Засосало под ложечкой. Нервы никак не унять. Я не страдаю особой нервозностью, никогда не пью лекарств, но сегодня меня трясёт от волнения, колотит от страха и предчувствия неладного.

В голове мелькнула предательская мысль всё бросить и пойти домой, но я тут же раздавил её, как таракана. Единственный шанс в моей жизни вырваться из глубокого омута нищеты предоставляется сегодня. Упустить его – значит расстаться с будущим.

Я не такой идиот, чтобы это делать.

Данкелбург переполнен нищетой. Деньги перетекают в лапы политиков, бизнесменов и банкиров. Простому народу совсем ничего не остаётся, поэтому надо цепляться в свой шанс зубами и ногтями! Впиваться клыками поглубже, вонзать ногти до треска! Только безвольные глупцы, лишённые всякой веры в себя, способны позволить шансу проплыть мимо!

Я не из таких! Я не могу быть из таких!

Таких людей и так слишком много, чтобы я влился в общую массу. Не для того я здесь, в Данкелбурге, чтобы растворяться в толпе. Толпа – это потребители, а я – творец!

Я уже месяц повторяю про себя эту фразу. Эта фраза, услышанная от мистера Арлеса, прицепилась, словно репей, прицепилась к самому языку. Теперь не отстанет, как бы я ни старался.

Да я не особо-то и стараюсь…

На лавке я обнаружил спящего дриджа. Карлик ёрзает и сопит. Отвратительное зрелище. Как только их пускают в страну? Будь моя воля – их бы сослали на какой-нибудь остров и оставил бы там в надежде, что они все передохнут от голода…

Лысый череп, обтянутый серой кожей, похож на камень. Эти создания в принципе не похожи на живых существ.

Я приостановился. Времени хватает – идти недолго. В сумке лежит фонарик. Довольно крепкий и тяжёлый фонарик. Я стою за спиной этого гада. Можно внезапно напасть и точным ударом разбить голову. Если не получится с первого удара, никто не помешает добить его…

Никого в зоне видимости. Никто меня не увидит. Я избавлю город от дриджа-бомжа. Коротышка не способен ничего противопоставить в битве один на один человеку.

Идиотизм! Просто какая-то херня!

Я подстегнул себя и двинулся вперёд широкими шагами. Что на меня нашло? Что за бред? Я же не псих, не убийца! И я же не расист! Просто не могу вынести той мерзости, которую у меня вызывают эти создания!

Но я не убийца!

Зачем мне связываться с тем бомжом?

Тогда…

В школе я был малообщительным, замкнутым, немного одиноким. Сверстники не любили общаться со мной. Круг друзей был до неприличия узким.

Я вертелся в компании так называемых «середнячков». Нас никто не отлавливал после школы, нас не считали ботанами или лузерами, но мы и не были теми ребятами, что всегда находятся в центре внимания, мы не были крутыми, мы были серой массой, которую попросту не замечает никто, кроме учителей.

Мы были призраками, незаметными, блёклыми призраками. Мы жили посредственной, ровной, унылой и безнадёжной жизнью. Я жил этой жизнью.

Я рос тихим, робким и бесхарактерным. Любую ситуацию я старался решить мирным путём, любой конфликт я старался избежать. Я никогда не был подвержен жажде помахать кулаками.

Я никогда не дрался…

Сейчас…

Почему же мне захотелось атаковать того дриджа? Почему же мне так захотелось не просто бить это существо, а именно жесткого его убить? Без причины…

Сколько бы ни пытался, я не вспомню тот день, когда стал агрессивным психом…

Надо больше спать. Вопреки крикам миссис Шейл, вопреки шумам в квартире четы Ройлс, вопреки вони из квартиры четы Нерис и поносному осадку от презрительных речей миссис Францельш надо просто лечь, уснуть пораньше и проспать до обеда.

За последние семь дней я провёл в объятьях Морфея не больше тридцати часов. Примерно четыре с половиной часа сна каждую ночь. Я просыпаюсь за несколько часов до пронзительного звона будильника, который, в силу этих обстоятельств, становится абсолютно бесполезным.

Ещё можно купить снотворного. В аптеке можно найти что-нибудь и без рецепта.

Сон выветрит навязчивые идеи.

Размышления прервало шуршание впереди. Я поднял голову и увидел впереди пару медленно бредущих людей. Правый, тот, что выше и шире в плечах, звучно шаркает. Оба мужчины. Возраст и внешний вид издалека да ещё и в полутьме разглядеть крайне сложно.

Здоровяк выглядит откровенно неприятно: вызывающе раскачивает плечами, идёт в развалочку, руки держит в карманах. Второй семенит рядом, не отставая ни на шаг. Возможно, уличная шпана. В такое время суток столкнуться с ними на пустой улице – не самое приятное развитие событий.

Мне стало не по себе…

Развернуться и пойти в противоположную сторону будет довольно глупой реакцией на появление на горизонте неизвестных. Ко всему прочему, это может только подзадорить их, спровоцировать…

Спрятаться в подворотню, переждать в круглосуточном кафе, магазинчике или, на худой конец, укрыться в телефонной будке не выйдет, по причине отсутствия перечисленных объектов. Остаётся единственно-возможное продолжение – просто продолжать идти вперёд.

Я сильнее сжался, чтобы меня элементарно проигнорировали, чтобы не вызвать никакого интереса этой подозрительной парочки. Я постарался слиться с тенью…

Здоровяк пожал плечами и глухо посмеялся! Я напрягся и покосился на идущего навстречу бугая. Почему-то первое, что пришло в голову – он посмеялся надо мной. Нашёл что-то в моём поведении, в моей тщедушной фигуре что-то забавное, глупое. Бред, конечно, но из головы параноическая мысль не желает вылетать, вцепилась кривыми когтями в сознание…

Смех здоровяка поддержал его спутник. О чём говорят? В темноте не видно даже, куда направлены их взгляды.

Стало страшно! Совсем страшно, словно эти двое уже вынимают из карманов ножи. Словно они уже заносят кулаки для ударов…

Я никогда не дрался. Изредка меня били, в редких ситуациях я даже отмахивался наотмашь, но в настоящей драке не участвовал ни разу. Если сейчас эти двое нападут, мне не поздоровится! Здоровяка вполне хватит, чтобы отметелить меня. Чего уж там, его более субтильного товарища может хватить с избытком…

Пара идёт чётко по середине тротуара, так что мне пришлось спешно переместиться в сторону, прижавшись к зданиям. Расстояние стремительно сокращается… Я ещё сильнее втянул голову в плечи и ссутулился.

Сейчас я чувствую себя кроликом, мимо которого ползут два толстых удава. Мне, как маленькому беззащитному млекопитающему, остаётся лишь сократить до минимума свои движения, надеясь, что глаза рептилий не среагируют на неподвижный объект. Надежда одна – не заметят…

Не двигаться особо, не дышать и не топать слишком громко. Вероятно, мне даже удалось сжать поры, дабы издавать как можно меньше запахов. Сейчас все хамелеоны мира должны мне завидовать!