Пассажиры цепочкой направились в туалет бизнес-класса, задние туалеты закрыты по распоряжению Веры.

Костоправов вышел из туалета, умывшись. Глубокие красные пятна на рубашке не выведет ни один стиральный порошок.

— Быстро сел на место! — гаркнул он сыну, вышедшему в проход на поиски отца.

Мальчик бегом вернулся обратно.

Подошел телохранитель депутата и молча приподнял плед. Катарина хотела отвернуться и не смотреть, но неведомая сила любопытства сама повернула голову в нужном направлении. Телохранитель опустил плед и вернулся в бизнес-класс.

Позвонила Вера:

— Успокойте пассажиров. Будем садиться в ближайшем аэропорту.

* * *

Максимов сидел на угловом столике и опустошал чашку кофе. Посетителей ресторана было не много, а те, что пришли, расположились на другом конце у панорамных окон и наблюдали за разыгравшейся на улицах Москвы стихии. Ветер поднимал в воздух грязь с мусором и кружил, словно помехи на старой пленке.

Ерофеев опаздывал.

Тихая мелодичная музыка вырывалась из невидимых колонок справа, слева и даже сверху. Хозяева ресторана рассчитывали, что после тяжелой рабочей недели это должно успокоить и расслабить посетителей, как и виски со скидкой. Пахло мясной поджаркой с чесноком.

Максимов же был напряжен, а верхний и нижний клык со скрипом терлись друг об друга. Он прочел последнее смс от Юли еще раз:

Максимов мог поклясться, что она это сделает. Это лишь вопрос времени.

Официант принес еще кофе, двойной. Почему в меню нет тройного?

Максимов прочитал еще смс, на этот раз от жены:

Она всегда ставила троеточия в конце, считала, что это призыв к ответу.

Конечно, он помнил какой сегодня день.

От написал:

Точка означала конец диалога.

Сегодня день свадьбы и знакомства, между которыми прошел ровно год, день в день — четырнадцать и пятнадцать лет соответственно. На годовщину он уже приготовил подарок — набор из колье и сережек, стоимостью в годовой доход московского менеджера. Максимов никогда не скупился на подарки для самой достойной женщины. Она была с ним в горе, и в радости, и в нищете, родила двух лучших сыновей, вытащила его с того света после смерти брата. Так тяжело и скрупулезно они вместе строили семью, ставшую эталоном для всех, и теперь все могло рухнуть из-за Юли.

Ерофеев сел напротив. Максимов не заметил, как он вошел.

— Что-то у тебя круги под глазами чернея обычного.

Максимов положил белый конверт на стол. Ерофеев слегка развернул его и посмотрел на фото.

— Симпатичная девочка. Молодая. Чем не угодила?

Максимов сделал глоток, обжег неба. Тонкий слой обгоревшей кожи скрутился в комочек и полетел с горячей жидкостью в желудок.

— Не важно.

Ерофеев убрал конверт в карман.

— Нет. Я хочу знать, кого ты просишь закрыть.

— А я тебя спрашивал, когда ты просил коммерсанта твоего отмазать?

— Это другое. Девку жалко, испортят ее там. Может, поговоришь лучше с ней?

— Бесполезно. Сто раз пробовал.

— Когда надо?

— Сегодня.

Ерофеев усмехнулся.

— Ну, ты даешь, Володя. И как я обосную такую скорость?

— Это твой отдел. Придумай.

Ерофеев оживился и откинулся на спинку. С каких пор этот продажный и мерзкий урод задумался о ком-то кроме себя?

— Я тебе в свахи не набивался Володя, не надо на меня давить.

— Ты мне должен. Будь добр отдать.

Ерофеев расправил ноздри, но промолчал.

— На двушку подведи. Хватит, чтобы одуматься. Главное до суда закрой. Вот ее адрес, она сейчас там.

Ерофеев закинул в карман конфеты с корзинки на краю стола, прокашлялся в руку и вышел. Хоть он и сволочь редкостная, но как зам. руководителя Управления по контролю за оборотом наркотиков дело свое знал хорошо.

Максимов проклинал тот день, когда познакомился с Юлей. Случайная встреча в ресторане, а затем еще одна в Управлении. И часто ли в Москве можно дважды встретить одного и того же человека? Длинные каштановые волосы благоухали молодостью и невинностью. Страсть затмила разум, и он не заметил, как легкая увлеченность зашла слишком далеко. Он уже и не помнил о чем говорил, и что обещал в минуты страсти. Да как упомнишь тут? Такова мужская натура, природу не обманешь. Разве он виноват, что ошибся, оговорился? Стал жертвой состояния аффекта. Ничего удивительного с такой-то работой. Неужели он не заслужил достойного отдыха после всего, что сделал для семьи? Иногда люди ошибаются, и он не исключение. Почему из-за одной ошибки он должен потерять все?

«Приедь ко мне, я больше не могу без тебя. Я убью себя».

Уж лучше бы убила.

«Я знаю, она тебя приворожила, я не позволю ей издеваться над тобой. Мы будем вместе, как и мечтали».

Что должен делать мужчина, когда его семью обещают разрушить? А еще репутацию, заработанную, хлебая дерьмо, пока она еще сопли не научилась вытирать. Откуда знать ей, что такое ответственность и как тяжело все дается в этой жизни? Как много нужно преодолеть и совершить, порой, не самые приятные поступки, чтобы обеспечить семью всем необходимым. Животный мир, как и мир людей жесток и если кто-то зашел на твою территорию с оружием, нужно обороняться всеми доступными способами. Сейчас он делает то, что необходимо, чтобы защититься, не больше и не меньше.

Жалко ли ее? А почему тогда родители не вдолбили ей в голову законы этого мира?

Он что должен позволить сыновьям остаться без отца? Чтобы они познали то, что довелось ему после ухода его отца из семьи. В тот день кончилось его детство, была перечеркнута предыдущая жизнь. А для двух младших братьев близнецов он стал больше чем братом — отцом. Тогда он пообещал, что его дети будут жить в полной семье и никакая малолетняя дура не позволит ему нарушить обещание.

Максимов вытащил сим-карту из телефона и согнул пополам. Ерофеев все сделает тихо так, что они с Юлей больше никогда не увидятся. За все нужно платить.

Позвонил рабочий мобильный. Это Долгин.

— Ты просил позвонить, если будут новости по рейсу из Ванавары.

Максимов потер лоб. Где-то там, под кожей анаморфной болью пульсировали сосуды. Сегодня слишком долгий день.