— Прямо сейчас?

— А что тянуть? Я просто передам сведения нужному человечку, который займется этой проблемой.

— Да, конечно.

Я немного занервничала и сообщила Евгению всё о своей больной тете. Он тут же кому-то позвонил, продиктовал эти данные и попросил не переживать.

— Девочка моя, я не хочу, чтобы твоя красивая и умненькая головка была забита проблемами. Считай, эта проблема снята. Я позвонил очень влиятельному человеку из Думы, ты даже не представляешь, какая это шишка! Он тесно дружит с министром здравоохранения. Ты только представь, что будет с персоналом больницы, когда им позвонят! Как они все забегают! Они тебя будут встречать с поклонами и почестями, а твою родственницу завалят вниманием. И это еще не всё. Завтра назначат врачебный консилиум, привлекут самых лучших специалистов в этой области. Я думаю, шанс будет. Просто в этом уверен. Отправить человека умирать домой — самый легкий способ. А мы заставим их применить один из самых трудных способов: помочь человеку жить и выкарабкаться из болезни. Что бы ни говорили, а отечественная медицина очень и очень сильна. Девочка моя, всё это я беру на себя. Ты просто живи и получай удовольствие. Радуй окружающий мир своей красотой.

— Женя, если ты это для меня сделаешь… Ты не представляешь… Я буду тебе до конца дней своих обязана. На кону жизнь человека. И не просто человека, а очень мне дорогого и близкого. Ты не представляешь, как это для меня важно.

— Представляю.

— Ты такой…

— Какой?

— Настоящий мужчина, одним словом, — растерянно произнесла я, еще не осознавая, что этот «разводчик» просто подловил меня на моем горе.

— Это да. Военный всё-таки. Только ты меня не идеализируй. Я далеко не идеальный. На работе — редкостная сволочь. Меня боятся, на службе я крут. Но есть узкий круг людей, ради которых я горы сверну и сделаю всё возможное, чтобы им жилось хорошо. С тех пор как я с тобой познакомился и услышал твой голос, ты вошла в мой близкий круг. Значит, в жизни тебе больше нечего бояться, я все твои проблемы беру на себя.

— Разве так бывает?

— Милая, конечно бывает. Посмотри, сколько ты тащишь на своих плечах. Не каждый здоровый мужик так сможет. Пришло время остановиться и почувствовать себя женщиной, желанной, любимой и слабой. Ты стараешься казаться сильной, но не всегда получается. На самом деле ты не такая уж крутая. Ты слабенькая, и рядом с тобой должен быть сильный мужчина. Такой, как я.

Мы ужинали при свечах, смотрели на ночную Москву. Он не сводил с меня восхищенных глаз и цитировал различных поэтов. Мы просидели в ресторане почти до утра, говорили и никак не могли наговориться. Казалось, я знаю этого человека всю жизнь. В последнее время из-за болезни любимой тети я была жутко измотана и обессилена. Ее болезнь доконала меня окончательно.

Евгений подозвал официанта, заказал бутылку шабли и кивнул на меня.

— Посмотри на эту женщину. Это же творение бога. Она может пить только такое изысканное вино, как шабли.

Я наслаждалась вкусом шабли. Евгений пил виски. Мы вышли из ресторана в пятом часу утра изрядно подвыпившие и стали ловить такси.

— Я домой, а ты в гостиницу.

— Лана, ну куда я в гостиницу в таком виде? Посмотри на часы. Я же генерал как-никак и обязан выглядеть должным образом. Пусти к себе пьяного и безумно влюбленного в тебя холостяка. Так спать хочется!

— Поехали, — рассмеялась я и села в такси.

Что Евгений хочет спать, он не соврал. Несмотря на то что мы завалились на одну кровать, между нами не было ни поцелуев, ни каких-либо намеков на секс. Как только «генерал» коснулся подушки, моментально захрапел. Я даже почувствовала неловкость, так как не очень понимала, как мужчина и женщина на стадии конфетно-букетного периода могут просто спать в одной кровати и не интересоваться друг другом как сексуальными партнерами? Как-никак, это наша первая ночь…

Долго ворочаясь, я всё же уснула, а проснулась от запаха яичницы. Евгений стоял на кухне в моем фартуке.

— Доброе утро, любовь моя! Готовлю тебе завтрак. Ты что так рано проснулась? Это я — человек военный и встаю рано. Привычка, понимаешь. На войне вообще почти не спал, постоянная бессонница. Кстати, ты почувствовала, как хорошо, когда мужик в доме? Не успела проснуться, как я тебе уже завтрак приготовил, твои полочки в ванной отремонтировал, а то их уже совсем перекосило.

— Да уж… — только и смогла сказать я.

В ночной рубашке я села за стол и пригубила заботливо сваренный Евгением кофе.

— Вкусно?

— Очень, — произнесла я блаженно.

— Уж что-что, а кофе я варить умею.

— На войне научился?

— Радость моя, ну какое кофе может быть на войне? Кофе я люблю и хорошо в нем разбираюсь.

Я взяла на работе отгул, и мы решили провести этот день вместе. Евгений сказал, что у него тоже есть такая возможность.

— Поехали на антикварную выставку в Измайлово?

— Что там делать?

— Посмотрим всякие интересные вещички. Обожаю антиквариат. Взгляни на мои цепочку и браслет. Знаешь, сколько на мне денег? Даже страшно представить.

Я смотрела на дешевые железяки и думала: либо я действительно не разбираюсь в антиквариате, либо это дешевое дерьмо из обычного металла, которое уважающий себя генерал никогда не наденет.

До антикварной выставки мы так и не доехали, а отправились в ближайшую уличную забегаловку. Мы смотрели, как нам жарят шашлык, радовались солнышку и держались за руки. Когда Евгений искал в телефоне какой-то номер, я заметила пометку: «Лана. Москва. Фирма “Галатея”. Руководитель».

— А почему ты меня так официально записал?

— Ты же сама сказала, в какой фирме и кем работаешь.

— Но ведь так любимых женщин не записывают, и уж тем более женщину всей своей жизни.

— Солнце мое, я человек военный, не литератор. Наверное, так написал, потому что долгое время у меня женщин не было. Но ты не бери в голову. Я обязательно исправлюсь.

Я изменилась в лице и тихо спросила:

— Женя, ты женат? Только честно… Смотри мне в глаза… Я же не дура.

Евгений покраснел как рак.

— Значит, да, — ответила я на свой же вопрос.

— Для тебя это имеет значение?

— Откровенно говоря, да. Отношения с женатым мужиком меня не интересуют.

— Ну… я формально женат.

— Прекрати врать.

— Хорошо, скажу правду, только это ничего не меняет.

— Конечно, ничего не меняет. — Я усмехнулась.

— Больше всего на свете я боюсь тебя потерять. Мы уже давно живем с женой, и наши отношения потеряли остроту. Мы как родственники, понимаешь? Любви давно нет. У меня дочь. Я несу ответственность за близких людей и не могу их предать.