Последняя фраза бывалого моряка заставила де ла Круса присмотреться к собеседнику, тот, бесспорно, начинал нравиться капитану. Все говорило в пользу корабельного мастера. Вот только возраст несколько смущал де ла Круса.

— А не староват ли ты, Диего? — спросил Педро бывшего пирата после недолгого раздумья. — Не сдашь ли, коль станешь плавать со мной?

— Капитан, намотайте мои внутренности на якорный барабан! Еще добрый десяток лет не уступлю ни одному молодому. Поверить не могу, что вы собирались составить экипаж из своих сверстников. Это было бы неосмотрительно. Подвесьте меня к боканцам, если Решето не знает, кто чего стоит в гаванском порту. Я помогу вам, капитан, как никто другой. Есть у меня на примете и верные молодые ребята. За мной, тем более за вами, когда узнают вас, клянусь Нептуном, пойдут в огонь и в воду. Капитан, неужели у вас повернется язык отказать мне, Диего Добрая Душа когда он сам просится к вам на корабль? Готов, так мне подсказывают мои старые внутренности, пойти за вами, куда прикажете. Конечно, лучше бы не на торговце…

Педро не так-то просто было убедить на словах, даже произнесенных с такой подкупающей искренностью. Он решил испытать опытного пирата делом.

— Хорошо! — заранее зная, что скажет обидные для Диего слова, де ла Крус медленно, как бы нехотя произнес: — Ладно! Для марсового ты, Диего, уже не подходишь, ну а бомбардиром согласишься?

Подобное предложение для матерого морского волка, видавшего на своем веку такое, что и не снилось молодому капитану, было более чем оскорбительным. Диего Добрая Душа сурово глянул на де ла Круса, большой шрам его побагровел, но улыбка тронула уголки губ, и Добрая Душа спокойно ответил:

— Спасибо, капитан, ни за одно ядро моего орудия вы не заплатите напрасно, — и, переходя от обещаний к делу, Диего продолжил: — За последний год я кое-чему научился у французских моряков маркиза Шато-Рено. Он так бесславно нашел свой конец у берегов моего родного Виго. Согласен…

— Ну, вот и хорошо! Завтра здесь в тот же час и обговорим детали подробно. Эй, хозяин! — окликнул Педро стоявшего за стойкой толстого испанца. — Получите с нас! — И прежде чем хозяин подошел за бутылкой, чтобы посмотреть, сколько из нее было выпито, Педро налил Диего и себе еще по кружке.

Добрая Душа одним движением опрокинул свою порцию и, переведя дух, собрался было что-то сказать, но передумал и только махнул рукой.

— Ладно, капитан, все-таки согласен. Только, разбей меня ядром, засмеют Добрую Душу друзья, когда узнают, что Диего отныне просто бомбардир. Однако завтра здесь в тот же час! Вы скоро убедитесь, какую пользу я окажу вам еще в Гаване, или мои дети забудут имя своего отца.

Расплатившись, Педро вышел на улицу. За темными тучками уже виделся чистый горизонт. Так случается, когда болезнь отступает, врачам этого еще не видно, но больной уже ощутил, что ему стало легче, и появилась надежда на исцеление.

На следующий день де ла Крус пришел в таверну вместе с Бартоло. Добрая Душа уже ждал его. Педро хотелось проверить, как отнесется Диего к бывшему рабу, ныне черному слуге, а также узнать мнение Бартоло, который обладал тончайшей интуицией и хорошо разбирался в людях. Педро велел Бартоло прямо высказывать его наблюдения в отношении своих новых знакомых.

Диего почтительно поклонился обоим и быстро подставил к столу третий табурет.

— Мой капитан, смею сообщить, тот человек, что рассказал мне о вас в «Трех якорях», болтлив, особенно за бокалом. Он храбрый моряк, отличный плотник, знающий свое дело. Но не доверяйте ему того, чего другим знать не надо, — наотрез отказавшись от спиртного, приступил к беседе Добрая Душа.

