Но ответов найти не могла. Не стать счастливой, ни нарушить запреты. Ни туда, ни сюда.

Эдди тоже был сам не свой. Минувшая ночь заставила его прочувствовать холодящий ужас во всем теле. Он был почти на волоске от смерти, ведь после ухода Монбери, он остался один на один с его отцом.

Пребывая во сне, он вновь увидел как большая синяя рука осторожно высовывается из под белых рукавов накидки и тянется к его лицу и видел, как разъяренные глаза графа Дорингтона готовятся испепелить его на месте. А он всего-навсего хотел обняться со своим новоиспеченным другом.

— Что ты уже успел вынюхать?! — зло спрашивал Дорингтон. — Как много мой сын успел разболтать тебе, человек-враг?

От каждого брошенного в его адрес слова, конечности Эдди тряслись, подобно осиновому листу. Он хотел бы отвести глаза, но не мог. Взгляд приковался к испепеляющим его черным прорезям накидки графа.

— Я… н… ни… ниче… зна… — заикался он. Страх слишком сильно сковал его тело.

От небывалого ужаса, Эдди внезапно ощутил окутывающее тепло внизу живота. Желтая жидкость вылилась наружу и моментально впиталась в корку снега на земле.

Увидев это, Дорингтон рассмеялся. Пожалуй, это был первый раз, когда встреча с человеком заканчивалась его полной победой. Оставалось дело за малым — стереть мальчонке память, и дело с концом. Привидения, хоть и ненавидят людей, все же милостивы и не заинтересованы в их убийствах.

— Страшно тебе, человек? — подлетая к Эдди, спросил Дорингтон. Столпившиеся вокруг них привидения в момент скинули с себя белые накидки, показав свое посеревшее лицо.

В один миг лес заполнили шумы смеющихся привидений. Холодные и скрипучие, противно смеющиеся и мертвенно подрагивающие тела окружили Эдди со всех сторон. А недавняя поляна, на которой он резвился с Монбери, теперь и вовсе… казалась пугающей.

— Не бойся, человек, — тихо проговорил Дорингтон. — Мы — не люди. Безжалостные убийства не по нашей части.

Но к счастью Эдди, Дорингтон не успел свершить задуманное. В самый пугающий момент, когда безысходность и отчаяние закрались в его сердце, из-за ветвей деревьев показался луч наступающего солнца. Луна отступала, скрываясь за серыми облаками.

Сжав под собой одеяло, Эдди тихо всхлипнул.

Он трусливо сбежал, будто случившееся в лесу только его вина! Но что самое страшное, граф Дорингтон, вместе с остальными привидениями, вероятно, мог… отследить его.

Накрывшая волна страха, ввела Эдди в состояние отчаяния. Он совсем не видел выхода. Ему казалось, что в любой момент привидения могут найти его и закончить начатое в том проклятом лесу. Словно собаки, смогут найти его по запаху и следу. А он ведь еще и отдал Монбери свою шляпу!

Пусть и тот факт, что граница между их мирами стабилизировалась, это совсем не значило, что теперь Эдди был в безопасности. Они — призраки, злые сущности, монстры в загромном мире, а значит, могли найти другой способ достать его в мире людей.

Присев на кровать, Эдди дрожащей рукой вытер намокшие глаза. Пусть его жизнь бессмысленна и скучна, а он в ней одинок, но ему совсем не хотелось умирать “вот так”. А самое паршивое во всем этом было то, что попытайся он спасти себя, он бы обязательно нарушил обещание, данное Монбери и, в конце концов, потерял бы его навсегда.

— Эдди, завтрак стынет! — позвала Николь.

Но вместо ответа, Эдди отвернулся к стене и накрылся одеялом с головой.

“Рассказать маме? Но тогда я навсегда утрачу доверие Монбери!” — размышлял он. “Она посадит меня под замок и станет контролировать еще больше, хотя я… и буду жить. Бесцельно существовать, как и другие люди до конца своего срока”.

— Ты доделал уроки? — вновь ворвалась Николь и с ужасом обнаружила сына еще в постели. — Почему ты лежишь?! Не собираешься в школу?

Не отвечая, Эдди лишь громко хлюпнул носом, и прикрыл лицо руками, скрывая внезапно начавшийся поток горьких слез.

— Ч-что с тобой? — присаживаясь, спросила Николь. Голос ее смягчился, но меньше плакать Эдди от этого не стал.

— Я… н… не… хочу… ум… мирать… — рыдая, мямлил он. Горло болело, не давая словам должным образом выскакивать изо рта. Слезы, вперемешку с соплями, маской покрывали лицо.

— Что ты говоришь такое? С чего вдруг такие страшные мысли?

— Я… я видел… при… видение…

— Что?!

Наверное, будь у Эдди другая мама, она бы ни за что не поверила в рассказ сына о встрече с подобным. Но зная Николь и ее ненормальное влечение к божественной вере, а вследствие этого, еще и веру во всякого рода нечисть с которой она старательно боролась, другого и быть не могло. Страшнее было то, что за своими стремлениями быть ближе к хорошей жизни, она не увидела приблизившееся к ее семье зло. И теперь это “зло” собиралось причинить вред ее собственному чаду. Вздор!

Хоть и человек, она — не так проста, как кажется. Не пересчитать сколько нечисти она извела вместе с другими охотниками, а тут всего-навсего маленькое привидение, возомнившее себя графом.

— Я разберусь с этим, Эдди, — мягко улыбнулась Николь, поглаживая по спине сына. — А сейчас расскажи мне подробнее про место и дни, в которые можно встретиться с ними?

* * *

Забежав внутрь храма, Николь огляделась в поисках священнослужителя Роберта. Принимая исповедь, он полностью погрузился в процесс, из-за чего первое время не замечал рядом присутствия Николь. Лишь издали, заметив пурпурный платок, который она всегда повязывала в дни, когда получала наводку на нечисть, он спешно подошел к ней и отвел в сторону.

— Снова кто-то объявился? — угрюмо спросил он. Мысль чьего-то изгнания нисколько не забавляла его, как Николь.

Часто, именно она была инициатором поимки нечисти в их городке.

“Нечисть она есть везде, стоит только хорошенько поискать и вот она уже в одном из проживающих в городе людей”, — говорила Николь.

Свою идею она всегда считала мирной, ведь нечисть — зло, а охотники на нечисть — те, кто избавляют мир от зла. Стало быть, они те, кто приносят мир и благодать в людской мир. Она не знала жалости, и ее совсем не волновали чувства поселившейся в их городе дряни.

— На этот раз, дело касается моего сына, — прямо сказала она. — Эдди по уши встрял во все это, и похоже, что теперь эта дрянь хочет от него избавиться.

— Что еще за “дрянь?”

— Привидение, зовущее себя графом.

— Графом? Значит есть еще привидения? — изумился Роберт.

— Со слов Эдди, да. И встретиться с ними можно в нашем лесу, — она вдруг отошла и взялась за