Да, костюмчик, что называется, сидит! И ноги открывает, и грудь. И кулон уместен. Только вот… сверху придется надевать крашеного песца… Какой кошмар… Этот пуховик предназначен для ношения с брюками, он, наверное, почти такой же длины, как юбка… Нет, он точно такой же длины! О ужас! В этом пуховике с песцом, вальяжно разлегшимся на плечах, я выгляжу, как черный бочонок на тонких ножках! Пожалуй, Бо стыдливо отведет глаза, и мой роман с ним закончится, не начавшись. И что же делать? Что? Чтобы решить этот вопрос мне осталось… четыре часа… Пожалуй, надо вылезать из подушек с одеялом и мчаться в первый же попавшийся магазин!

Первым мне попался магазин немецкой одежды «Фрау Марта». Надо сказать, я недолюбливаю немцев. Видимо срабатывает что-то вроде генетической памяти. Но в этот день мне было не до претензий к нации, породившей Адольфа Гитлера. Тем более что магазин обслуживали нашенские, русские девчонки, а вовсе не солдаты вермахта.

Вы даже не представляете, какую замечательную вещь я себе там отхватила. Без крашеного песца! Но все же опять черного цвета. Да! Другой я почему-то не переношу. Мне всячески совали пальтецо из небесно-голубого драпа, накидку из тонкого фетра цвета малины со сливками и горчичный тренч, но я была неколебима. Я сразу ухватилась за мягкое черное пальто колоколом, драпирующееся красивыми уютными складками. Оно имело маленький воротничок стойкой, который очень удобно обматывать шарфом, что был тут же и выбран. Нет, не черный! Шарф я приглядела себе в красно-белую клетку, но… да-да… вы правы… с непременным вкраплением черного. Ну очень стильно! Правда, тут же выяснилось, что к этому наряду совершенно не подходят ни мои шнурованные ботинки, ни крупная кошелка из кожзама, висящая у меня на локте. Пришлось разориться на сапоги на шпильках и изящную итальянскую сумку. Короче говоря, я ухнула все деньги, что были у нас с мужем отложены на новую сантехнику. Что ж! Новую стрижку мой муж не заметил. Обратить внимание на мой новый осенний прикид ему придется! А новой сантехники мужу еще долго не видать!

Дома я как следует раскрасила лицо, чего давно уже не делала. А зачем? Мужу безразлично, как я выгляжу, другие мужчины до сегодняшнего дня меня почему-то не интересовали. Сейчас из зеркала на меня смотрела весьма интересная особа с густыми стрельчатыми ресницами и ярко-алыми губами под цвет клеток нового шарфа. Клянусь, она, эта особа, была хороша! Бо обязательно поведется на такие губы!

Я была права. На губы Бо клюнул сразу. Я видела, что его взгляд, ненадолго задержавшись на моих ресницах, просто прилип к губам. Хорошую помаду я купила! Ее и Марина сразу похвалила. Надо сказать, что поначалу она меня вообще не узнала. Прошла мимо. А когда я ее окликнула, новая знакомая даже присвистнула от изумления. Я изобразила на лице выражение типа: «Я еще и не так могу! Было бы для чего!»

– Норма-а-а-ально, – протянула Марина, оглядывая меня сверху донизу. – Бо вы понравитесь! Без всякого сомнения! Знаете, я ничего не стану рассказывать о нем, чтобы у вас была возможность расспрашивать Богдана самым естественным образом. Мы сейчас с вами пройдем во-он в тот кафетерий. Называется «Полет». Я пригласила туда Бо, чтобы передать ему искусствоведческие журналы, которые давно обещала. Из вежливости он, конечно же, посидит с нами немного. Я вас познакомлю… – Тут женщина, несколько смутившись, задала вполне законный вопрос: – Кстати, а как вас зовут?

– Анастасия, – ответила я.

