Эйвери добралась до продавца, заказала пакет кофе, два эспрессо и уселась в зоне ожидания. Она убивала время, разглядывая маленькую брошюру с предстоящими местными мероприятиями: концерты, матчи, благотворительность…

Затем она обратила внимание на разговор, происходивший рядом с ней. Блэк изо всех сил старалась не показывать, что подслушивает, продолжая разглядывать доску объявлений.

Позади сидели две женщины. Одной из них было примерно двадцать с небольшим, а на груди свисал детский плащ Baby Bjorn. Ее ребенок тихонько дремал на руках. Вторая женщина была чуть старше. Она уже получила заказ, но не спешила покинуть магазин.

Их внимание привлек телевизор за прилавком. Разговор был тихим, но все же вполне слышимым.

– Господи, ты слышала об этой истории? – спросила молодая мать.

– Да, – ответила ее знакомая. – Такое ощущение, что люди просто ищут все новые способы навредить друг другу. Насколько должен быть болен мозг у человека, чтобы даже подумать о чем-то вроде этого?

– Кажется, они все еще не нашли ублюдка, – продолжила девушка.

– И вряд ли сделают это, – вторила другая. – Если они собираются поймать этого парня, то пора бы уже получить хоть какой-то результат. Боже… Представляешь, каково семье этого бедолаги смотреть все это в новостях?

Внимание Эйвери было отвлечено окликом баристы, который протянул ей напиток через прилавок. Она забрала стаканчик, повернувшись к телевизору, и позволила себе впервые за почти три месяца посмотреть новости.

Неделю назад в заброшенном жилом комплексе на окраине города было найдено тело, которое просто кричало о жестоком убийстве. Жертва была обнаружена в собственном шкафу, полностью покрытая пауками разных видов. Полиция признала тот факт, что убийство было преднамеренным, поскольку половина насекомых не обитала в данном регионе, а явно была завезена специально. Несмотря на безумное количество пауков на месте происшествия, на теле жертвы было обнаружено всего два укуса, ни один из которых не был признан смертельным. Согласно новостям, полиция до сих пор пытается найти причину гибели, склоняясь к тому, что мужчина был удушен или же получил сердечный приступ.

«Это же совершенно разные причины», – подумала Эйвери, начиная отворачиваться от экрана.

Она не могла не задаться вопросом, не по этому ли поводу звонил ей Коннелли три дня назад. Дело с достаточно уникальным сюжетом и ни единого более-менее правдивого ответа.

«Да уж… Скорее всего, речь шла о нем», – подумала Блэк.

С кофе в руках Эйвери вышла из магазина. Она провела остаток дня в одиночестве, но уже прекрасно понимала, что произойдет дальше. Хочет она этого или нет, видимо, ей все же придется взглянуть на пауков.

* * *

Оставшуюся часть дня Эйвери и правда провела, читая доступную информацию по делу. Эта история сама по себе была настолько шокирующей, что у нее не возникло проблем с поиском материалов. Поскольку все уже было доступно, она воспользовалась как минимум одиннадцатью источниками, которым можно было доверять, чтобы узнать подробности произошедшего с мужчиной по имени Альфред Лаунбрук.

Арендодатель Лаунбрука зашел в его квартиру, поскольку жертва уже не в первый раз затянула оплату более чем на две недели, и сразу почуял неладное. Читая это, Эйвери не смогла не провести параллель с недавним звонком арендодателя Роуз и, честно говоря, это заставило ее вздрогнуть. Сам Альфред Лаунбрук был найден в шкафу собственной спальни. Он был частично затянут тремя огромными паутинами. Впоследствии на теле также обнаружено два укуса, которые, как уже было сказано в новостях, не являлись смертельными.

Поскольку точный подсчет был невозможен, то количество найденных пауков было названо предположительно – от пяти до шести сотен особей. Некоторые из них были вполне экзотическими и никак не могли сами попасть в квартиру в Бостоне. Вызванный арахнолог подтвердил, что насчитал минимум три вида, которые не только не проживают на территории Массачусетса, но и в Америке в принципе.

«Ну, вот вам и серийность, – подумала Эйвери. – Все же на ладони. Слишком многое указывает на то, что убийца нападет снова. Если он поступит аналогичным образом, нам удастся отследить и взять его».

В отчете коронера говорилось о том, что Лаунбрук умер от сердечного приступа, судя по всему, возникшего из-за страха в данной ситуации. Конечно, если никого не было на месте преступления во время убийства, то все могло произойти как угодно. Никому заранее неизвестно.

Это был интересный случай… Если не считать явное присутствие психического отклонения. Эйвери не сильно боялась насекомых, но большие пауки точно входили в ее список вещей, которые стоит обходить стороной. И, поскольку фотографии с места преступления отсутствовали (и слава Богу), она могла лишь предположить, как все это выглядело на самом деле.

Прочитав имеющуюся информацию, Блэк на некоторое время уставилась в окно. Затем она перешла в кухню, передвигаясь очень тихо, будто боялась, что ее могут поймать. Впервые за несколько месяцев она достала бурбон из шкафа и налила себе стакан. Быстро выпив напиток залпом, она взяла телефон и, набрав номер Коннелли, нажала кнопку вызова.

Он ответил на втором гудке, что было слишком быстро для него. Эйвери подумала, что это говорит о многом и у них назрела явная проблема.

– Блэк, – произнес он. – Я, честно, не ожидал услышать тебя.

– Ладно, – проигнорировала она всяческие формальности. – Дело, по поводу которого ты звонил мне, касается Альфреда Лаунбрука и пауков?

– Да, – ответил Коннелли. – Место происшествия было прочесано несколько раз, тело тщательно изучено, но у нас просто ничего нет.

– Я займусь этим, – сказала Эйвери. – Но только этим делом. И я хочу сделать все на моих условиях. Мне не нужно чье-то плечо лишь потому, что я пережила тяжелое время. Ты понимаешь, о чем я?

– Я сделаю все, что в моих силах.

Блэк вздохнула, смирившись с чувством истинного облегчения от того, что кому-то нужна, и что ее жизнь скоро вернется на круги своя.

– Тогда хорошо, – согласилась она. – Завтра утром увидимся в А1.

Эйвери понятия не имела, чего ожидает, впервые возвращаясь в участок практически через три месяца. Вполне возможно, на нее нахлынет ностальгия, или же в животе запорхают бабочки. А может появится чувство абсолютного спокойствия, и она задумается, почему вообще решила так резко бросить работу.

Чего она не ожидала, так это не ощутить ничего вообще. Тем не менее, именно так и произошло. Войдя в А1 на следующее утро, Блэк ничего не испытала. Казалось, она не пропустила ни единого дня, и все текло своим чередом. Волна тишины окутала помещение. Ресепшионисты резко замолчали, болтовня за кофе прервалась. Все смотрели на нее так, будто в здание вошла крупная знаменитость. Глаза присутствующих явно расширились от удивления, а лица выражали недоумение. Эйвери поняла, что Коннелли не стал никому сообщать о ее возвращении.