Снова встреча… короткая встреча,

но так много меняет она:

Вдруг становится ласковым вечер,

звёздной ночь и желанной луна.

А душе и тревожно и больно —

образ твой и блаженство, и боль.

Вера, Вера… ну, хватит… довольно!..

Но нет сил, чтоб расстаться с тобой.

И играем, как взрослые дети:

взгляд ловлю – ты глаза отвела,

Каждым утром спешу снова встретить…

Неужели ты не поняла?

Мы с тобой очень долго знакомы,

только врозь всё – друзья и дела,

И тепло отдаёшь ты другому…

но глаза говорят – поняла…

Ты, конечно, другого достойна.

Я тебя не прошу ни о чём.

Помолюсь, чтоб жила ты спокойно,

в этом мире грубом и злом.

Я понимал, что не смогу показать это стихотворение ей… вообще никому не смогу показать, даже друзьям, и часто перечитывал его, находясь в одиночестве.

Больше от Веры Сергеевны не было телефонных звонков. А я не мог найти повода, чтобы подняться в приёмную Орловой без вызова. Как не мог в тот наш единственный вечер в кафе прикоснуться к её такой желанной руке.

Но однажды утром, до начала рабочего времени, я всё-таки вошёл в открытую дверь кабинета Орловой и, сильно волнуясь, положил листок с написанным стихотворением на её стол. Я волновался, потому что перед этим не спал всю ночь, потому что не знал, правильно ли поступаю? Ещё потому, что на другой стороне листа было написано короткое письмо, где я обращался к Вере Сергеевне так же, как в своих мечтах – на «ты»: «Я тебя не выбирал, но так случилось – ты стала моей Музой. Знаешь, между мужчиной и женщиной не обязательно должна стоять постель. Я не буду домогаться тебя. Мне достаточно тебя видеть. Или слышать голос… прошу о встрече. Посидим где-нибудь в кафе, хочешь, в другом районе, за городом… а хочешь, поедем в другой город. Только лишь об одной встрече прошу тебя… Всё будет так, как захочешь ты. Ответь. Если нет – не могу обещать, что перестану смотреть на тебя. Но постараюсь делать это так, чтобы ты меня не видела. Впрочем, я так делаю каждое утро уже почти пять долгих лет. В. Гриднев».

Уборщица баба Маша гремела ведром в комнате отдыха Орловой, поэтому я вышел из кабинета незамеченным.

Ещё несколько дней по утрам я поджидал Веру Сергеевну у входа в офис, стараясь попасться на глаза. Но она будто не видела меня. Или делала вид, что не видит. А я мучился в догадках – прочитала ли она моё письмо? Если прочитала, почему молчит, почему избегает даже взгляда? Или я обидел её этим?

Потом я перестал приходить на работу раньше. И перестал встречать Орлову по утрам. Мне было сложно заставить себя поступать так, ведь она нужна была мне, как воздух. Но, как умудрённый жизненным опытом и книжной мудростью мужчина, я понимал, что допустил оплошность, – женщина не должна знать твоего настоящего отношения к ней, по крайней мере, женщина, которая действительно нужна тебе. Ведь это знание можно использовать как оружие, порождающее обратный эффект. Я понял, что ошибся, когда это правило сработало против меня. Тогда я решил какое-то время постараться прожить без воздуха, иногда всё-таки делая несколько судорожных вдохов, чтобы не умереть совсем – по вечерам я заходил в компьютер, открывал папку с инициалами «В. О.» и перелистывал её фотографии снова и снова.

Однажды вечером, уходя из отдела последним, я распечатал все фото Орловой на чёрно-белом принтере. Получилось неплохо – интересная девушка со страниц журнала далёких 60-х. Сложив листы с изображением Веры в один прозрачный файл, я убрал его глубоко в ящик стола под ключ.

Следующим утром, заняв своё рабочее место, я достал эти чёрно-белые снимки. С них красивая женщина смотрела на меня, как тогда в кафе – по-доброму тепло…

С тех пор каждое моё утро на работе начиналось с чёрнобелых фотографий Златовласки.

