Я на миг буквально окаменела. От неожиданности и злости.

— Я ни с кем здесь не собираюсь дружить, — выцедилось из меня нечто злобное и шипящее. — Я здесь не по своей воле. Меня украли и держат взаперти…

— Ни одна дверь не заперта. — Скарамуш пожал плечами. Все в его старом лице коверкалось от беззвучного смеха, который страшно бесил меня. — Вы здесь хозяйка…

— Которой не дают воспользоваться телефоном!

— Можете считать это досадное обстоятельство злыми чарами, — хмыкнул вредный старикан. — В сказках такая беда довольно часто случается с прелестными принцессами.

Ах, если бы это была только сказка. И если я была бы принцессой! Но в сказках принцесс всегда спасет прекрасный принц, до меня же на остров Гдетотам никакому принцу не добраться. И, к слову, у принцесс не бывает фотоаппаратов.

Фотоаппарат…

Я в сердцах демонстративно сфотографировала злополучный телефон, а после, неожиданно наведя объектив на Скарамуша, быстро щелкнула его, ослепив вспышкой.

— Надеюсь, вы не против фотографии на память? — улыбнулась я премило и захлопала ресницами с такой скоростью, что зарябило в глазах.

— Нисколько, — улыбнулся мне в ответ Скарамуш также премило. И хитро. Зубы у него сверкали, как у молодого волка — белые, крепкие, здоровые. — Мне очень хотелось, чтобы мое фото имелось у такой очаровательной леди, как вы.

— О, тут наши желания совпадают, — покивала я злорадно.

— А совпадают ли ваши желания с желаниями Стефана? — обронил Скарамуш, наклоняя седую голову.

«Никсон» едва не упал мне прямо на ногу. Наверное, я покраснела. Точнее, налилась малиновым соком от макушки до груди.

— Не совпадают! — рявкнула я жалко. — Я хочу обратно домой, а ваш распрекрасный Гарланд хочет…

А чего, он, собственно, хочет? Я все еще не знала. Надо у него будет спросить. Когда он спустится с небес на грешную землю.

Где есть я.

Моя фраза так и осталась недосказанной, потому что Скарамуш мерзко захихикал, и малиновый сок на моей коже сделался совсем густым.

— Я могу тебе сказать, чего хочет Гарланд, ненаглядная, но, боюсь, ты размажешь меня по стенке — уж больно грозный вид у тебя, — хихикал и хихикал Скарамуш. — Пусть Стефан сам говорит.

Все! Выносить издевательства старика я более не могла. Подхватилась и понеслась из гостиной, едва не спотыкаясь.

Меня нагнала фраза оставшегося позади Скарамуша что-то про песочную дорожку к бухте, фантастический вид и про бабочек размером со слона.

Я вынеслась из дверей замка на парадные ступени, едва не ослепнув от бешеного солнца. Успела сделать один глоток терпко пахнувшего океаном жаркого воздуха, как меня поприветствовал еще один голос:

— Доброе утро, мисс Шеритон. Стив Уайлд.

Твою мать!

Сразу захотелось упасть на теплые мраморные ступени и забить ногами, как разъяренному ребенку. И орать на весь остров. Чего-нибудь нецензурное.

Начальник безопасности острова выражал всем своим видом любезность и дружелюбие. Аккуратная улыбка на бронзовом от загара приятном лице располагала к тому, чтобы вести нежные беседы, а не драться.

— Решили прогуляться, мисс Шеритон?

Это были уже не словесные «язвости» в духе Скарамуша, а непринужденный светский допрос.

— М-м, — ответила я, сжимая «Никсон».

Щелчок, и второй мой тюремщик попался в кадр, Стив Уайлд остался невозмутим. Настолько невозмутим, что я сделала второй его снимок, после чего он вежливо произнес:

— Вы пока совсем не знаете острова, мисс Шеритон, поэтому первую прогулку вам лучше совершить в моей компании. Каланта — остров чудесный, однако здесь водятся ядовитые змеи…

Да, в любом раю есть змеи. Печальная история Адама и Евы до сих пор на слуху.

— …и я не могу допустить, чтобы с вами случилась какая-нибудь жуткая неприятность, — благожелательно закончил начальник службы безопасности.

Жуткая неприятность со мной уже случилась. Когда Гарланд умыкнул меня.

Я смиренно кивнула, понимая, что обречена на тени за своей спиной. Которые будут на этом острове следовать за мной повсюду.

Шаг в шаг.

Может быть, я все-таки сплю? И мне снится сон? Временами — ужасный, временами — прекрасный. Как, например, сейчас, когда я стою и смотрю на гаснущий, оранжево-фруктовый закат. Этот закат совсем не похож на вчерашний или, точнее, на закат из вчерашнего сна. Я не против экзотических закатов в своих снах, но я совершенно против реальности.

Или же реальность — против, меня?

От возникшего вопроса закружилась голова, и я отшатнулась от окна. Стремительно повернулась и в тихом ужасе привалилась к подоконнику, зажав себе рот рукой, чтобы не завопить. Позади меня, привольно расположившись в кресле, восседал Ангел-city.

Весь в белом.

Когда и как он очутился в моей комнате? Я не почувствовала и не заметила сего явления. И уже была готова поверить, что Стефан Гарланд — сверхъестественное существо, которое свободно перемещается сквозь плотную физическую материю.

— Вечер добрый, мисс Шеритон. — Красивые губы ангела сложились в любезную улыбку, которая не грела, но задевала.

Я мотнула головой. Это не было приветствием, скорее, я таким образом просто отрицала факт наличия Стефана Гарланда в моей темнице. Но одного отрицания мало. Отрицание меня не спасет. Ангел-city вдруг поднялся, распространяя вокруг себя свет, и пальцем поманил меня за собой. Я осталась недвижимой, не собираясь следовать за светом, который слишком опасен для меня.

— Пойдемте, мисс Шеритон. Я обещал дать вам ответ на ваш вопрос, который вы задали мне вчера за ужином.

Вопрос? Боже мой, какой? Мои брови взметнулись высоко на лоб.

— Вы спросили, что я с вами собираюсь сделать, — мягко уточнил Стефан, видя мою картинную растерянность.

Сердце в истерике подпрыгнуло к горлу, а после, сорвавшись с нити-паутинки, ухнуло, кувыркаясь, в хладную бездну, полную ледяных осколков. С пораненным сердцем меня теперь никакая сила не сдвинет с места!

— Сегодня мне уже не хочется услышать ваш ответ, — промолвила я тихо.

— Тогда предлагаю вам просто взглянуть на мою коллекцию, — пожал плечами Гарланд и снова поманил пальцем.

— Коллекцию? — Я невольно встрепенулась — все-таки условные рефлексы фотографа-папарацци не изжить даже после комы. — А что вы коллекционируете, мистер Гарланд?

И нисколько не смутилась, обнаружив понимающую и саркастическую усмешку Ангела-city, способную оскорбить до глубины души.

— Увидите сами, мисс Шеритон.

Разве ангелы могут искушать сильнее дьявола? Гм, получается, что могут… И противостоять тем ангельским соблазнам невозможно. Я тронулась с места, схватив «Никсон», — Ангел-city только кивнул, не препятствуя моим диким журналистским инстинктам.