на кухню, и вскоре вернулась оттуда с банкой печенья, которую Офис повсюду носила с собой в небольшом рюкзачке, скрываясь от глаз местных демонов. Забравшись на живот Густава, копия Офис стала поглощать содержимое банки.

– Я, могу делать много дел одновременно, – гордо произнесла Офис.

– Мда-а-а, – покачал головой Густав, – Кстати, чего это с тобой сегодня?

– Я, не хочу остаться без сладостей, – ответила Офис, на пару с копией жмурясь от удовольствия.

Межмировое пространство.

– Ке-ке-ке, шумная Уроборос поменяла приоритеты? – посмеиваясь, пробормотал огромный красный дракон, летая в пустоте между мирами.

Почти все жители вселенной, за исключением некоторых индивидуумов, пересчитать которых можно было по когтям одной трёхпалой лапы, считали, что Великий Красный может только нечленораздельно рычать, однако они были абсолютно не правы. Великий Красный также обладал способностью менять внешность, как и Офис с Библейским Богом, и был не глупее их. Но из-за характера Великого Красного об этом знали только эти двое.

– Надо бы навестить Большого Бэ и Шумную. Нужно подготовиться, – проговорил Великий Красный, и принялся путешествовать по снам смертных, собирая информацию, необходимую для жизни среди смертных.

И создал Он растения на земле и в морях… но позже ему пришлось изобретать топор и огнемёт

Прошло пять дней летних каникул.

– Так, а теперь добавить толчёного рога единорога, – бормотал Густав, помешивая подозрительного цвета варево в серебряном котелке, – после чего помешивать три раза по часовой стрелке и три раза против, – сверившись с рецептом зелья удачи, найденного на «Гарри Поттер вики», Густав стал аккуратно сыпать серебристый порошок в варево.

Едва он высыпал половину требуемой дозы, зелье взорвалось с такой силой, что Густава отбросило от плиты и вдавило в противоположную стену, усиленную до такого состояния, что она могла уцелеть в эпицентре ядерного взрыва. Стерев с глаз пепел, он грустным взглядом осмотрел свою кухню, представлявшую теперь закопченную изнутри бетонную коробку с небольшим слоем пепла на полу.

– Кхе-кхе-кехо, – откашлялся Густав, доставая диктофон, – Эксперимент номер тридцать девять. При добавлении в рецепт образца тридцать семь толчёного рога единорога происходит детонация зелья. Оценочная мощность взрыва эквивалентна двадцати-двадцати пяти килотоннам тротила. Дальнейшие эксперименты с зельями из книг по Гарри Поттеру признаны нецелесообразными.

Договорив, Густав выключил диктофон и стал приводить себя и свою кухню в порядок. Взмах руки – и вот стены сияют первозданной чистотой и обоями с мишками, еще один взмах – и из пепла вырастают мебель и бытовая техника.

– Что здесь произошло? – дверь приоткрылась, и из-за неё на кухню заглянула голова Офис.

– Эксперимент вышел из-под контроля, – отмахнулся Густав.

– Как с разумными деревьями? – спросила Офис, заходя на кухню и подозрительно косясь на холодильник.

– Нет, не как с энтами, – поморщился Густав, вспоминая одну из своих первых попыток создать разумную жизнь. И результат этой попытки был единственным, уничтоженным не им, а Великим Красным. Эти глупые деревья смогли поймать этого дракона и спеленать в лучших традициях того, что сейчас называют хентаем с тентаклями. Конец был немного предсказуем.

– Энты были хорошими, они могли победить Красного. Тебе нужно их создать снова, – сказала Офис, пододвигая стул к холодильнику и ставя на него пустую банку из-под печенья, – Я, закончила.

– Не, энтов нельзя, женское население их не оценит, а если оценит – будет недовольно мужское население. И какая это банка по счёту? – спросил Густав, глянув в сторону Офис.

– Третья.

– Тогда до послезавтра печенек не будет.

