Крупнейшим антропологом Герасимов стал позднее, а начинал он как археолог. В 1912 году, когда ему исполнилось пять лет, его семья из Петрограда переезжает в Иркутск. «Окрестности города Иркутска чрезвычайно богаты останками древних поселений, по преимуществу неолитического времени, — писал в своей биографии Герасимов, — это обстоятельство стимулировало мои ранние занятия археологией. Уже с 1922 года я систематически вел археологические работы под руководством и наблюдением работников краеведческого музея». Большую роль в формировании научных интересов Герасимова и его профессиональном становлении сыграло участие в краеведческом кружке, который возглавлял Петри.

С 1928 года у села Мальта, расположенного на левом берегу реки Белой при впадении ее в Ангару, он ведет в течение длительного времени раскопки палеолитического поселения. Работы Герасимова, посвященные Мальте, вошли в археологию палеолита как вклад первостепенной важности. По своему значению Мальта не уступает крупнейшим мировым памятникам позднего палеолита. Здесь обнаружена богатая фауна — кости северного оленя, шерстистого носорога, мамонта и другое. На поселении найдено несколько тысяч обработанных камней, остатки жилищ, которые позволили Герасимову выделить три типа сооружений. Инвентарь стоянки дал ученому возможность реконструировать технику и приемы обработки кости в период палеолита. Чрезвычайно обильно представлены разнообразные украшения и типы орнамента. Раскопки поселения Мальта имели исключительное значение для сибирской археологии. Одних только опубликованных работ, посвященных этой стоянке, достаточно, чтобы его имя навсегда сохранилось в науке.

Раскопки Мальты только разворачивались, когда на небольшом расстоянии от нее, у села Нижняя Буреть на Ангаре, А. Окладников обнаружил второе поселение древнего человека, столь же уникальное.

Мальта и Буреть дают нам наиболее яркое и полное представление о жизни и быте человека, жившего в Сибири 20–25 тысяч лет назад. Древние обитатели Мальты и Бурети, подобно эскимосам, строили постоянные или сезонные деревни вдоль берегов Ангары. Так же как эскимосы и чукчи, они сооружали большие дома из костей гигантских животных — мамонтов и носорогов, которые водились здесь в те отдаленные времена. Подобно современным эскимосским, их жилища имели углубленные в землю основания, а сверху покрывались куполообразной легкой крышей.

Материалы из раскопок Мальты и Бурети привлекли большое внимание ученых не только тем, что здесь удалось получить много новых фактов и сделать интереснейшие наблюдения о жизни и быте древнего человека, но и прекрасными образцами первобытного искусства. Перед учеными вновь встал вопрос об истоках этой культуры. Мнения исследователей разделились: одни считали ее пришедшей с запада, другие полагали, что она выросла на местной основе. Многое зависело в решении этой и других проблем от ответа на главные вопросы: когда и откуда пошло первоначальное заселение человеком Сибири?

Первые землепроходцы Северной Азии

После находок у военного госпиталя в Иркутске прошло более ста лет. За этот срок значительно изменились представления ученых о времени первоначального заселения Сибири и Дальнего Востока. Сегодня есть немало оснований удревнить его в десять и более раз. Первые открытия в этом плане сделаны на Дальнем Востоке.

…Стояла золотая осень. Уходили последние дни сентября, но было еще тепло. Холодные дожди с сильным ветром, столь обычные для дальневосточной осени, явно запаздывали. 27 сентября 1961 года было жарким, по-настоящему летним днем. Вот уже больше недели археологи плавали на небольшой барже между городами Зеей и Свободным, обследуя зону будущего затопления и строительства Зейской ГЭС, чтобы выявить все археологические памятники и составить план работы по их дальнейшему исследованию. Участники экспедиции стояли на носу баржи и внимательно осматривали медленно проплывавшие мимо берега. Человек издавна селится в наиболее удобных, благоприятных местах. На больших реках древние поселения встречаются, как правило, на высоких, незатопляемых во время паводков и разливов реки местах. Особенно привлекательны места впадения в реку небольших протоков, наиболее удобные для охоты и ловли рыбы.

Археологи уже открыли несколько поселений каменного и железного веков. Продолжали поиск и в этот день. Погода была ясная, солнечная. Вплотную к реке подступали заросшие тайгой сопки. Голубые могучие сосны на высоких берегах слегка покачивались, отражаясь в воде. Изредка мелькали небольшие полянки с белоствольными березами и осинами, которые, несмотря на теплую погоду, покрылись багрянцем и уже сбрасывали свой наряд, готовясь к долгой и тоскливой зиме.

Суровостью и первозданной красотой веяло от этих диких и пока еще малообжитых мест. Казалось невероятным, что здесь, среди сопок и скал, мог жить древний человек.

Солнце перевалило зенит, когда за поворотом реки показалось небольшое село Филимошки. Перед ним сменился и ландшафт: горы отступили, открыв широкую долину. Дома далеко разбежались по крутому, обрывистому берегу реки. Село привольно раскинулось на двух террасовидных уступах. Верхняя терраса поднималась над уровнем реки на 20–25 метров. За селом, выше по течению, в Зею впадала небольшая речка. Туда и попросил руководитель экспедиции А. Окладников направить баржу. Причалили к самому берегу. С баржи видны были крутые береговые отложения. Река, по-видимому, во время недавнего сильного наводнения обрушила в этом месте берег, и слои светло-желтых песков, и супесей, и темных глин четко вырисовывались при ярком солнечном свете. Береговые отложения, словно раскрытая книга, могут рассказать ученым о климате, наводнениях по крайней мере за многие десятки, а то и сотни тысяч лет. Все участники экспедиции в нетерпении попрыгали на берег: хотелось пройтись по твердой земле. Да и место было удобное для древнего поселения.

Через несколько минут раздался первый радостный возглас — найден кремневый отщеп, а рядом орудие человека эпохи неолита. Пока все осматривали верхнюю часть берега, Окладников спустился к воде и пошел низом по еще теплой, хорошо окатанной гальке. И тут опытный взгляд ученого привлек один камень. Он взял его в руки и стал внимательно осматривать. На первый взгляд это был самый обыкновенный булыжник из желтоватого мелкозернистого кварцита. Но только на первый взгляд. Присмотревшись, Алексей Павлович увидел, что он расколот несколькими сильными ударами и на одном конце его имеется острое лезвие, напоминающее грубое и примитивное скребло. Рядом с камнем лежал еще один, тоже со следами обработки. Человек или природа? Такие сколы, настолько они грубы и примитивны, могут получиться и естественным путем в сильных речных потоках.

На память пришла оживленная дискуссия, которая велась по поводу так называемых «эолитов». Под таким названием вошли в научную литературу кремни, которые находили в третичных слоях, им приписывалась намеренная обработка. Среди них наиболее известными являются эолиты со следами действия огня и расколотые кремни из отложений, возраст которых несколько миллионов лет, описанные французским ученым аббатом Буржуа. Позднее были проведены специальные опыты: в