— Спасибо.

— Подождите благодарить, я еще не закончил. Такие гвозди нельзя забивать вашим молотком. Он слишком легкий и миниатюрный, а потому я захватил и подходящий молоток. Благодаря ему гвозди будут легко входить в дерево и скреплять изгородь достаточно прочно…

— Дайте-ка я сама попробую! — устав слушать нудные мужские поучения, потребовала Сандра и протянула руку к огромному молотку, который торчал у Колина за поясом.

Однако ковбой с сомнением покачал головой и даже отступил на шаг.

— С непривычки вы можете переломать себе пальцы… Он слишком тяжел для женской руки.

— Послушайте, мистер Макмиллан, не надо обращаться со мной как с маленькой девочкой! — И Сандра, вздернув подбородок, с вызовом взглянула на него. — Дайте сюда ваш молоток!

— Пожалуйста, только вы начали вбивать гвозди не с той стороны изгороди, поэтому вам для начала придется перелезть ко мне.

Это было уже слишком! И Сандра едва не задохнулась от негодования.

— Неправильный молоток, неправильные гвозди, не с той стороны прибиваю! Может, у меня еще не те руки и не та голова? По-вашему, я все делаю неправильно?

— Именно так, мисс, — совершенно невозмутимо подтвердил Колин, сдвигая шляпу на затылок. — И если бы мне не пришлось столько времени убеждать вас в этом прискорбном факте, то я бы уже давно поправил вашу изгородь. А вы бы пока занялись чем-нибудь другим…

— Например?

— Например, сварили бы нам еще кофе. Ей-богу, он у вас получается совсем неплохо.

Нет, ну что за нахал! — мысленно возмутилась Сандра и с легкостью перелезла через изгородь. Даже Джузеппе не позволял себе с ней такого покровительственного тона!

— Знаете что, мистер Молоток-с-Гвоздями, я вам не жена и даже не служанка! — решительно заявила она, отбирая у Колина орудия производства. — Если вам так хочется, то можете подняться в дом и сварить себе кофе. Кофейник еще стоит на плите. А я пока воспользуюсь вашими ценными указаниями. Сомневаюсь, что починка изгороди требует большего ума, чем позирование перед фотокамерой…

— Дело не в уме, а в сноровке, — рассудительно заметил Колин, невольно любуясь сердитой, раскрасневшейся и такой очаровательной соседкой. — Кроме того, фотоаппарат не может причинить вам вреда, если только не уронить его себе на ногу… Осторожнее! — воскликнул он, бросаясь вперед, однако было уже поздно.

Раззадоренная его поучениями Сандра, стремясь как можно быстрее продемонстрировать упомянутую сноровку, с первого же раза угодила себе молотком по указательному пальцу левой руки, которым придерживала гвоздь.

Громко вскрикнув, она выронила молоток и начала судорожно трясти кистью, в то время как на глаза мгновенно навернулись слезы.

— Ну, что я вам говорил! — раздосадованно воскликнул ковбой. — Покажите палец…

— Убирайтесь к дьяволу!

— О Боже! Сейчас она еще заявит, что это я во всем виноват!

— Разумеется, вы, кто же еще? Это вы мне подсунули кувалду, которой только сваи забивать! Моим маленьким молоточком я бы никогда так сильно не ударила… Ой, мама, до чего же больно!

И Сандра, морщась и вытирая тыльной стороной ладони катящиеся по лицу слезы, стала дуть на палец, краснеющий и распухающий прямо на глазах.

— Этим делу не поможешь. — Колин поднял с земли свой молоток и снова сунул его за пояс. — Поедемте, я отвезу вас в местную больницу.

— Зачем это? Достаточно просто приложить лед, которого у меня полно в холодильнике.

— Не говорите глупости! А если это перелом? Тогда к вечеру у вас распухнет вся рука и начнется такая боль, что вы света белого не взвидете!

— Вы уверены? — Сандру не на шутку испугала подобная перспектива.

— Разумеется, — кивнул ковбой и с едва заметной усмешкой добавил: — Ибо из всех бытовых травм ваша травма является едва ли не самой распространенной, кроме, пожалуй, только ошпаривания. Ну что, идете?

— Иду. А как же мой осел?

— Будет жевать сено и постепенно набираться сил в ожидании своей любимой хозяйки, — успокоил ее Колин и попытался взять Сандру под руку.

— Оставьте, я сама дойду! — заявила она и тут же охнула, споткнувшись о какую-то кочку.

Сосед оказался прав: с каждой минутой палец болел все сильнее, и при каждом резком движении боль отдавалась во всей руке.

При виде изрядно потрепанного джипа Колина Сандра испытала легкое разочарование, однако постаралась не подать виду. А что еще она ожидала увидеть у скромного ковбоя, не «кадиллак» же!

Машину, преподнесенную ей на свадьбу Джузеппе, Сандра оставила в Нью-Йорке, приписав в прощальной записке, что возвращает ему этот подарок. И хотя она ни на минуту не сомневалась в том, что поступила правильно, иногда ее невольно охватывало сожаление.

Это была чудо что за машина! Просторный салон, обитый мягкой светло-серой кожей удобные сиденья с подогревом и замечательная аудиосистема. А насколько совершенна была ее машина на ходу, как мягко, бесшумно и послушно двигалась!

Тогда, в первую минуту восторга, Сандра подумала: как это здорово — быть женой богатого и щедрого человека и получать от него такие подарки! К сожалению, Джузеппе оказался совсем не таким щедрым, каким представлялся ей во время ухаживания…

По дороге в больницу Колин все больше молчал, поэтому у Сандры было время спокойно поразмыслить. А ведь это даже неплохо, что ее сосед достаточно равнодушен к подобного рода вещам.

Будучи женщиной довольно наблюдательной, она давно заметила, что автомобиль для мужчины — то же самое, что хвост для павлина. И если этот хвост некому показывать, что его владелец сразу перестанет за ним ухаживать и им гордиться.

В отличие от мужчин женщина за рулем — существо вполне самодостаточное. Ей не нужно подсаживать по дороге красивых попутчиков, лихо обгонять другие машины и, раздуваясь от самодовольства, ощущать себя полновластной хозяйкой жизни. Она всего лишь наслаждается стремительным полетом двух совершенных существ — самого прекрасного создания природы, то есть себя, и самого современного достижения человеческого гения…

— Ну вот мы и приехали, — заявил Колин, въезжая во двор небольшой больницы, находящейся на окраине Сан-Эстевеса, в котором проживало не более сорока тысяч жителей. — Подождите, сейчас я открою дверцу и помогу вам выйти из машины.

Палец болел уже с такой силой, что Сандра и не подумала возражать. Более того, она даже позволила Колину обнять себя за талию, стараясь двигаться при этом как можно осторожнее. В приемном покое их встретила дежурная медсестра, которая при первом же взгляде на палец Сандры немедленно направила ее к хирургу, а тот в свою очередь распорядился сделать рентген.

Пока его упрямой соседкой занимались врачи, Колин терпеливо дожидался в холле, читая старый номер спортивной газеты, лежащий тут же, на журнальном столике.