Взглянем же, заключено ль оно в целом в предельные грани,

Иль бесконечно оно в необъятную глубь распростерлось?

Не существует границ ни с одной стороны во вселенной,

Так как в противном и вне ее нечто должно находиться.

Нечто стоящим вне вещи никак мы не можем представить,

Если в ней нет ничего, что ее означает границы,

Дальше которых она недоступна природному чувству,

Но допустить вне вселенной нельзя бытия никакого.

А потому нет границ у нее, ни конца, ни размеров.

Все равно в странах каких бы тебе ни пришлось находиться,

Даль одинакая будет во всех направлениях, так как

Всюду вселенная перед тобой бесконечно простерта.

Далее, если мы даже допустим границы пространства

И предположим, что некто, успешно достигнув

Края предельного, выстрелил там бы снарядом летучим,

То полетел ли бы этот снаряд по тому направленью,

Все дается ему приложением силы известной,

Или же что-нибудь там на пути бы ему помешало?

С тем иль с другим согласиться ты должен во что б то ни стало.

То и другое тебе доставляет решенье, которым

Ты убеждаешься, что безгранично пространство вселенной.

Так как понятно, что пущен снаряд не у самого края,

Ни при том случае, если б лететь ему что-то мешало,

Ниже тогда, если б он в самом деле унесся в пространство.

Так вот тебя я преследовать буду: в какое бы место

Выстрела ты ни направил, спрошу я: что стало с снарядом?

Значит, в пределах конечных пространство замкнуться не может,

И от летящего вечно вселенная цель удаляет.

Если б к тому же пространство вселенной во всем ее целом

Замкнуто было кругом и в известных пределах лежало

И находился конец в нем, давно б вся материя мира,

Собственной тяжестью книзу влекома, слилась с преисподней,

И ни одно существо не росло бы под сводами неба.

Не было б самого неба, – и солнца лучи не светили б,

Так как, в комок бы свернувшись, материя косно лежала

И оставалась бы так от времен бесконечных навеки.

Ныне же, знаем мы, косности в первоначальных зачатках

Нет никогда и нигде, как и нет вовсе дна, где могли бы

Эти зачатки стекаться и там пребывать без движенья.

Все нарождаются вещи всегда в беспрестанном движеньи.

Всюду во всей необъятной вселенной они почерпают

Из бесконечности быстрые тельца материи вечной.

Видим же мы, наконец, как одна вещь граничит с другою:

Воздух вершинами гор ограничен, а воздухом – горы;

Море – граница земли, у земли же кончается море.

Но ничего нет такого, что мир ограничить могло бы,

И таковая природа присуща пространству и месту.

Пусть бы река величавая, вдаль устремившая воды,

Вечно струи бы катила свои в бесконечном пространстве,

Все ж она не была б ближе к концу, чем была при истоке.

Так далеко простирается всюду по всем направленьям

Сонмище неисчислимых вещей без конца и пределов.

Строго природа блюдет, чтоб вещей совокупность пределов

Ставить себе не могла, между тем как тела пустотою

Принуждены ограждаться всегда, пустота же – телами.

Этим взаимным воздействием сделался мир бесконечным.

Если б одно для другого границею не было точной

В силу природы самой и лежало бы все без пределов,

То ни морей, ни земли, ни простора небес лучезарных,

Также ни рода людей, ни священного тела бессмертных

Существовать не могло бы и самое краткое время.

Множество тел, отложившись от массы материи общей,

Вечно б носилось тогда, в пустоте растворяясь громадной.

И никогда бы они не сплотили какой-нибудь вещи,

Так как сдержать их при том беспорядке ничто не могло бы.

Истинно: тельца первичные все при своих сочетаньях

Твердым порядком и ясным сознаньем не руководились

И не условились раньше, какое кому дать движенье,

Многообразно меняясь во всем бесконечном пространстве,

Пробуя всякие роды движения и сочетаний,

Силой ударов, толчков непрестанно они потрясались

И наконец оказалися в тех положеньях, в которых

Вся совокупность вещей сотворенных находится ныне.

Раз сообразное между телами движенье явилось,

То они долгие, многие годы его сохраняют;

И оттого происходит, что реками жадное море

Воды питает свои и что солнцем согретая почва

Новые родит плоды, процветают породы животных

И в небесах, по эфиру блуждая, сияют светила.

Но это все не случилось никоим бы образом, если б

Масса материи из бесконечности не возникала,

Где постоянно погибшее все возрождается к жизни.

Так же, как жизнь угасает животных с утратою тела,

Пищи лишенного, должен погибнуть весь мир несомненно,

Если материя вечная, с правильной сбившись дороги,

Вдруг перестанет природу снабжать родовыми телами.

Также и внешним влияньем толчков сохранить невозможно

Всю совокупность вещей, как она поначалу сложилась.

Правда, толчки, повторяясь, могли б сохранить их отчасти

До появления новых веществ, чтоб утрату пополнить.

Но так как эти толчки отражаться должны непременно,

Предоставляя зачаткам первичным пространство и время,

Чтоб уноситься свободно долой, оторвавшись от массы,

То, значит, нужно, чтоб множество тел обновлялося вечно.

Даже влиянье указанных внешних толчков допуская,

Здесь проявиться должна бесконечной материи сила.

В этих вещах ты всегда избегай заблуждения, Меммий,

Будто бы к точке срединной вселенная вся тяготеет,

А потому безо всяких воздействий, извне исходящих,

Существовать бы могла, и ничто в ней ни кверху, ни книзу

Не отлагается, так как теснится тут все к середине.

Не доверяй, чтобы вещи держалися сами собою,

Чтобы тяжелая масса камней, под землею лежащих,

Вверх поднималася вдруг и потом опускалась обратно,

Напоминая нам то, что мы в волнах всегда замечаем.

Равным же образом нам говорят, что живые созданья

Прямо под нами живут, но с земли ни упасть невозможно

В области