— Долго им придется добираться…

— Но они же не знают, что в пятидесяти километрах к югу апельсины растут! А то бы давно туда махнули на своей шхуне. Там тепло, а здесь снег. Странный климат…

— Так, может, сдадим им южное побережье, а сами здесь останемся, — предложил адмирал, — как вариант, можно сдать им пароход, пусть ковыряются.

— Вот еще! Чтобы лет через пять они вернулись? Ну уж дудки! Я их всех в землю загоню! Обратно в Кресты, там и закопаю. Пусть в Москву идут, если кто цел останется. Нам их надо выбить и самим на юг расширяться, помнишь, химик говорил, там какие-то дома за заграждениями…

— Это ты сильно размахался, сидя в осаде-то, — ухмыльнулся Андрей, — что же будет, когда тебя отсюда выпустят.

— Гнев мой будет страшен, а наказание ужасно… — рассмеялся Командор, — иди, работай, к вечеру мы должны сидеть в неприступной крепости.

День уже перевалил за половину. На мостике за стеклянными стенами стало даже жарко. Командор решил прилечь на тюфяк у стены, отдохнуть…

Но сон не шел, и он снова сел перед схемой, пытаясь предугадать следующий ход противника. За спиной что-то зашуршало, Командор оглянулся и увидел длинноногое симпатичное создание с длинными, до пояса, белыми волосами, курносым носом и веселым взглядом, в почти отсутствовавшем сарафанчике.

— О! Слышь, чудо, ты кто?

— Катья… — прошелестело в ответ.

— Катья? А здесь ты зачем?

— Я тебе мурмуруары принесла, — замурлыкала прелестница.

— Какие еще…

— Ну, книжку я тебе принесла! Вот! — На колени Командору упал толстый томик в твердом переплете. «Альтерра… Мемуары…»

— Постой, какие мемуары, откуда… — Но чудо уже скользнуло Командору за спину, и он почувствовал, как маленькие, но сильные руки начали разминать ему плечи.

— О, Катья… — Два упругих холмика уткнулись ему в спину, и шаловливый язычок начал ласкать его ухо, — Что ж ты делаешь-то…

— Вставай, придурок!!! — гаркнуло Командору прямо в мозг.

— Что?

Командор вскочил. За окном уже стемнело и метались огни. Кто-то кричал, издалека доносился рев безумной толпы. Командор бросился на палубу.

— Ты что, своим орудием собрался всех распугать? — крикнул подбежавший Андрей.

Командор опустил голову. Большие семейные трусы да мегафон в руке оказались единственным прикрытием и украшением его вздыбившегося огнедышащего столба и безволосого торса.

— Нет времени объяснять! Как обстановка?

— Идут с трех сторон, две большие группы вдоль берегов и остальные цепями по центру, — доложил адмирал.

— Пулемет, бить вправо вдоль берега, там стрелометы, — крикнул Командор в мегафон. — Андрей вниз, все по местам!

— Требушет! — раздалось с поста на мачте.

Огромный огненный шар прочертил небо и упал прямо в центре двора между бараками. Там он взорвался, разбрасывая пламя во все стороны, внизу падали люди, кто-то катался в огненной луже, крича от боли, и никак не мог оттуда выбраться. Кто-то бросился на помощь и тоже загорелся, но все же вытащил товарища, тушили уже обоих. Пулемет бил короткими очередями, сухо щелкали карабины. Но цепи нападавших прикрывались большими квадратными щитами и приближались все ближе и ближе. С той стороны уже полетели в бараки горящие факелы.

— Требушет! — снова раздалось предупреждение сверху.

Огненный снаряд шел ниже и попал прямо в стену барака, проломил ее и взорвался внутри. Барак запылал, как коробок спичек. Толпы атакующих взревели и ринулись на прорыв.

— Шхуна идет на абордаж! — раздался крик в мачты.

С моря полным ходом шла шхуна, весла яростно вздымались и с шипением уходили в воду. Они, видимо, отошли подальше от берега, чтобы разогнаться и набрать скорость для стремительного удара. По бокам шхуну сопровождали стремительные каноэ, битком набитые людьми.

— Андрей! Отводи всех на пароход! — надрывался Командор, бегая по палубе из конца в конец кормового среза. — Все назад! Отступаем!

Но защитники не успели. Часть мужиков пробилась на судно, но у них на плечах висели нападавшие. Во дворе и в срезе пробоины в борту парохода закипела жестокая рукопашная схватка. Нападавших было слишком много. Рыбаки падали один за другим. Волна атакующих прорвалась внутрь судна.

— Требушет! — в третий раз раздалось с поста.

Командор оглянулся, но в это время совсем рядом в угол между палубой и трубой ударил снаряд. Осколок камня со всей дури влепил Командору в затылок, и он упал, сраженный…

…Скрипели снасти, Командор открыл глаза, перед его взором все плыло.

— Где мы?

— На катере, — голову Командора держал на коленях адмирал, — еле успели. Пароход потерян.

Командор повернул голову, застонав от боли в голове. Пароход, освещенный многочисленными факелами, был совсем недалеко, метрах в ста. На палубе бесновалась толпа.

— Почему они нас не преследуют?

— Победу празднуют, им сейчас не до нас, — ответил Андрей.

— А кто в башне? Это у меня в глазах плывет, или она вращается?

— Там Пол Пот засел, жутко злой.

— Кто такой, почему не знаю… Что за прозвище такое?

— Да я и сам не знаю, как его имя, — отозвался адмирал, — да не волнуйся, лежи спокойно.

Пушка башни рявкнула, выбросив комок огня и дыма. В борту парохода образовалась небольшая рваная пробоина. Из башни выскочил молодой парень и запрыгал по палубе.

— Я попал, я попал!

— Идиот! — закричал Командор. — Ты каким снарядом стрелял?

— Вроде бронебойным, а что…

Внезапно пароход превратился в огромный огненный шар, все больше и больше разбухающий.

— Екарный бабай! Держитесь все! Сейчас накатит! — только и успел крикнуть Командор, хватаясь обеими руками за леер бортового ограждения. Тотчас же горячая воздушная ударная волна налетела на катер, стремясь его перевернуть. В грохоте разрыва Командор оглох сразу, тут же палубу захлестнула волна, выбитая из залива взрывом. Катер накренился и почти лег на борт, но начал выпрямляться, люди падали в воду, срываемые воздушным и водяным ударом. «Сейчас обратно потащит», — подумал Командор, понимая, что в таком грохоте кричать бесполезно. Над тем местом, где раньше был пароход, поднималось огромное облако, похожее на ядерный взрыв. «Две килотонны как-никак», — мелькнуло в голове у Командора. Он поднял голову и посмотрел вверх. Там, высоко в небе, переворачивалась, как лист, сорванный с дерева, огромная двухсоттонная крышка трюма. Она медленно падала на катер. Командор оцепенел. Время как будто застыло. Огромная плита становилась все ближе и ближе. Спастись от ее падения шансов уже не было. «Эх, Катья…» — произнес про себя Командор, чувствуя, что снова теряет сознание…