всего забавляет в складывающейся ситуации? — я растерянно покачал головой в ответ. — А то, что ты даже собственную Мощь подвергаешь, своего рода, трансформации! Нельзя сказать, что импульсивный Грэйтс-младший был эталоном рассудительности, но лично ТЫ умудрился затмить даже его, заставив свою силу вести себя подобно капризной экзальтированной дамочке!

Леон согнулся и буквально покатился со смеху. За его спиной мне был виден кусок плато, усеянного бездыханными телами людей из другого мира… Эти две картинки были настолько несопоставимы, что меня замутило, и я вывалил остатки завтрака на каменистую почву. Потом я отер губы и вновь взглянул на уже успокоившегося Мастера — да, по всей видимости, я никогда так и не смогу понять этого уникального человека. Вернее — посвященного …

Тем временем, Леон, что было абсолютно в его традициях, уже вновь был воплощением рассудительности и серьезности.

— Алекс, можно считать, что мы выполнили свою миссию в Диясе! — с апломбом резюмировал он.

Я с изумлением взглянул на него — на этот раз он, похоже, не смеялся надо мной.

— Прости — что? — переспросил я, не сводя с него взгляда и ожидая намека на сарказм.

— Да, Алекс, — с долей грусти ответил Мастер. — Мы узнали о том — кем являются наши недруги; о том, что они собирают огромную армию для атаки на Хаос; о том, что обоих отпрысков Карла Тридана следует всерьез опасаться. Так же мы стали свидетелями того, как Светоч использует жизненную силу умерщвленных им особей для достижения своих замыслов. Не думаю, что для большинства посвященных это известие станет трагичным, но подобное истребление всегда считалось недопустимым! Именно такая задача и стояла перед нами — разведка, так сказать … Я думаю, что после этого ты можешь отправиться домой, в Москву и вместе со своей сестрой приступить к мобилизации тех сил, что Хаос может противопоставить вторжению.

— Постой, — я с недоумением покачал головой. — Я могу отправиться домой? А ты?

Какое-то время Мастер раздумывал, тщательно взвешивая все, что хотел сказать мне. Потом он обратил свой взор на меня и попытался пояснить:

— Понимаешь, тут вот какое дело … Мы с тобой собрали достаточно информации чтобы ознакомить с ней всех посвященных Хаоса. Исходя из того, что по твоим словам, Мирис пыталась склонить на свою сторону и самого Алекса, причем упоминала и о том, что Тьма в ее раскладах — тоже лишняя, то … Опасаться нужно не только Хаосу, но и адептам Тьмы. Ты отправишься назад и доведешь все это до посвященных, — видя что я собираюсь возразить, он предостерегающе поднял руку. — Теперь, что касается меня … Пойми, помимо того, что я все еще верю в возможность избежать массового кровопролития, есть еще один момент … Вся эта история является для меня слишком личной. Как тогда — с моим братом. Существует негласное правило — в делах Семьи всегда поначалу пытаются разобраться ее члены, не вынося проблему на остальных посвященных. Но, если уж дело выходит за рамки их возможностей, то ситуация начинает касаться всех …

Я все же перебил его:

— Но разве сейчас как раз не такой случай?! Твои ополоумевшие родственники начинают угрожать всему мирозданию! И это не является пустой угрозой — результаты этой деятельности мы уже уяснили для себя!

Я замер, остановленный нетерпеливым жестом Мастера.

— Алекс, пойми, я должен попытаться!

— Хорошо! — отчаянно кивнул я. — Тогда попытаемся вместе!

В ответ он покачал головой.

— Нет. Ты еще не готов для подобного … И ты сам это прекрасно понимаешь! Я не знаю, сколько у тебя уйдет времени на то, чтобы вернуть себе способности Алекса Грэйтса, но это явно не произойдет за пару дней. А без его навыков ты попросту погибнешь … Я не хочу рисковать твоей жизнью! К тому же, ты станешь для меня, своего рода, обузой — так как я буду вынужден постоянно прикрывать тебя …

На какое-то время я растерялся, не зная — какие аргументы противопоставить его доводам. Потом я все же решил разыграть единственно возможную комбинацию. Я подмигнул Мастеру, а потом решительно произнес:

— А что, если для меня это — единственный шанс? Шанс, что под воздействием экстремальных факторов я обрету память и навыки Алекса Грэйтса! Не знаю как ты, а я бы всем рискнул ради этого!

Леон в ответ на это взглянул на меня как-то по-новому. Поначалу он нахмурился, но потом в изумлении поднял брови.

— Знаешь, несмотря на всю сумасбродность того, как это прозвучало, я склонен рассмотреть такую возможность. То, как ты это произнес … Передо мной словно оказался сам Грэйтс-младший, что вселяет некоторую надежду. Дай мне подумать …

Через минуту-другую он отвлекся от своих размышлений, утвердительно кивнул и вновь взглянул на меня, застывшего в ожидании.

— Хорошо, будь по-твоему. Будем надеяться, что впоследствии нам не придется жалеть о принятом решении! — он погладил по холке своего коня и лихо забрался в седло. — Вперед, Матира ждет нас!

Лучи заката уже окрасили горизонт в багряный цвет, когда мы вобрались на вершину пологого холма. Там, внизу, уже накрывшись одеялом сумерек, пред нами лежала столица Дияса. Я не мог даже предположить, что город этот, в силу своей принадлежности к довольно отсталому (в нашем понимании) миру, может быть настолько огромным. Матира была воистину необъятной! Даже укрытая сумерками, она производила впечатление прекрасного мегаполиса. Повсюду, насколько только хватало взгляда, были заметны очертания великолепных зданий, шикарных парков, дворцов знати и опрятных проспектов и улиц. Несопоставимость в облике столицы и тех населенных пунктов, что мы уже миновали на своем пути, заставила меня на некоторое время замереть и вздохнуть с долей восхищения.

Я услышал, как рядом протяжно присвистнул Мастер — он, так же как и я, был поражен обликом столицы Дияса.

— Признаться, не ожидал таких разительных перемен, — мрачно обронил он. — Когда я был здесь в последний раз, то город занимал едва ли десятую часть того, что мы сейчас наблюдаем перед собой.

Отметив его удрученный тон, я осторожно спросил:

— В этом есть что-то предосудительное? Ну, развиваются люди — строят, осваивают пространство, которого у них с избытком …

Леон оторвался от созерцания лежащего пред нами города и пронзительно посмотрел на меня.

— Развиваются, говоришь? Я на сто процентов уверен в том, что преображение Матиры, да и по большому счету — всей картины этого мира, является следствием бесконечной череды акций, подобных той, что мы имели честь лицезреть не далее, как несколько часов назад …

Так как Мастер выразился довольно витиевато, то у