А история с уличной дракой вскоре забылась, будто и не было вовсе ни её, ни кафе, ни тёплого взгляда. Вернее, я так думал, что Орлова забыла обо всём. Но почти через шесть месяцев прямо среди рабочего дня в отдел вошла секретарша директора и положила на мой рабочий стол приглашение на празднование Дня рождения…

…И вот теперь, вернувшись из ресторана, лёжа на диване в своей комнате, я с сожалением думал о том, что Вере Орловой только тридцать лет. А мне уже сорок. Кто она, а кто я? Однозначно, я ей не нужен. Как объяснить то, что произошло сегодня между нами на празднике? Наверное, начальница решила развлечься. Успешная женщина может себе такое позволить. А мне-то зачем это всё? Поздно участвовать в интеллектуально – эротических играх, тем более, когда позиция заранее проигрышна.

Не спалось. Я поднялся, открыл дверь в спальню и, убедившись в ровном дыхании мамы, вышел на балкон. Ночная прохлада не успокоила нервы. Я вернулся в свою комнату и снова лёг на диван. Включил телевизор. Потом выключил. Зажёг настольную лампу, стоявшую на прикроватной тумбочке. Потянулся за лежащей там же книгой, перелистал страницы и с досадой положил обратно. Выключил лампу. Сон не шёл.

Я встал, тихо прошёл на кухню, открыл холодильник, достал начатую бутылку коньяка, примерившись, налил половину стакана и стал пить мелкими глотками.

Почувствовав, как в тело и голову вместе с приятным теплом приходят покой и расслабление, я подумал, что нужно просто избегать встреч с Орловой.

Когда-то давно, ещё в юности, интересуясь тайнами познания мира, я прочитал в одной из книг, что если хочешь понять женщину, загляни в её глаза. И если ты ей небезразличен, они ответят на все вопросы, расскажут всё, что скрыто от других, как скрыта зелёная трава за холодным снежным покрывалом. О женщине можно многое узнать по её жестам, мимике, тембру голоса, походке, причёске, одежде, цвету волос, но глаза – это зеркало её души. И самая главная составляющая красоты женщины. По жизненному опыту я знал, что нужно внимательнее всмотреться в женские глаза и можно получить ответы на интересующие вопросы.

На праздновании Дня рождения Орловой я смотрел в её глаза. И увидел, что она открылась мне. Так чего же я испугался? Тщетности борьбы за ту, которая никогда не будет мне принадлежать? Пусть так. Но в чём тогда состоит смысл жизни мужчины, если не в борьбе за женщину? Может, кто-то скажет, что смысл жизни мужчины в достижении успеха в делах, в карьере, в достатке… а ради кого и для чего это всё? Чтобы добиться самой лучшей женщины! Той, которой ты очень хочешь обладать.

Когда Вера Сергеевна танцевала с директором, и тот перехватил мой взгляд, я каждой клеточкой своего мозга ясно осознал, что Виктор Гриднев не супермен и никогда им не был. Мне ли тягаться с сильными мира сего? Кто я в этой жизни – лишь простой клерк-неудачник, писатель средней руки, каких много, доходы которого не позволяют и близко подходить к таким женщинам, как Орлова. Да, когда-то я мечтал ухватить судьбу за хвост. Выбрал престижный институт, хотел сделать карьеру. Но был слишком молод, ещё не знал жизни и не умел любить. Имел интерес к женщинам скорее биологический, чем душевный. Взгляд неопытного юноши выхватывал только те части женского тела, что волновали плоть, а надо было видеть женщину в целом. И не удивительно, что я ошибся. Рано, прямо перед выпуском, женился на фигуристке и однокурснице по институту Иринке Воскрецовой. Послушался её уговоров и не поехал работать в Сибирь на перспективную стройку, остался в городе с её мамой и с их спортом. Когда страсть к жене остыла, а любовь не родилась, оказалось, что у нас с супругой очень разные интересы, а наши души не очень-то дополняют друг друга. Детей Господь нам тоже не дал. Разошлись тихо, прожив вместе, благодаря усилиям тёщи, пять лет, за эти годы окончательно перестав понимать друг друга и в итоге не сохранив даже дружеских отношений.