Прикрыв веки, Фейт слышала свое неровное дыхание.

Она была приглашена в «Хэттон» на уик-энд, за ней заехал Нэш.

— Почему грустишь, козявочка? — поддразнил он девочку в своей обычной манере. Когда он так шутил, обращаясь с ней как с ребенком, ей хотелось сказать, что она взрослая, достаточно взрослая, чтобы понять, что любит его.

— Я... — начала Фейт нерешительно, но, пока она подыскивала слова, чтобы рассказать Нэшу о происшедшем, его внимание привлекла сногсшибательная брюнетка на противоположной стороне дороги.

Остановив автомобиль, Нэш опустил стекло и поздоровался с этой дамой. Ее ослепительная улыбка показала Фейт, что не одна она считает его самым блестящим и сексуальным мужчиной на свете. Когда же брюнетка пересекла улицу, чтобы развлечь Нэша беседой, они обменялись довольно замысловатыми шутками. Дамочка при этом отчаянно кокетничала, и Фейт, вжавшись в сиденье, почувствовала себя несчастной и покинутой.

Только после того, как Нэш наконец тронулся с места, она поняла, что, несмотря на откровенные намеки своей знакомой, он не сделал попытки посадить ее на место девочки. Воспарив на волне радости и облегчения, Фейт сунула проблему, по поводу которой хотела просить его совета, в дальний уголок памяти.

В течение десяти лет она часто думала о роли случая в жизни человека. Расскажи она все Нэшу в тот день, и, может, все сложилось бы совсем не так.

И снова предательские слезы сверкнули на ее ресницах. Фейт, сощурив глаза, решительно расправилась с ними. Очень, очень давно она запретила себе реветь из-за Нэша Коннета.

«В конце галереи, обвитой золотым дождем, нимфа держит в руках вазу с водой». Составив описание статуи, Фейт печально вздохнула. Утром, приступив к выполнению возложенной ею на себя обязанности, она еще не понимала ни того, как много в парке скульптуры и декоративного убранства, ни того, что некоторые уголки могут взволновать ее, разбудив воспоминания о том, что, как она считала, предано забвению много лет назад.

Интересно, парк и Скульптуры вызвали все эти воспоминания или все-таки Нэш? Нэш и ее безумное необъяснимое чувство к нему? Об этом свидетельствует тот странный отклик, которого ему удалось добиться от нее вчера.

Хватит!— горячо убеждала себя Фейт. Перестань думать о нем!

Когда Филип знакомил ее с необыкновенной красотой парка «Хэттон», Нэш шел навстречу им по галерее из золотого дождя, а лучи солнца, пронзая зеленый навес, рассыпались светлой пятнистой рябью на его футболке, которая отчетливо застряла в ее памяти. Из открытого ворота поднимается загорелая шея, мускулы предплечий налиты силой.

Когда Фейт смотрела на него, в ней все замирало от любви и желания. Ей казалось, она теряет сознание. Она вспомнила еще один случай, — разве можно такое забыть? — как Филип предложил Нэшу пригласить ее в Оксфорд пообедать.

От смущения и волнения девочка лишилась дара речи. Почти не дыша, она молилась про себя, чтобы Нэш согласился.

— Тебе нравится итальянская еда? — спросил он.

Фейт была уверена, что в его компании ей понравится любая еда. Теперь она ясно вспомнила выражение лица Нэша, в котором читалось насмешливое ожидание развлечения, тогда ею не осознанное, при ее горячем восхищении итальянской кухней.

Нэш, конечно, видел ее насквозь, ее влюбленность не являлась для него тайной. К тому же она и не пыталась скрывать свои чувства. Они отправились в Оксфорд в его красном спортивном автомобиле. Если Нэша и возмутило поведение крестного, навязавшего ему девочку, он ничем этого не выдал.

С погодой им повезло, вечер выдался мягкий и спокойный. На улицах старого города гуляли оживленные туристы, здания колледжей безмолвствовали — студенты разъехались на каникулы. Нэш припарковал автомобиль рядом со своим колледжем. По дороге в ресторан Фейт благоговейно рассматривала великолепные здания. История страны связана с людьми, которые провели в стенах этих зданий свою молодость. Здесь учились будущие великие писатели, художники, государственные деятели.

Итальянский ресторан располагался в чудесном внутреннем дворике, куда они свернули из узкого переулка. Хозяин, забавный итальянец средних лет, показал им столик, сидя за которым можно было, оставаясь незамеченными, самим видеть посетителей.

В этот вечер Фейт в первый раз попробовала настоящие итальянские блюда. Собственно, это было ее первое посещение ресторана. Нэш лукаво подсмеивался над ее борьбой с длинными змейками макарон, а потом, придвинувшись ближе, показал, как это едят.

Она внимательно смотрела, как ловко он накручивает макароны на вилку, но, когда попыталась ему подражать, у нее ничего не вышло. И вот тогда...

Фейт беспомощно закрыла глаза. Временные рамки раздвинулись мгновенно и без усилий — ей опять только пятнадцать, она сидит с Нэшем в ресторанчике и ощущает свежий запах его волос, его тела... Ей знаком этот запах, потому что как-то утром в его отсутствие она прокралась в ванную комнату, чтобы надышаться этим особым ароматом, который в ее представлении был связан с Нэшем. Смочив водой вату, девочка налила туда немного геля для душа, которым он обычно пользовался. Она хранила этот клочок ваты под подушкой, и аромат Нэша провожал ее ночью в лабиринты сна и встречал по утрам.

— Нет, совсем не так, — улыбнулся Нэш, наблюдая за ее неумелыми попытками. — Я покажу тебе.

Он положил свою руку на ее руку, судорожно вцепившуюся в вилку, и стал управлять ею.

— Ну как, теперь уловила? — спросил Нэш через несколько головокружительно счастливых мгновений. — Или я должен тебя кормить? — улыбнулся он.

Фейт, слишком юная и наивная, чтобы усмотреть оттенок чувственности в его вопросе, не могла ответить в том же тоне, понимая, что Нэш не ждет просьбы ухаживать за ней. Но она оказалась вполне взрослой, чтобы испытать пронзительное наслаждение этих секунд, чувственное волнение где-то глубоко внутри, пока не отводила от Нэша обожающего взгляда.

Поняв состояние Фейт, он отпустил ее руку и, отодвинув стул, сказал решительно:

— Может быть, стоит заказать что-нибудь такое, с чем ты легче справишься?

Но даже это замечание не уменьшило ее эйфории, вспомнила Фейт.

Неуловимые оттенки отношения Нэша к ней как взрослой, растраченные впустую на девочку, в мучительном напряжении чувств переживавшую первую любовь, выявились с беспощадной ясностью теперь, когда она стала прокручивать в памяти запись прошлого, накладывая на нее сегодняшнее восприятие.

То, что представлялось ей как необыкновенная романтическая атмосфера, окружающая двоих в этот вечер, для Нэша было лишь выполнением долга.

Когда они направились к автомобилю, совсем стемнело. Идя рядом с Нэшем, Фейт старалась быть к нему как можно ближе, но ему удавалось сохранять дистанцию между их телами в несколько дюймов. При переходе через оживленный перекресток, где работал светофор, Нэш взял ее за руку.