пиджак и иду к дому, как будто он принадлежит мне, что, наверное, в какой-то мере так и есть. Все это станет моим, когда я возьму на себя роль отца.

— Доброе утро, мистер Валентино. Ваш отец в своем кабинете. Он ждет вас. — Тереза, экономка семьи, приветствует меня в холле.

— Спасибо, Тереза. — Я киваю и направляюсь к кабинету, Нео следует за мной.

Постучав один раз, я жду указаний.

— Войдите. — Я закатываю глаза, прежде чем повернуть ручку. Мой отец — немногословный человек.

Когда я вхожу в кабинет, я стараюсь не выдать ни капли своего внутреннего шока (или стресса) от того, что в комнате находится кто-то еще.

— Доброе утро! — Я приветствую всех, осматриваясь; это необходимое действие. Никогда нельзя быть слишком осторожным, когда речь идет о возможной засаде. За эти годы у меня накопилась достаточно врагов — тех, кто только и мечтает меня убить, — и я отказываюсь облегчать им эту задачу.

Я не сажусь. Вместо этого я подхожу и встаю рядом с отцом, сидящим за своим невозможно большим письменным столом из красного дерева. Я смотрю в глаза Лане, надеясь оценить ситуацию по ее позе и реакциям. Есть небольшая вероятность того, что она уже знает, о чем будет эта встреча, хотя напряжение в ее глазах говорит о том, что она так же, как и я, не в курсе происходящего.

— Итак, раз мы все собрались, то можем приступить к делу, — говорит мой отец, бросая на меня взгляд, который приказывает мне держать язык за зубами.

К несчастью для Нео, он не так хорошо умеет читать настроение, или, по крайней мере, предпочитает этого не делать.

— И какое же это дело, босс? — спрашивает он. Мой отец не отвечает ему. Однако он посылает в его сторону острый взгляд, который Нео игнорирует.

— Мы здесь, чтобы назначить дату. Эта помолвка длится уже достаточно долго. Мы думали, что поступаем правильно, позволяя вашим отношениям развиваться естественным образом и предоставляя вам самим решать все вопросы. Но до нас дошло, что вы оба тянете время по причинам, которые мы не будем сегодня обсуждать. Поэтому мы назначим дату. Это самое малое, что мы можем сообщить организатору. — Мой отец откинулся в кресле.

Черт! Черт! Ни хрена себе. Назначить дату? Я смотрю на Лану, а она выглядит так, как будто ей сейчас станет плохо. Ее кожа побледнела. Я вижу, как колотится ее сердце и учащается дыхание. Я знаю Лану лучше, чем она сама, и сейчас она либо побежит в туалет в слезах, либо взбесится и начнет кричать на двух из пяти боссов Нью-Йорка.

Ни то ни другое в данный момент не является допустимым вариантом. Мне нужно время. Если я хочу вытащить из этого дерьма нас обоих, мне нужно больше времени. Но если Лана сейчас что-нибудь скажет, они поймут, что мы не хотим свадьбы. Мне нужно, чтобы все думали, что мы в деле.

— Мы с Ланой уже выбрали дату. Мы собирались пригласить семьи на ужин на следующей неделе, чтобы обсудить это, — заявляю я, обходя стол и подходя к своей будущей невесте, чтобы поднять ее и обнять. Наклонившись, я целую ее в щеку и шепчу: — Соберись, Лана. Ничего не говори. Просто кивай и соглашайся.

Ее глаза встречаются с моими, и она едва заметно кивает, давая мне понять, что последует моим указаниям.

— Вы назначили дату? Какую? — Это говорит Джон, отец Ланы. Он ублюдок и, вероятно, наименее уважаемый босс из всех. Тем не менее он все еще босс. И, по крайней мере, на данный момент, он еще и мой будущий тесть.

Поэтому, вместо того чтобы сказать этому сукину сыну, чтобы он отвалил и убрался на хрен из дома моей семьи, я прикидываюсь вежливым.

— Через пять месяцев. Мы подумали, что 14 февраля будет идеально. — Черт знает, откуда я взял эту дату, но, похоже, все довольны моим выбором.

— Отлично, я сообщу об этом организатору свадьбы. А теперь, если все решено, у меня есть более неотложные дела. Ужин на следующей неделе у тебя дома, Ти, звучит как отличный способ объявить о дате остальным членам семьи. — Мой отец встает, сообщая об окончании встречи.

— Вообще-то, Тео, я хотела бы организовать ужин у себя. Это будет один из последних шансов принять гостей, понимаешь, до того, как я перееду. — Лана застает меня врасплох. Она никогда по доброй воле не высказывалась ни на одном из этих поганых собраний, а их было не мало.

— Ах да, отец, Лана уже все спланировала. Давай встретимся у нее в среду. — Я жду ответа отца. Как бы мне ни хотелось просто взять Лану и удрать из этого кабинета, я не могу повернуться к нему спиной, пока он не ответит. Поступить иначе было бы неуважительно. К счастью, он не заставляет меня ждать слишком долго, прежде чем я могу быстро уйти.

— Конечно, почему бы и нет? Увидимся.

Я киваю. Положив руку на поясницу Ланы, я вывожу ее из комнаты. Как только дверь закрывается, я подношу палец к губам, приказывая ей молчать. Нео стоит прямо за нами и выдыхает так громко, как только может.

— Похоже, мне нужно отнести смокинг в химчистку, да?

— Заткнись, придурок, — бурчу я, ведя Лану к машине. Я усаживаю ее на заднее сиденье, а сам прыгаю на пассажирское. Я не произношу ни слова, пока Нео не выезжает из ворот. — Что это было, черт возьми? Ты знала, что это произойдет? — Я перевожу взгляд на Лану. Я знаю, что она не заслуживает того, чтобы сейчас испытывать на себе всю тяжесть моего гнева. Но, черт возьми, я вне себя от ярости.

— Во-первых, можешь тренировать свой взгляд на ком-нибудь другом, на меня он не действует. Во-вторых, если бы я знала, что они планируют засаду, я бы предупредила тебя, — процедила она, после чего откинулась на спинку сиденья.

— Мы не поженимся, Лана, — впервые говорю я вслух.

— Да что ты, конечно, нет. Я скорее соглашусь на мгновенную смерть, чем буду приговорена к жизни в качестве твоей жены. — Она физически вздрагивает, как будто мысль о том, чтобы быть