даже маму-у-уля приезжала, — подразнил его Рейт, и Геррет зло зыркнул на него.
К ним подскочила девушка, чтобы принять заказ, поэтому он не стал ничего говорить.
— Эй, Траф, — послышалось из зала, — болтают, будто ваша кодла недавно хвостатых отлавливала.
Наёмник у стойки оживился:
— Ага! Взяли банду в Южных Клыках. Три отряда наших ходило и ещё из столицы солдаты. Весь притон раскурочили!
У Фара похолодело сердце: он знал этот «банду». Ему захотелось раскурочить рассказчика. Притоном маленькое селение в горах не было. Или было, но тогда любой город можно так назвать за то, что в нём бывают убийцы, воры и прочий преступный сброд.
— И я вам точно скажу — Крэй Чёрный Хвост повешен. Окончательно!
Крэя пытались изловить и казнить уже лет десять. За