– Это из-за того взрыва? Зачем ты его устроил?! – обиженным голосом проговорила Офис.

– Я хотел попробовать сварить зелья, которые попросил Цао Цао. Но теперь я склоняюсь к мысли, что проще благословить какую-нибудь ослиную мочу.

– Почему именно её?

– Раньше её глушили вместо дешевого пива. И ведь умудрялись напиваться.

– Понятно, – пробормотала Офис, подозрительно косясь на Бога.

– Эй, ты не думай! Я в то время употреблял остатки «Златого Огня» атлантов, если был повод. Всё, не хочу больше экспериментировать, – сказал Густав, налив в десять флакончиков воды из-под крана, – Трах-тибидох, – махнув над флаконами рукой, пробормотал он.

Вода во флаконах засветилась и приобрела золотистый цвет, в котором плясало множество светящихся искорок. Удовлетворённо хмыкнув, Густав закрыл крышки и убрал флаконы в коробку, на которой маркером написал «Удача».

– Так, теперь надо продумать, как при помощи зелья добиться смены облика, не залезая при этом в Небесную Систему.

– А если не получится? – заинтересованно спросила Офис.

– Тогда скажу, что ингредиенты не подошли. А для верности взорву пару соседних кварталов, мол, это результаты эксперимента.

– Демоны, – напомнила Офис.

– Они смылись в Преисподнюю. Вот только мне интересно, кто придумал поезд, который телепортируется из мира людей в Преисподнюю за пару секунд, а потом часа четыре трясёт своих пассажиров, развлекая их видами из интерактивных окон с функцией полного погружения.

– Зачем тебе это?

– Хочу пожать тому созданию руку. Так безнаказанно троллить всех – это шедевр.

– Время, – произнесла Офис.

– Что, время?

– Тебе пора на работу.

– Да? – переспросил Густав, взглянув на часы, – О, точно. Так, тебе что-нибудь принести?

– Сорок пирожных «Фландре». И интернет.

– Нет проблем, но интернет я тебе не включу.

– Я, нуждаюсь в нём, – сказала Офис, жалобно смотря на Густава.

– Нет, – ответил Бог, находя выражение лица Офис очень милым.

– Мне очень нужен интернет, – продолжая пытаться давить на жалость, проговорила Офис.

– Ладно, у меня нет времени спорить с тобой, будет тебе интернет, – махнул рукой Густав, мысленно блокируя доступ со своего компьютера к миру порносайтов.

– Я, рада этому, – повеселев, сказала Офис.

Тот же день, вечер, задний двор кафе «Вавилон».

– Вавилон – ловятся души дьявольским тортом, – пропел Густав, выходя из служебного входа с небольшой коробочкой пирожных в руке, – А тортики-то хороши получились, – понюхав коробку, добавил он.

– Добрый вечер, Мольтке-кун, – поздоровалась с ним Серафалл, приветливо улыбаясь.

– Эм… Левиа-чан? – спросил Густав.

– О, ты меня узнал. Я рада, – обрадовалась Серафалл.

– Какое поразительное изменение образа, – изображая удивление, проговорил Густав, – Тебя прямо не узнать, Левиа-чан. Поразительно.

– Меня зовут Серафалл Шитори, – продолжая улыбаться, сказала Серафалл.

– Значит ты не просто так похожа на Кайчо-сан, – сделал вывод Густав.

– Она моя младшая сестра.

– У меня с ней ничего нет, – поспешно сказал Густав.

– Если бы у тебя что-то было с моей Соночкой, я бы с тобой разговаривала по-другому, – погрозив Густаву пальцем, сказала Серафалл.

– Опасная ситуация, – задумчиво протянул Густав, – чтобы я ни сказал, это было бы равносильно прыжкам на противопехотной мине.

– Правильно, – кивнула Серафалл, – Не составишь завтра вечером мне компанию?

– Моему кумиру – да с радостью! – искренне обрадовался Густав, ибо несмотря на демоническую природу Серафалл её телешоу он любил.