— Если ты хочешь, можешь поговорить со мной.

Его смех неприятно резанул ее слух.

— Я не хочу говорить с тобой, я хочу тебя.

Калли покраснела, а он все ближе подходил к ней. Она сделала несколько шагов назад, пока не уперлась в стену между шезлонгом и барной стойкой. Он поставил руки на стену по обе стороны ее головы, и она оказалась в западне.

Ее сердце бешено забилось. Ей было страшно, но она ощущала и чувство радости.

Он не был испорченным богатым парнем, как Брэндон. Возможно, она слишком мало знала о нем, но она видела, что этот человек понимает, что такое раскаяние и что сущность человека гораздо важнее, чем количество денег на его счете.

Он не врал ей и не говорил, что любит ее. Он посмотрел ей прямо в глаза и сказал правду: «Я хочу тебя».

Его глаза радостно вспыхнули, когда он, подойдя к ней вплотную, положил свои горячие ладони на полоску ее кожи между рубашкой и шортами. От остроты ощущений Калли вздрогнула.

Его руки сжали ее крепче, и она была в его власти. Отдаленный голос где-то в ее голове кричал ей об опасности, но Калли чувствовала, что этот мужчина может успокоить боль, терзающую ее тело. Он тоже испытывал боль, от которой она хотела его избавить.

У нее были простые человеческие слабости. Они понимали друг друга на подсознательном уровне. Она неустанно повторяла это.

Когда он склонил свою голову, она провела ладонями по его разгоряченному лицу и запустила пальцы в короткие густые пряди его волос.

Он страстно впился в ее губы, вонзая в нее свой язык. Происходящее могло показаться ей слишком быстрым переходом к интимным отношениям. Но она все выходные провела в воспоминаниях об их поцелуе на заднем дворе клиники. И то, что сейчас он целовал ее, прижав к своему телу, а его опытные руки, скользнув под ее топ, обхватили ее груди, ввергло ее в пучину желания. Она была без бюстгальтера, и ее соски затвердели от неги в ожидании, требуя его прикосновений.

Он раздвинул ее колени своей ногой и прижался к ней, дав ей почувствовать свою пульсирующую эрекцию. В то же время большими пальцами рук он ласкал ее соски.

Она задрожала от полноты ощущений, издав протяжный стон. Изнемогая и преодолевая дрожь, она ответила на его поцелуй. Жар в ее теле становился все сильнее, поглощая ее. Калли почувствовала, что сейчас она потеряет контроль.

Вцепившись руками в его волосы, она заставила его поднять голову.

— Я не принимаю таблетки… — прошептала она, задыхаясь. — Я не хочу забеременеть…

— От этого ты не забеременеешь, девочка. — Он продолжил прижиматься к ней чреслами, совершая конвульсивные движения. Одну ее руку он поднял и прижал к стене над ее головой. Его рука крепко сжала ее пальцы, а губы впились в шею.

Ее кожа горела от прикосновения его губ. Другую руку он положил на обнаженную грудь под ее рубашкой. В животе ее растекалось горячее желание.

Ее бедра стали покачиваться в унисон с его движениями. Ей казалось, что после долгой жажды она наконец добралась до источника с водой и все никак не могла напиться.

Она не допустила бы, чтобы все произошло здесь, у стены, с человеком, которого она едва знала. Или нет, она была готова на это?

Да, она была готова. Она хотела этого.

Она могла бы упасть от слабости и изнеможения, если бы он не пригвоздил ее к стене своим телом и непрекращающимся движением своих бедер.

Смутно она осознавала, что издает звериные звуки. Свободной рукой она пробралась под его одежду и положила ее на его поясницу, подбадривая его затихающие движения. Он целовал ее в уголки рта, шепча:

— Красавица. Ты прекрасна.

Его язык скользнул по ее нижней губе, как будто он слизнул последнюю каплю великолепного блюда.

Его тело подрагивало от напряжения. Тяжелый запах мужского пота окружал ее, сексуальный и неотразимый.

Она была как в тумане. Ее дыхание было неровным. Она не могла поверить, что он занимался с ней любовью полностью одетым. И что она все еще была так возбуждена.

Она открыла глаза и посмотрела на него. В его лице она прочитала желание, но и иронию. Страсть не настолько захватила его, как ее.

Это было как удар. К тому же он спросил:

— Ты девственница?

— Я знаю, что от такого я не забеременею! — Она толкнула его, но он не сдвинулся с места. Его возбужденный член находился вблизи ее влагалища, и только его пляжные шорты были преградой на пути. — Я думала, ты чувствуешь то же, что и я. Но, очевидно, я ошиблась.

Она снова толкнула его, не думая о том, что он доставил ей физическое удовольствие. Она не простила ему что он обошелся с ней, как с игрушкой.

Он только закрыл ладонью ее рот, медленно провел большим пальцем вдоль ее уха и подробно рассказал ей, что он от нее хочет.

— У меня нет презерватива, поэтому нам надо найти другой способ удовлетворить друг друга, понимаешь?

Его глаза были такими темными, что казались черными. Его поцелуй был нежным и невыразимо сладким. Ее губы ответили ему, ободряя его и сдаваясь ему.

Скрипнула дверь, и мужской голос позвал:

— Калли…

Ставрос нахмурился:

— Кто это?

— Такис. — Она заглянула за его плечо и увидела Такиса, высматривающего ее. Она толкнула Ставроса, но он не сдвинулся с места.

— Избавься от него.

— Он мой босс!

Ставрос посмотрел на нее, затем туда, где вздыбилась его плоть под шортами. Сквозь тонкие струйки водопада он прыгнул в бассейн.

Он выплыл на поверхность как раз в то время, когда взволнованная Калли направилась к седовласому мужчине в деловом костюме. Он поцеловал ее в щеку, но приветствие было достаточно рассеянным. Его озадаченный взгляд сначала изучил пылающее лицо Калли, а затем остановился на Ставросе. Во взгляде была неприкрытая враждебность.

— Кто это?

— Ставрос. Он кладет плитку у бассейна.

— Прямо из воды?

Первый раз в жизни Ставроса о нем говорили в третьем лице в его присутствии. И говорили таким пренебрежительным тоном. Как будто он был недостаточно хорош для того, чтобы находиться рядом с этим человеком, не говоря уж о том, чтобы ремонтировать его бассейн.

В то же время Ставросу стало смешно. «Знал бы ты, кто я», — подумал он.

Такис, вероятно, считал себя богатым и влиятельным человеком, но очень скоро ему придется продать Ставросу этот дом за сущие копейки.

Ставросу сразу же не понравился жест Такиса, которым тот обнял Калли за талию в тот момент, когда Ставрос выбирался из воды.

Странное чувство зародилось в душе Ставроса. Это была ревность? Он, выпрямившись и расправив плечи, не обращая внимания на стекающую с него воду, направился к Такису, готовый перейти в атаку.