стену. Опять лезет со своими пиханиями, толканиями и хватаниями. Он даже не понимает, насколько близок к смерти в этот момент. Если бы не сложившаяся ситуация, уже давно от Маркова С. А. остались бы кровавые ошмётки. Люди… Абсолютно бестолковые существа. Землеройки и то сообразительнее.

— Никогда так не делай. Еще раз дотронешься, убью. — Я тряхнул плечом, скидывая руку Степана. — А ты мне нужен. Помощь твоя нужна.

— Какая, на хрен, помощь⁈ Ты про пожар сейчас не в серьёз же? Ты не можешь знать этого.

— Могу. У меня, видишь ли, после клинической смерти открылся… как это говорят… третий глаз. Предсказываю будущее. Да. Вот точно тебе говорю, будет пожар. Здесь все сгорит до тла. Поэтому ты сядешь на этот чертов велик, а потом отвезёшь меня в чертов дом, где живу я и мой чертов отец. Так понятно? Я должен кое-кого найти. Мне нужен человек! В смысле… надёжный человек.

Я замолчал. Злость во мне становилась все сильнее. Что за тупость⁈ Зачем я сейчас оправдываюсь перед смертным? Уговариваю его не подыхать.

Но тут же в голове сам собой возник ответ. Не «зачем», а «почему». Паучок. Вот что зацепило мое внимание. Да, я действительно считаю полезным помощника-человека. Информация, оставшаяся от Антона, крайне скудная. Кроме того, в любой экскурсии местный гид — важный фактор.

Но при желании, заменить Маркова С. А не так уж сложно. А вот метка неизвестного Падшего, она меня сильно удивила. Я просто-напросто не понимаю, кому из братьев мог понадобиться конкретно этот человек. В нем нет совершенно ничего особенного.

Марков тоже молчал. Причем, у него был такой странный взгляд… Он словно вообще не слышал, что я сказал только что.

Патологоанатом обернулся назад, посмотрел на серое, окутанное тьмой здание больницы, потом снова повернулся ко мне.

— Ты… Черт… Я не знаю, что у тебя с башкой, но… Там же люди! Скажи, что это была шутка. Что у тебя крыша поехала!

Видимо, мое лицо выглядело все таким же убедительным. Потому что ровно через секунду Марков выругался матом и рванул обратно к больнице.

— Ну что ты будешь делать… — С раздражением высказался я, уставившись вслед человеку.

Жаль. Очень жаль. Он не только подходил для моей миссии, еще было интересно выяснить насчет паучка. Я так понимаю, сейчас Степан начнет активно спасать людей. Это — на здоровье. Успеет? Молодец. Нет? И такое бывает.

Люди мне не мешают. Мне мешает больница. След, по которому можно разыскать беглого Падшего. Но на всякий случай, найду-ка я другого подручного.

Больница должна сгореть. Через пятнадцать… А, нет. Уже через десять минут пожар вспыхнет в морге. Огонь очень быстро распространится по всем трем этажам. Здание маленькое.

Мой след уничтожит только пламя. Других вариантов нет. Так что, как говорил один забавный человек: ничего личного, только бизнес.

А капитан Иволгин… Он еще не знает, его желание исполнится, ровно как он его озвучил. «Чтоб глаза мои ее не видели» — так ведь высказался полицейский? Вот именно Иволгин однозначно останется жив, но…

Ожеги на лице будут слишком сильными. А на лице у людей что? Правильно. Глаза. Так что, всё как просили. Получите, распишитесь. Больше не увидит Иволгин свою молодую жену. Он вообще больше ничего не увидит. Его ждет стопроцентная потеря зрения.

Я перекинул ногу, устроился на сиденье, и, виляя из стороны в сторону, поехал к воротам.

Ну что ж… Охота началась. Теперь я — Антон Забелин и мне нужно найти того, кто посмел украсть мою вещь. Мою!

Когда найду воришку… Хм… Это будет самая памятная встреча в его жизни. Я знаю, перейти Границу, попасть в Ад и вернуться обратно человек не мог. Вором был кто-то из моих родичей. Низшие сущности не посмели бы. А спрятал украденное этот безумец здесь, в мире людей. Я должен разыскать пропажу. Пока Отец не разыскал меня.

Глава 4

Жизнь бьет всех…

Пили́ть до элитного поселка, где жил настоящий Забелин, пришлось почти два часа. Хорошо, что в воспоминаниях мальчишки имелись точные координаты в виде адреса и картинок, по которым я ориентировался. Ну еще, конечно, весьма приятной неожиданностью оказалась моя способность чувствовать направление. Не абы какое направление, естественно, а то, куда нужно двигаться в данную секунду. Сюрприз!

Это было похоже на легкий зуд в кончиках пальцев на руках и ногах. Забавно… Видимо, я очень хочу попасть в поселок, где жил Антон Забелин, поэтому суть того, кто исполняет желания, усердно подсказывает телу, куда нужно двигаться.

Внезапно обретенная способность оказалась ужасно кстати. Где-то через полчаса я понял, что информация в голове мальчишки похожа на сильно испорченный навигатор. Судя по всему, пацан неоднократно возвращался домой пьяным после гулянок по увеселительным заведениям Москвы. Из-за этого траектория, по которой я ехал, периодически начинала петлять, настойчиво пытаясь свернуть в злачные места.

Оказаться где-нибудь в центре города у меня желания не было, поэтому, когда в мыслях появлялась картинка, как этот придурок мчит по ночным улицам в компании точно таких же нетрезвых придурков, я сразу переключался на следующий кусок воспоминаний, чтоб понять, где верное направление. Ну и заодно прислушивался к зуду во всех конечностях.

Поначалу моя «велопрогулка» выглядела вполне спокойной, если не считать того факта, что пришлось ехать на двух колёсах. Мне! Если кто-нибудь в Аду узнает, как я крутил педали босыми ногами… Нет. Не узнает. Убью любого, кто разнюхает эту информацию.

Еще, как назло, сильно похолодало. Свежий весенний ветер пробирал мое новое тело до самого нутра. Способность людей чувствовать все эти физические ощущения раньше казалась мне крайне интересной. Они знают что такое вкус, получают удовольствие от пищи. Они знают, что такое «холодно», «горячо» или «больно». Круто же!

Так вот… Готов признать свои мысли нелепыми. Я продрог, как уличный пес, и ничего, совершенно ничего интересного или приятного в этом нет!

Активная работа ногами не облегчала мое положение. Чертов ветер, сырой и какой-то отвратительно мерзкий, забирался прямо под свитер, превращая мою кожу в гусиную шкурку. Мне даже пришлось увеличить температуру тела. Немного, без фанатизма. Не стоит забывать, люди — крайне хрупкие существа. Слегка сильнее нажмёшь не в том месте и все, сломалась игрушка.

К счастью, мой внешний вид если и привлекал чье-то внимание, его оценивали как проявления чудаковатости. Никто не пытался остановить парня на велике, одетого так, будто на улице лето. Наверное, думали, что подобное выражение психических отклонений всяко безопаснее каких-нибудь других