Конечно, такие слова и речи не отражали текущую позицию США — но они были намерением и планом значительной части американской космополитической элиты. Для них Россия была главным, экзистенциальным врагом, врагом просто по факту своего существования, потому что своим примером опровергала два постулата, базовых для этих людей. Первый — как только какая-то часть населения страны осознает себя отдельным народом и оказывается готовой к самостоятельности — эту самостоятельность надо немедленно предоставить. Чем больше самостоятельных государств тем лучше, а таких конструкций как Россия — «дом народов», быть не должно. Второе — нормой для современного общества в двадцать первом веке является толерантность во всех ее проявлениях. Важным фактором толерантности, своего рода лакмусовой бумажкой уровня толерантности общества — является толерантность к гомосексуализму[3].

Эта часть американской элиты — представляла собой постаревших хиппи, и у них был свой план и свое видение нового мира. Точно так же, как после поражения американских войск во Вьетнаме, часть американцев подозрительно увлеклась буддизмом, точно так же сейчас, когда стало понятно, что Америка потерпела тяжелое поражение на поле битвы с агрессивным исламом — точно так нашлись люди, которые еще в детстве проносили под одеждой хлеб в лагеря палестинских беженцев. Их главным постулатом борьбы было — с врагом не надо бороться. Вообще. Сильного врага — надо сделать другом и натравить на других своих врагов…

— … Арабский народ задыхается в переполненных городах, он не может себя прокормить с пустынной земли, на которую он был загнан. В тоже время — сто пятьдесят миллионов владеют большей частью плодородных земель континента. Земель, которые когда-то принадлежали мусульманам, над которыми звучал азан, прославляющий Аллаха. В этом направлении — находится возможность для всего арабского народа вырваться из исторической ловушки…

В салоне появился стюард.

— Прошу всех занять свои места и пристегнуть ремни.

Ближайший к стюарду генерал приподнялся с места.

— Что происходит? — негромко спросил он.

— Сэр, у нас проблемы…

И в этот момент — Боинг сильно тряхнуло. Свет погас и загорелось аварийное освещение. А потом кто-то закричал — падаем!

И они на самом деле падали…

В 2014–2015 годах Центральное разведывательное управление США подверглось значительной территориальной реорганизации, связанной с некоторыми нюансами государственной службы и новой стратегией этой организации. До этого момента — территориальная структура ЦРУ ША не претерпела больших изменений со времен Холодной войны — к большим станциям с Западной Европе добавились станции в бывших союзных республиках и странах — сателлитах СССР, а во времена Глобальной войны с террором были созданы две большие станции в Кабуле и Багдаде. Однако, люди, знакомые с системой изнутри знали, что система не оптимальна и поддерживается в таком состоянии искусственно. Станции в Западной Европе это синекура, позволяющая получать приличные деньги за работу зарубежом, но в цивилизованных странах, а станции в Кабуле и в Багдаде — это еще более крутые синекуры, позволяющие получать как минимум тройное жалование и еще красивую запись в досье, открывающую путь на самый верх.

После 2015 года — все стало иначе. Штат станций в таких городах как Лондон и Берлин сократили в разы, а вместо расширения станций в опасных районах — начали создавать небольшие передовые станции — и связанные с ними большие базовые в странах, которые поддерживают США. Одна из таких станций была создана в Грузии, ей на тот момент руководил опытный разведчик Коннор Рейли, бывший начальник кабульской станции. Но еще более опасный человек был у него в подчинении — легендарный Брендан Вебб, бывший начальник «одиннадцатого дома» в Мосуле, а потом — начальник станции в Анкаре. После того, как в Турции произошла попытка госпереворота — Вебб счел за нужное быстро покинуть страну — по отношению к нему могли быть приняты совсем уж крутые меры. Но уехал он недалеко…

Сейчас — Вебб стоял около приоткрытого окна и смотрел на горы. Он улыбался — но знающие его люди могли определить, что Вебб был в бешенстве.

— Так… еще раз… — сказал Коннор — когда стало известно про самолет.

— Сэр, мы можем это повторять раз за разом и ничего не изменится.

— И тем не менее.

— Окей. Вопрос был решен три дня назад.

— Лично с аль-мумином?

Аль-Мумин — верующий — было псевдонимом одного из летевших в том самолете. Он был одним из основателей Исламского государства.

— Да.

— Откуда он взял самолет?

— Из Катара.

— Из Катара?

— Да, армейский самолет. Боинг Бизнес Джет. Для перевозки особо важных людей, ВИПов. Банальный рейс, ничего нового.

По документам — самолет должен был возвращаться с техобслуживания. Он совершил две посадки — в Турции на военном аэродроме и на бывшей базе истребительной авиации в Ираке. Над Персидским заливом он бесследно исчез.

— Кто знал?

— Из наших — практически никто… твою же мать…

Во Франции — в самолет сели двое сотрудников ЦРУ и один — из частного фонда, занимающегося развитием демократии. Бывшая подруга Вебба, к которой он сохранил самые нежные чувства.

— А с той стороны?

— Там все решалось в последний момент. Никто не знал, кто полетит этим рейсом.

— Так может, и били наугад?

— Да, и уничтожили несколько лет работы. В Турции все придется начать сначала. У меня ничего не осталось.

— Обломки не нашли?

— Еще нет.

— Какие версии?

Вебб пожал плечами.

— Пока никаких. Глупо строить версии, не имея никаких фактов, никаких зацепок. Единственно, что я исключаю — бомбу на борту.

— Почему?

— Да потому, что самолет был в Германии, на обслуживании, его в последний момент поставили на этот рейс. Списка пассажиров не было, он просто возвращался домой, по пути подбирая пассажиров. Списка пассажиров не было нигде. Успеть разместить в самолете бомбу… нет, это невозможно.

— И что думаешь делать?

— Единственный человек, который знал о рейсе все — это министр обороны Катара. Надо лететь туда и поговорить с ним. Разобраться на месте.

— Думаешь, он скажет правду?

— Нет. Но я посмотрю ему в глаза.

Эскадренный миноносец типа Эрли Берк 2, рабочая лошадка американского флота, стоял на якоре в нескольких километрах от берега. Вдали, на горизонте виднелись танкеры, они грузились у вынесенных далеко в море причалов, так как были столь огромны, что не могли причалить ни к одному берегу. На боевом корабле шла работа, один из двух вертолетов висел в воздухе, то опуская, то поднимая что-то вроде огромного батута из брезента. Выделенные в наряд моряки на скоростных лодках подбирали баграми обломки самолета и бросали их в «батут». Как только там накопится достаточно — вертолет доставит все на миноносец и сам сядет, а на смену ему — взлетит другой.