Как ни странно, но и жиголо видно сразу: много пыли и показухи. Влюбить в себя такого можно всего лишь одной фразой, в которой фигурируют слова «мой счет» и шестизначное число.

Также существуют джентльмены, что воспеты Викторианской эпохой. Они глуповаты и убеждены, что компетентны во всем, когда на деле не знают ничего. Но неоспоримое их достоинство – всегда ринутся на спасение дамы. Чтобы завоевать такого, достаточно изобразить жертву обстоятельств. Причем степень влюбленности будет напрямую зависеть от невинности взгляда и мольбы в голосе.

Педанты убеждены, что обладают массой скрытых достоинств, но на деле это скандалисты и скряги. Они приходят в детский восторг, когда видят перед собой не женщину, а помесь компьютера с домработницей, которая может за минуту набросать многоходовую схему ухода от налогов через офшоры и при этом содержит жилье в идеальном порядке.

Увы, архивариус не относился ни к одной из этих категорий. Он принадлежал к группе мужчин, которую Нарин выделила особо, заставив подчеркнуть в наших конспектах. Он был бабником, да не простым, а донжуаном. Ему недостаточно было просто переспать, нет. Его цель – влюбить в себя, и не какую-нибудь простушку, а женщину роковую, рисковую, отчаянную. Покорить ее, как Килиманджаро. Но как только крепость пала, как только вчерашняя гордячка готова бросить все и вся к ногам любимого, он поворачивается к ней спиной, чтобы наметить иную вершину.

Сейчас я смотрела на оборотня и обдумывала, что можно подсунуть под нос этому прожженному ловеласу, чтобы он заглотил наживку.

– О чем мечтаешь? – вопрос Дейминго вывел меня из оцепенения.

– Набрасываю свое римское резюме, – ответила почти машинально, в то время как в голове созрел дерзкий и весьма эксцентричный план.

– И что же в нем?

– В нем я – русская туристка, отчаянно скучающая дочь мага, увы, напрочь лишенная дара. Мои поступки невозможно понять и предсказать. С легкой сумасшедшинкой.

– И это может его заинтересовать? – с сомнением уточнил старик.

– Да, если при первой встрече наступить на хвост самомнению этого блохастого.

– Оборотни очень чутки к фальши… – с сомнением протянул Дейминго, глядя на скрывшуюся за дверьми ресторана пару.

– В курсе… но постараюсь быть крайне убедительной. А пока нам стоит угнать кабриолет.

Мой собеседник поперхнулся соком, который имел неосторожность отпить в этот момент.

– Зачем и как, спрашивать, я так понимаю, не имеет смысла, – протянул демонюка, и его хвост недовольно застучал по ножке стула. Но никто из посетителей на нас даже не обернулся. Причиной тому был заряженный под завязку маскирующий амулет, отданный Ростиславом, который мог скрыть не только рога и излишне нервную конечность.

– Ну почему же… я собираюсь его разбить, – оптимистично заявила родственничку. – Но только завтра. А пока – наблюдаем.

Рим, май 2018 г.

Свекор ворчал. Нет, не так. Он тихо закипал. Как же: ему, аристократу в n-м поколении, и придется изображать служащего отеля, мальчика на побегушках, отгоняющего авто гостей.

– А менее эффектного способа знакомства тебе придумать было нельзя? Столкнулась бы случайно с Адриано, всплеснула руками, рассыпала к его ногам содержимое сумочки… Он бы обратил на тебя внимание, – попытался продвинуть менее болезненную для своего самолюбия версию знакомства старик.

– Только при условии, что из моего клатча при столкновении выпадет гранатомет, ибо сногсшибательной внешностью, увы, не обладаю. А запоминаются при встрече или образ, или обстоятельства этой самой встречи, – парировала я, прекрасно понимая, что такой тип мужчин, как этот архивариус, мимо обычного пройдет с вежливым интересом. – Увы, заурядное, типичное его не интересует.

– А может… – в последний раз попытал счастье свекор.

– Вместо гранатомета – гаубица «Акация»? – с милой улыбкой предложила я.

– И откуда ты так в военной технике разбираешься? – решил перевести тему разговора Дейминго, таки смирившись с уготованной ему участью.

– А просто названия интересные. У других стран они такие солидные и потому не запоминаются, а вот российские, те же «Акации» или «Гиацинты», словно в насмешку над противником: запустили боеголовки с намеком – оцените аромат. А чего только стоит название гранаты – «Подкидыш» или огнеметной системы – «Буратино».

– Да уж… И на ком мой племянник женился?

– На изобретательной девушке, – оставалось лишь пожать плечами и пожелать «легкой службы» свекру.

То, с каким видом Дейминго отправился «отгонять» авто, заслуживало кисти Репина, ибо его «Бурлаки на Волге» по сравнению с демонюкой были полны оптимизма и жизнерадостности.

Вспомнила спеленатого скотчем не далее пятнадцати минут назад невольного дарителя униформы: служащий отеля был обмотан клейкой лентой и напоминал скорее бабочку тутового шелкопряда в коконе, нежели связанную жертву mafia russa.

Несчастный итальянец лишь печально промычал мне в ответ, когда я начала запирать дверь одной из подсобок гостиницы. Ну да, а кому хочется вляпаться в неприятности по самую маковку? В том, что он в них влип, служащий уже понял. Хотя сам отчасти виноват: незачем было отлучаться с рабочего места. Пусть и в туалет. Пусть даже если очень хотелось.

Свекор вырубил парнишку в одно мгновение, но грубо. Я, признаться, думала, что Дейминго заломит ему руки или, на худой конец, скрутит каким-нибудь приемом. Увы, родственничек был банален: просто оглушил, ударив руками, сцепленными в замок, в основание черепа. А на мой удивленный взгляд лишь заявил, что профессиональным вором униформы он не нанимался и это была его дебютная импровизация.

Выйдя из здания, призадумалась. Пока демон решает вопрос со средством знакомства, мне тоже стоит подготовиться. И встал извечный женский вопрос: что надеть?

Судя по увиденному, с этим Адриано мини-юбки и топчики-полоски стоит отмести сразу – не тот случай. Не клюнет он на такое: слишком вызывающе, слишком предлагая себя. А вот белое платье в стиле Мерилин Монро с пышной юбкой и открытой спиной – вполне. Образ довершили туфли на шпильке и прическа, которая, несмотря на свою естественность, потребовала изрядно времени на укладку.

Когда шла к назначенному месту встречи со свекром, поймала взглядом свое отражение в витрине: миниатюрная, женственная, уверенная в себе, но с печалью в глазах.

«Так не пойдет», – дала себе мысленную затрещину. Повернулась к стеклу всем корпусом, опустила веки и крепко зажмурилась. Взгляд. Такой никуда не годится. Я начала перебирать воспоминания, как бусины на четках, стараясь отыскать в памяти самые яркие моменты. Почему-то сознание подкинуло эпизод первой встречи, когда я тягала за хвост Лима, а он усердно вырывался. Его негодование, мой страх и всю абсурдность ситуации в целом. Не поднимая ресниц улыбнулась, а где-то в груди родилась волна тепла. Широко открыла глаза. То, что надо. Во взгляде поселилась чертовщинка. Ну все, Адриано, или как там тебя, держись. Когда влюбленной женщине есть за что бороться, для нее нет преград.