– Ага… Хорошее имя… Классическое. Вы уж не теряйтесь, Анастасия, когда Бо подсядет за наш столик.

Я утвердительно кивнула.

Как вы, наверно, поняли, мое поведение не могло изменить уже ничего. Я понравилась Бо сразу и бесповоротно. Любая женщина всегда правильно классифицирует первый мужской взгляд. Взгляд Бо был восхищенным. Конечно же, молодой мужчина присел за наш столик. Пока они разговаривали с Мариной, я осторожно рассматривала Богдана. Пожалуй, он был бы полностью в моем вкусе, если б не слишком тонкие губы, почти как у Георгия. Мне нравятся более пухлые, чувственные. Но все остальное во внешности брата муравьиного Дон Кихота меня в общем устраивало. В особенности то, что его щеки даже не собирались целоваться друг с другом изнутри. Богдан был, как я и хотела, высоким, стройным, в меру широкоплечим. С темными волосами почти до плеч. Ныне более в моде короткие мужские стрижки, но Богдану шла его буйная грива.

Сунув брату мужа в руки пакет, в котором лежали обещанные журналы, Марина вдруг посмотрела на часы, присвистнула почти так же лихо, как при виде меня в новом пальто, и моментально умчалась, будто бы по делу. Я обескураженно уставилась на Бо. Мне казалось, что мы еще недостаточно хорошо с ним познакомились, чтобы Марина могла вот так запросто оставить нас вдвоем. Но она оставила, и мне пришлось судорожно придумывать, что бы умного изречь. Ничего стоящего в голову не шло, а потому я решила тоже вежливо откланяться, посчитав этот вариант поведения беспроигрышным: Бо, конечно же, начнет меня задерживать, тут-то диалог и пойдет. Но он пошел без моего начинания.

– Ну вот, Маришка исчезла, – изрек истину Бо и тут же продолжил: – А потому развлекать вас придется мне.

– Валяйте, – согласилась я и с радостью выпустила инициативу из своих рук.

– Поскольку мы только познакомились, хотелось бы узнать, чем вы занимаетесь… – начал он.

Понятно, что назвать свою настоящую профессию я не могла, а потому с ходу брякнула:

– Преподаю русский язык в… колледже… – И тут же перевела разговор на него: – А вы кто по профессии?

– Я вообще-то художник… Сейчас можно сказать, что свободный… абсолютно… Когда-то работал в дизайнерской фирме, но потом надоело ляпать сомнительного сорта рекламу и я решил работать дома… на себя…

– Рекламщик-надомник? – Я постаралась красиво улыбнуться своими алыми губами.

– Нет. Я занимаюсь станковой живописью, – ответил он. – Пишу, стало быть, маслом…

– И в какой же манере?

– А хотите посмотреть?

При этих словах Бо так глубоко заглянул в мою душу прямо через глаза с капитально накрашенными ресницами, что я испугалась, как бы он там чего лишнего не обнаружил, и поспешно спросила:

– А что, можно?

– Да почему же нет?! – отозвался он так радостно, что стало ясно: от просмотра его живописи мне уже не отвертеться.

И я, решив не тратить время впустую, сразу согласилась поехать к Богдану в мастерскую, которую он делил с другом-художником. Или мы не взрослые люди? К чему нам тягомотина конфетно-букетного периода? Мужчины всегда готовы этот период пропустить, а у меня роман на первой главе завяз – пора подпитываться новыми впечатлениями!

Мастерская Бо находилась не где-нибудь, а в самом центре нашего города, на Пролетарском проспекте. Власти однажды объявили конкурс на новое название главной магистрали. Победителем признали вариант «Проспект Единения и Согласия». Длинную табличку с новым названием пристроили на одном из домов в начале улицы, на остальные здания то ли сил не хватило, то ли денег пожалели. Таким образом, только жильцы одного дома оказались прописанными на проспекте Единения и Согласия, а прочие так и продолжали жить на Пролетарском.