На экране появился сложный механизм, установленный на реке, у подножия прибрежного холма.

— Нет, теперь там нет ничего похожего, — покачал головой Пьемур.

— Поскольку мастер Фандарел уже применяет водяные колеса, можно будет построить новую установку, чтобы данная автоматическая система больше не зависела от солнечных батарей, поскольку они не смогут удовлетворить требования проекта, который мы обсуждали сегодня.

— А где-нибудь в пещерах больше нет склада таких панелей?

— Нет.

— Почему ты так уверен? — Пьемур начал раздражать самоуверенный тон машины. Разве справедливо, что этот механический разум всегда прав?

— Есть перечень предметов, хранящихся в Пещерных складах, но запасные солнечные панели в нем не значатся.

— Должно быть, это здорово — знать все, — проговорил арфист.

— Система Айвас должна отличаться точностью и иметь очень обширную базу данных — ты назвал бы ее знанием. Только не надо думать, что база данных действительно может вмещать все. Однако она должна быть достаточной для того, чтобы реализовать основные задачи программы.

— Арфист тоже должен отличаться точностью, — ворчливо заметил Пьемур. Ему всегда казалось забавным вечное Фандарелово стремление к целесообразности, теперь же он начал задумываться, сможет ли вынести еще и прямолинейность Айваса.

— Арфист — это тот, кто играет на арфе, на музыкальном инструменте? — спросил Айвас.

— Этим я тоже занимаюсь, — ответил Пьемур, и сразу воспрянул духом, сообразив, что Айвас не очень-то осведомлен о настоящем Перна. — Но первостепенная задача Цеха арфистов — обучать, распространять знания, а в случае необходимости еще и вершить суд.

— А развлекать?

— И это тоже. Развлекая, можно неплохо учить, и есть много арфистов, которые только этим и занимаются. Но у наиболее искусных существуют и другие обязанности. Только было бы непозволительной самонадеянностью с моей стороны присвоить право мастера Робинтона просвещать тебя на этот счет. Хотя, по правде говоря, он больше не является Главным арфистом Перна. Теперь это звание носит Сибел — мастер Робинтон пережил тяжелый сердечный приступ, который едва не свел его в могилу, после чего ему пришлось сложить с себя обременительные обязанности в Главном цехе арфистов. Но это не значит, что он действительно удалился от дел, хоть и живет теперь в Прибрежном холде, а не в Форте. А уж теперь, когда Джексом обнаружил эту Посадочную площадку, а потом еще и пещеры, началось такое… — молодой арфист спохватился и замолчал; больно уж он заболтался. В этом был весь Пьемур — ему непременно хотелось произвести на Айваса впечатление своей осведомленностью. К тому же, ему не терпелось поверить этому высшему разуму свои личные проблемы.

— Сибел, который теперь стал Главным арфистом всего Перна, скоро будет здесь и привезет с собой Летописи. И Менолли. Они оба могут показаться тебе слишком молодыми, но знай: это самые влиятельные люди в Цехе арфистов, — продолжал он. — Ну, а мастер Робинтон — самый уважаемый и почитаемый человек на всем Перне, — тут же добавил Пьемур. — Драконы даже не позволили ему умереть. Вот как его все ценят…

— Так, значит, эксперимент с драконами увенчался успехом? — спросил Айвас.

— Эксперимент? — возмущенно переспросил Пьемур и тут же сочувственно усмехнулся. — Да, конечно… Только не рекомендую тебе называть драконов «экспериментом» при наших Предводителях Вейров. — Благодарю за совет.

— Серьезно?

— Вполне. Культура и общественное устройство современного Перна значительно отличаются от времен первых переселенцев. В обязанности данной системы входит освоение новых правил этикета — с тем, чтобы случайно не нанести никому обиду, — Айвас сделал паузу. — Итак, драконы переросли свою первоначальную функцию воздушных защитников планеты и заняли важное место в жизни Перна?

— Они самые необходимые животные на планете, без них нам не удалось бы выжить, — в голосе Пьемура зазвенели гордость и уважение.

— Не хочу показаться невежливым, но все же меня интересует вопрос: разве теперь принято оставлять экземпляры, являющиеся отклонением от биологической нормы?

— Ты о Руте? Они с Джексомом — исключение, причем сразу из нескольких правил. Джексом — лорд-правитель, и ему не полагалось запечатлевать дракона. Только он это сделал… и, поскольку все считали, что Рут долго не протянет, Джексому позволили его вырастить. — Но это противоречит правилам.

— Знаю… Однако Рут — необычный дракон. Он всегда ощущает, в каком времени находится.

Затянувшаяся пауза немало способствовала тому, что Пьемур почувствовал себя значительно увереннее: как же, ему удалось поставить Айваса в тупик!

— Твое высказывание для меня неясно.

— Но ты ведь знаешь, что драконы умеют мгновенно перемещаться через Промежуток из одного места в другое?

— Такая способность присутствовала у огненных дракончиков, послуживших генетическим материалом, из которого биоинженеры создали драконов. Она сродни телепортации… ею обладают некоторые виды на ряде других планет.

— Так вот, драконы умеют еще и перемещаться через Промежуток из одного времени в другое. Лесса пользовалась этим, и Джексом тоже. — Пьемур ухмыльнулся; он был одним из немногих посвященных, кто знал, в какое именно время и место Джексом странствовал через Промежуток и с какой целью. — Но такая способность сопряжена с очень большим риском и использование ее отнюдь не поощряется. Очень немногие драконы обладают таким же чутьем времени и пространства, как у Рута. Поэтому всадник, осмеливающийся на прыжок сквозь время без особого разрешения Предводителя своего Вейра, получает строгий нагоняй… если, конечно, не попадает в беду, заплутав во времени.

— Будь любезен, объясни мне, при каких обстоятельствах путешествия во времени допустимы?

Пьемур уже ругал себя за то, что упомянул тайную вылазку Джексома. Нужно было ограничиться приключением Лессы — он уже вошло в историю. На всякий случай он переключился на более безопасную тему и подробно поведал Айвасу повесть о героическом странствии Лессы и Рамоты: как Госпожа Бендена привела за собой затерянные в прошлом Вейры Перна и спасла от гибели своих современников. Про себя Пьемур не преминул отметить, что изложил эту историю весьма эффектно. И хотя Айвас по ходу рассказа не делал никаких замечаний, молодой арфист чувствовал, что его необычный слушатель ловит каждое слово — ловит и запоминает навсегда.

— Захватывающе дерзкий и отважный подвиг, достойный пера летописца, — внезапно заявил Айвас. — Хотя нельзя не отметить, что Лесса подвергала большому риску и свою жизнь, и жизнь своей королевы. Но результат говорит сам за себя.

Пьемур расплылся в довольной улыбке. Значит, ему все-таки удалось пронять это создание своим рассказом!

— Ты упомянул, что за время Долгого Интервала произошло падение авторитета Вейров и их роли в вашем обществе, — сказал Айвас. — Известно ли тебе, сколько раз происходило такое же изменение цикла?