— Спасибо, Диего. Я и сам заметил этот его недостаток, но, честно говоря, не стану на него сердиться Как-никак именно его разговорчивости я обязан знакомством с вами, — и Педро, и Бартоло отметили про себя, как при этих словах потеплел взгляд Диего. — Надеюсь, что вы сами умеете держать язык за зубами!

— Сеньор де ла Крус! — воскликнул Диего, но осекся, видя, как огромная черная глыба, каким казался Бартоло малознакомым людям, неожиданно поднимается из-за стола. Это означало, что Бартоло разделяет мнение о Диего, которое сложилось у де ла Круса. Правда, Бартоло мог сделать чересчур поспешный вывод, но и самому Педро уже не терпелось приступить к делу, и он изменил своей природной осторожности.

— Послушай, Добрая Душа, мне твое прозвище нравится, как понравилась и твоя проницательность. Я ведь никому не говорил, что собираюсь стать корсаром. Но ты угадал, и я тебе открою секрет. Не спеши благодарить. Докажи свою преданность делом. Сейчас ты станешь третьим человеком в Гаване, которому будет известно, зачем де ла Крус ищет хороший корабль и храбрых людей. Мне нужно разыскать Ганта. Я поклялся отомстить ему за разорение Тринидада.

— О, проткни меня насквозь трезубец Нептуна, я чувствовал, что на своем веку еще встречу настоящего моряка! — восторженно перебил Добрая Душа.

— Так вот, Диего, ты понимаешь, что это значит? Конечно, коль скоро мы получим королевский патент, каждый враг короля на море будет и нашим врагом. Из всего, что попадет в наши руки, каждый получит свою долю, как положено. Но лишний раз рисковать до встречи с Гантом я не стану. Это обстоятельство также должно остаться между нами. Теперь второе, насчет бомбардира. Ты, Диего, вчера меня правильно понял. Я хотел тебя проверить.

— О, мой капитан!.. — Добрая Душа откинулся назад и глубоко вздохнул.

— Предлагаю с завтрашнего дня заняться поисками судна. Из тех, что ходят под парусами, стоят на якорях в гавани или строятся на стапелях арсенала. Понимаю, что сейчас в Гаване для этого совсем неподходящая обстановка. Но без судна, Диего, мы с тобой сможем в лучшем случае быть хорошими солдатами у генерала Чакона. Да и тебя я не могу пригласить на несуществующий корабль. Покажи, на что ты способен, и тогда мы ударим по рукам.

— И за это спасибо, капитан. Ну да ладно! Дайте мне десять дней, и я не буду Решетом, если не пропущу через себя все, что может нам подойти, — спокойно заявил Добрая Душа.

Через семь дней, рано утром, когда Педро еще спал, в его дверь постучал хозяин «Розы ветров». И, к неудовольствию хозяина, тут же раздался голос Доброй Души, который, не дожидаясь ответа, поднялся вслед за трактирщиком:

— Мой капитан, прошу вас, поднимайтесь как можно скорее. У меня к вам срочное дело.

Этих слов было достаточно, чтобы Педро поспешно спустился и, успокоив хозяина приветствием, не теряя более ни минуты, последовал на улицу за Диего. Тот сказал на ходу.

— Капитан, надо торопиться! За ползолотого дублона нам покажут отличную посудину. Вчера офицеры сошли на берег, и успеть осмотреть корабль надо до того, как они вернутся. Больше пока, прошу вас, ни о чем не спрашивайте.

Они уже миновали порт и довольно долго шли по берегу в глубь залива, пока впереди не показались пакгаузные постройки, а за ними три стройные мачты.

Добрая Душа поведал де ла Крусу, что судно пришло в Гавану год назад в составе флотилии адмирала Шато-Рено под флагом молодого французского маркиза Луаэ де Блаказа. Маркиз серьезно заболел и по этой причине остался в Гаване, где жизнь ему пришлась по душе. Однако еще не было доподлинно известно, желает ли маркиз продать корабль. И невозможно было предсказать, сколько в этом случае он за него запросит.