Человек, у которого нет собственной жизни, с горечью подумала Джейн, сцепив перед собой пальцы рук и опустив глаза, чтобы скрыть от него их выражение. Идти ей некуда, обратиться не к кому. Он понимает, что она в безвыходном положении, и использует это обстоятельство в своих интересах. Конечно, он мог бы выразиться по-другому, например сказать, что он предлагает ей работу из желания помочь. Но зачем ему напрягаться? У него и так все козыри на руках.

Потом мысли Джейн перекинулись на Дэнни, она вспомнила его большие серьезные глаза, как он ухватился крошечными пальчиками за ее палец, и сердце ей согрела волна нежности. Элджи понимает, что она не откажется от младенца, лишенного материнской любви.

— Тебе нужен дом, где ты сможешь выздоравливать и набираться сил, а Дэнни нужна няня. В моем доме комнат более чем достаточно, места хватит всем. У меня есть экономка. Если тебе что-то понадобится, она всегда поможет. Я буду платить тебе приличную зарплату. По-моему, такое решение проблемы устраивает всех.

— Оно кажется мне весьма привлекательным.

Решение действительно в высшей степени разумное, печально говорила себе Джейн. И, сделай такое предложение он еще вчера, она с радостью приняла бы его, ибо это решило бы все ее проблемы. Если бы он сказал ей об этом до того, как заключил ее в объятия, до того, как поцеловал и тем самым изменил их отношения.

И все-таки она была в его объятиях и он целовал ее…

— Так ты согласна? — Можно подумать, что у меня есть выбор, печально усмехнулась она про себя.

— Джейн, — настойчиво повторил Элджи, — я жду ответа.

Ответ мог быть только один.

— Я согласна.

Ясно как божий день, что другого ответа он не ждал. Одобрительно кивнув, он отодвинул манжет белой накрахмаленной рубашки и посмотрел на плоские золотые часы.

— Мне надо идти, — сказал он с озабоченным видом.

Что ж, уладив одно дело, он переключился на другие. Иного и быть не может, с тоской подумала Джейн.

— Вернусь утром, — продолжал он. — Доктор Харви говорит, что надеется получить разрешение на твою выписку. Тогда, как только она даст заключение о твоем состоянии здоровья, я сразу заберу тебя. Где-то в десять тридцать, идет?

— В десять тридцать, — равнодушно повторила Джейн.

Но стоило ему отвернуться и направиться к двери, как она поняла, что больше не в силах сдерживаться. Все чувства, желание, которое он пробудил в ней, нахлынули на нее с такой силой, что, не успев подумать, она нетерпеливо окликнула его:

— Элджи!

Что-то в ее голосе заставило его мгновенно остановиться и обернуться к ней.

— Да?

— Ты… ты сказал, что… что пока моя память не восстановится, между нами ничего не может быть… А если все изменится? Если память вернется ко мне… и я вспомню все о себе? Что будет тогда?

Элджи сделал глубокий вдох, явно не спеша отвечать, и образовавшаяся пауза заставила замереть ее сердце. Она боялась пошевелиться.

— Если это произойдет, — наконец раздумчиво произнес он, не сводя с нее горящих глаз, — если память вернется к тебе, тогда все может измениться до такой степени, что ты и представить себе не можешь. В таком случае, милая, отменятся все предварительные договоренности.

После маленькой больничной палаты, пусть комфортабельной и красивой, Джейн трудно было привыкнуть к такому огромному дому, слишком разительным был контраст. В доме Мартинелли свободно могла разместиться семья из двенадцати человек с армией прислуги.

Джейн стояла у окна своей спальни и смотрела в сад. Сад окружал особняк со всех сторон, трудно было поверить, что он расположен в нескольких милях от Нью-Йорка. Помимо этого дома и родового поместья в Италии, Элджернон Мартинелли владел еще палаццо в Риме.

И теперь здесь, в окружении всей этой роскоши, поселилась она. Она, скромная простушка Джейн Бретт из штата Колорадо, которая когда-то изучала лингвистику в захудалом университете и которой по окончании курса, скорее всего, было суждено стать преподавателем с весьма скромной зарплатой. А теперь она живет в доме бизнесмена, ворочающего миллионами, на правах няни при его маленьком сыне. Ей вспомнился их разговор в машине по дороге из больницы…

— Как я уже говорил тебе, мне нужен человек, который будет заботиться о Дэнни, — терпеливо втолковывал он ей, сидя за рулем, когда она задала вопрос, который мучил ее всю ночь. — Рекомендации, квалификация не стоят и гроша ломаного, если нет настоящей любви к ребенку. Слишком много страшных историй происходит в наши дни, о них пишут в газетах. Предпочитаю полагаться на собственное разумение.

— И твое разумение точно указывает на меня? Что я могу дать твоему сыну?

— Две руки, чтобы бережно держать его, нежный голос, чтобы успокоить, когда он будет плакать. Умение занять его, когда он не спит.

— На это способна любая женщина! — воскликнула Джейн. — Почему непременно я?

— Хочешь сказать, что тебе не нужна работа? — сердито спросил Элджи и крепче сжал руль.

— Нет, разумеется нет. Я этого не говорю, просто я не понимаю, почему ты так хочешь меня…

Внезапно до нее дошло, что слова ее прозвучали двусмысленно и могут быть неправильно истолкованы Элджи, о чем и свидетельствовал его быстрый оценивающий взгляд, брошенный в ее сторону, так что остаток фразы застрял у нее в горле. Она замолчала, отодвинулась от него подальше, и они продолжили путь в молчании.

— Ты подходишь мне, Джейн Бретт, — спокойно сказал наконец Элджи. — А главное, ты, по-моему, подходишь Дэнни.

Внезапная мысль пришла ей в голову, и она смущенно обратилась к нему:

— А как ты узнал об аварии? Тебе позвонили в Италию?

Странно, подумала Джейн, стал бы человек такого уровня проделывать столь длинный путь из-за какой-то аварии с его машиной.

— Я был уже на пути в Нью-Йорк.

Она смотрела на его четкий классический профиль, гладкую смуглую кожу лица. Челюсти у него были крепко сжаты, словно он хотел предупредить, что не следует ей переступать тот невидимый барьер, которым он оградил свою личную жизнь.

— В тот день у меня в городе была важная встреча, а когда я приехал домой, там меня уже дожидалась полиция, мой… — Он вдруг резко переключил скорость, и машина дико взревела, а Элджи что-то пробормотал на родном языке: судя по интонации, выругался. — Мне сообщили, что моя машина вдребезги разбита, а ты доставлена в больницу без сознания.

— Спорим, что это доставило тебе удовольствие, — с легкомысленным видом пошутила Джейн, чтобы скрыть смущение, возникающее у нее каждый раз при мысли, что он находился рядом, когда она лежала без сознания.

— Бывали у меня дни и получше. — Тон его был холодным и равнодушным, если он что и чувствовал, то тщательно скрывал это. — Я… Что с тобой? — резко спросил он, когда Джейн испуганно вскрикнула и закрыла лицо руками.