И свет она не стала включать верхний, хватит одного бра, что висит на стене рядом со столом.

Андрей уплетал ужин, а Марина сидела напротив него, молча. «А у него морщинка появилась новая», – с нежностью подумала о муже Марина. – «Трудно ему одному приходится. Сашенька подрос, но я до сих пор не могу работать в полную силу. И не смогу, наверное. Сын и семья – это главное в моей жизни. И хорошо, что мне Андрей в мужья достался. За ним, как за каменной стеной!»

– О чем задумалась моя благоверная? – Андрей держал в руках любимую керамическую кружку с чаем и улыбался жене.

– Как твои дела? – вопросом на вопрос ответила Марина.

– Опять с бумагой для типографии подвели. Ты была права, когда отговаривала меня от заключения этого договора.

– А что нам мешает расторгнуть договор? Давай посчитаем, что нам выгоднее.

– Маринка, а давай не будем о делах. Могу я дома на вечер забыть о типографиях, бумагах, принтерах.

– Конечно, тем более что мне надо с тобой посоветоваться об одном деле.

– О деле?! Ты что, опять расследование затеяла?

– Пока нет, хочу помочь Насте Барычевой.

Марина перебралась на диван к мужу.

– Андрей я пока не знаю, насколько это серьёзно, но уже сейчас могу сказать, что в этой истории не всё чисто. Итак, слушай.

– У Насти есть дальняя родня, кажется, троюродная племянница, но это не важно, Лиза Лучанская. Обычная московская девочка-студентка, вполне благополучная, тихая, спокойная. «Не привлекалась, не участвовала, не замешена».

– И что же могло случиться с такой примерной девочкой?

– Андрей, не перебивай, пожалуйста. Пока ничего не случилось. Но кто-то решил убить эту девочку!

– Ничего себе! А ты уверена?

– Сейчас сам решишь, права я или нет. Излагаю только факты. Отец Лизы уехал в командировку. У Лизы поселилась подруга Соня. Лиза уезжает на акварельную практику в другой город, и вдруг нападают на её подругу, приняв её за Лизу. Случайно подруга осталась жива. Но её хотели убить, инсценировав ограбление. Лизу отзывают с практики, она приезжает домой, и обнаруживает за собой слежку.

– Настоящий детектив! Но где факты?

– Лиза сделала набросок парня, что следил за ней. И мы с Настей…

– С Настей? Она, помнится, живет во Франции.

– Андрей, она прилетела из Парижа по просьбе Лизы. И мы с Настей показали этот набросок следователю. В Лизином преследователе Соня узнала парня, что напал на неё! Она даже назвала его имя – Хасан.

– А ты уверена, что цель – Лиза, а не эта подруга – Соня?

– Андрей, тот парень следил за Лизой ещё до её отъезда на практику и после нападения на Соню. И ты, конечно, не будешь возражать, что я пригласила Лизу и Настю пока пожить у нас в коттедже?

– Я, что – похож на человека, способного выгнать на улицу двух беззащитных девушек, на ночь глядя? Пусть живут, сколько захотят. Не зря же мы такую охрану держим.

– Андрей, я так и знала, что ты меня поддержишь! Нам надо показать срочно Лизин набросок нашему знакомому, Ситникову. У него опыт большой, связи обширные. А вдруг этот тип уже где-то засветился? Я отсканировала себе её рисунок.

– А ты уверена, что портрет годится для опознания? Она что, хорошо рисует?

– Да, я же не успела сказать, что Лиза – художница. Представь, она учится в МАРХИ! Она прекрасно пишет маслом по холсту. У них дома висят её картины. И мне они очень понравились. Особенно одна, стилизованная под старину, портрет очень красивой женщины в платье и в украшениях 18 века, с высокой прической. Так тонко всё выписано, складки бархата, блеск самоцветов, а уж лицо – как живое. И глаза – смотрят. Знаешь, этот эффект, когда проходишь мимо портрета, а он как будто «провожает» тебя взглядом?

– Марина, да верю я тебе, не надо подробностей. Давай рисунок.

***

Утром Андрей отбыл на работу, а Марина с Настей пили кофе и разрабатывали план действий.

– Лизавету выпускать из усадьбы не будем. Пусть сидит за забором. Тем более, ей есть, чем заняться, картину очередную пишет. Просидела над картиной полночи, и спит сейчас, как сурок.

– Настя, так как же ты спишь, если она работает? Я же предлагала вам устроиться в двух комнатах. Давай переставим кресло в игровую, она ночью совершенно свободна.

– Ничего, Лиза мне не мешает, она же не танцами занимается. Сидит в уголочке, освещение местное. Шуршит себе тихонько, как мышка. Она сейчас боятся одна оставаться. Да и мне спокойней спится, оттого что мы рядом.

Настя поставила чашку на стол, встала и, жестикулируя, принялась ходить по кухне.

– А мы с тобой должны наметить первоочередные задачи.

– Настя, сядь, а то ты похожа сейчас на полководца.

– Марин, мне думается так легче. Честно сказать, я даже не знаю, что делать, с какого бока подойти к этой проблеме. А у тебя какие-нибудь мысли есть?

– Настя, давай с тобой договоримся, или ты доверяешь мне, и я провожу расследование, как считаю нужным. Или нанимай профессионалов.

– Хочешь сказать, чтобы я не вмешивалась?

– Нет, ты будешь мне помогать, но обещай, что ничего не станешь предпринимать, не посоветовавшись со мной.

– Согласна. А ты – со мной.

– Прекрасно. Мне надо как можно больше информации о Лизе. Кстати, она хорошо рисует, у неё способности есть. Я обратила внимание вчера на её рисунки.

– Да, она очень способная, вся в мать.

– Настя, а что ты знаешь о её матери?

– Я – практически ничего. Она давно умерла. Но моя мама, думаю, что-то могла бы тебе рассказать. Они с отцом сегодня приезжают из очередного круиза. Хочешь, я устрою вашу встречу завтра.

– Завтра? А что у нас завтра, не суббота?

– Да, Марина, а сегодня – пятница.

– Нет, в субботу у меня уже намечена поездка, и передвинуть её никак нельзя.

Настя задумалась, но лишь на секунду.

– Тогда сегодня же и поговоришь! Они должны вернуться утром, часов в 10, и я всегда к ним приезжаю повидаться. Давай после обеда я договорюсь о встрече. «Файф о клок» тебе подходит?

– Вполне. К пяти часам в Москву без пробок доеду, и обратно хорошо – народ уже схлынет.

Марина вспомнила, что родители Насти преподают иностранные языки, и обеспеченных учеников учат методом глубоко погружения на круизных лайнерах. Они – хорошие преподаватели, судя по тому, как они научили Настю владеть языками.

– Кстати, как ты там, в Париже, со своим французским за местную сойти можешь?

– Запросто! Иногда, бывает, принимают за итальянку. Но, я