дочь Романа Михайловича Брянского[257]. Но после пострижения Олега оставалось немало его родственников — Ольговичей: родных дядьев брянского князя, сыновей Михаила Всеволодичи Черниговского, возможно, уже не было в живых, но здравствовали их сыновья, двоюродные братья Олега; кроме того, возможно, оставил сыновей старший брат Олега — Михаил[258]. Поэтому реализация наследственных прав Глебовичей на Брянское княжество, если таковые имели место, была бы крайне затруднена. Между тем рассмотрение «брянских событий» в контексте русско-ордынских отношений 80–90-х гг. XIII в. позволяет сделать предположение, что вокняжение смоленских князей в Брянске произошло не без участия Орды.

В 1285 г. Роман Михайлович Брянский совершил поход на Смоленск[259]. Смоленским князем в это время был Федор Ростиславич, одновременно занимавший стол в Ярославле Федор входил в коалицию князей Северо-Восточной Руси, ориентировавшихся на саранских ханов и противостоявшую князьям, признававшим в это время своим сюзереном правителя западной части Орды — Ногая[260]. Как раз в 1285 г. из Волжской Орды в Северо-Восточную Русь пришел с ратью призванный князьями «антиногайской» группировки «царевич», но был изгнан их противниками (во главе с великим князем владимирским Дмитрием Александровичем)[261]. Если поход брянского князя на стольный город Федора Ростиславича стоит в связи с этим событием, то Роман являлся также сторонником Ногая. Такое предположение хорошо объясняет, каким образом осуществлялись контакты между Ногаем и его сторонниками на севере Руси[262]. Известно, что Брянск был ключевым пунктом на пути из Южной Руси в Северо-Восточную: в 1299 г. митрополит Максим едет туда из Киева именно через Брянск; тем же путем возвращался из Южной Руси и митрополит Феогност в 1331 г.[263] Вряд ли маршрут поездок в Орду Ногая мог пролегать западнее, через Смоленское княжество, которым владел Федор Ростиславич, или восточнее, через степи Подонья, находившиеся под контролем Волжской Орды. Кроме того, в сферу влияния Ногая входило Курское княжество (а после того, как местные князья вышли из повиновения, оно было подвергнуто разорению войском, посланным Ногаем)[264]: вряд ли это было бы возможно, если бы расположенный западнее Чернигов (которым владел брянский князь) был подвластен Волжской Орде.

Князья смоленской ветви овладели Брянском еще в период смоленского княжения Федора Ростиславича (т. е. до 1297 г.); в письме рижского архиепископа к Федору его наместником в Смоленске назван «князь брянский»[265]. Поскольку после Романа какое-то время должен был княжить Олег, переход Брянска под власть смоленских князей может быть датирован первой половиной — серединой 90-х гг. XIII века[266]. Именно в это время, в 1293–94 гг., волжский хан Тохта организовал поход против «проногаевской» коалиции князей Северо-Восточной Руси, а в 1296 г. предпринял еще одну демонстрацию силы[267]. Возможно, уход с политической сцены Олега Романовича и передача Брянска лояльным к Волжской Орде князьям смоленской ветви были составными частями наступления Тохты на сферу влияния Ногая в русских землях. Этой акцией Черниговщина как бы территориально рассекалась надвое и лишалась всяких перспектив политической интеграции: сильнейшее из княжеств Черниговской земли превратилось в смоленский удел.

Брянское княжение было утрачено Ольговичами, но Чернигов оставался в их руках. Любецкий синодик после Олега Романовича титулует «великими князьями» только трех князей этой ветви: Михаила Дмитриевича, Михаила Александровича и Романа Михайловича[268]. Поскольку, как говорилось выше, великокняжеским титулом в синодике обозначены князья, занимавшие черниговский стол, можно полагать, что именно эти три князя считались черниговскими после Олега. Из них по другим источникам известен только Роман Михайлович. Он упомянут: 1) в договорной грамоте великого князя московского Дмитрия Ивановича с великим князем литовским Ольгердом 1372 г. как союзник Москвы «великий князь Роман»[269]; 2) в летописном рассказе о походе Дмитрия Ивановича на Тверь в 1375 г. как «Роман Михайлович Брянский»[270]; 3) в летописном рассказе об отвоевании смоленским князем Юрием Святославичем Смоленска у великого князя литовского Витовта в 1401 г. как «князь Роман брянский» (НIЛ) или «князь великий Роман Михайлович Брянский» (Рогожский летописец); Витовт, согласно Тверской летописи, позже обвинял Юрия в убийстве «великого князя черниговского»[271]; 4) в синодике недели православия Московского Успенского собора как «великий князь Роман Михайлович Черниговский»[272]. Происхождение трех названных черниговских князей-Ольговичей неясно. Р.В. Зотов, специально занимавшийся этим вопросом, считал Михаила Дмитриевича внуком Мстислава Святославича, убитого на Калке, Михаила Александровича — внуком Константина Ольговича (Любецкий синодик знает у последнего сына Александра), а Романа — сыном Михаила Александровича[273]. Но расчет возраста трех этих князей с учетом дат 1223 (гибель Мстислава), 1225 (предполагаемый автором этих строк год смерти Константина, см. гл. 1), первой половины 90-х гг. XIII в. (пострижение Олега Романовича) и второй половины XIV в. (время деятельности Романа Михайловича) делает сомнительным предположение о непрерывности занятия ими черниговского стола: время княжения Михаила Дмитриевича и Михаила Александровича при принятии гипотезы Зотова вряд ли могло выходить за рамки конце XIII — начале XIV в. Можно предполагать, что либо Михаил Александрович — не внук Константина Ольговича и княжил он в Чернигове перед Романом, т. е. в середине XIV в., либо Роман — не сын Михаила Александровича. Возможно, что в начале XIV в. черниговским князем был упомянутый в Любецком синодике ранее Олега Романовича Пантелеймон Мстиславич, который может быть отождествлен с сыном Мстислава Михайловича Карачевского[274].

Вероятно, обладание титулом князя черниговского давало основания для владения территорией непосредственно вокруг Чернигова. Размеры этой территории и ее изменения на протяжении второй половины XIII–XIV в. установить невозможно за отсутствием данных. Не исключено также, что во второй половине XIV в., когда южной Черниговщиной овладел Ольгерд, титул черниговского князя стал чисто номинальным: так, в 1372 г. Роман Михайлович выступает как «великий князь» (надо полагать, черниговский) при том, что южная часть Черниговщины явно была тогда в руках Ольгерда, а Роман выступал в стане противников литовского великого князя (будучи союзником Дмитрия Московского). В 1401 г. он, сохраняя титул «великого князя черниговского», является князем брянским и наместничает от Витовта в Смоленске. Маловероятно, чтобы Роман действительно владел Черниговом в эти периоды времени.

В любом случае можно констатировать, что после монголо-татарского нашествия черниговское княжение не закрепилось за какой-либо «субветвью» Ольговичей. Казалось бы, наметилось главенство брянских князей, но оно сошло на нет с переходом Брянска к Смоленскому княжеству. Четыре следующих за Олегом Романовичем Брянским черниговских князя принадлежат к другим субветвям (при этом по меньшей мере к трем разным). Продолжало ли занятие главного стола земли зависеть от старейшинства среди Ольговичей (как в домонгольский период) — неясно.

Князь Роман Михайлович в московско-литовском договоре 1372 г. и в известии Тверского сборника 1404 г. выступает с титулом