так плохо, но я и не пыталась этого сделать. Я не смогла какое-то время выходить на работу, вместо этого я лежала и почти не двигалась, только одеяло на месте грудной клетки едва заметно поднималось вверх и вниз. Ночи превратились в самое жуткое испытание. Окружающая меня тишина с небывалой силой давила мне на перепонки, и стоило мне только закрыть глаза, я видела сон, в котором он снова рядом. Все, на что мне хватало сил — это изредка подойти к окну, желая увидеть, как он идет ко мне с большим букетом цветов, или проверить экран телефона, чтобы То-Самое-Имя прислало сообщение: «Выйди, я тебя жду, прости меня за все». Но этого не происходило. Он часто так делал раньше, но видимо его терпение закончилось, либо он больше не видит в этом смысла. Минуты казались часами, а дни неделями.

Один раз он приехал ко мне, когда я отчаянно сделала вывод, что не смогу встать между ним его семьей, что нам пора закончить эти отношения. Он приехал ко мне и ждал возле двери в подъезде. Тогда он и пообещал, что все решит, и никто никогда не встанет между нами. Я понимала, что это игры с огнем, но, клянусь, я видела слезы из в его глазах в тот день впервые в жизни. Я обнимала его так крепко и боялась признать, что меньше всего на свете мне хотелось бы потерять его. Уже тогда я понимала, что делаю то, о чем в будущем могу сильно пожалеть, но ничто не сравнится с силой, которая побуждается любовью, и я искренне верила, что у нас все получится. Чувства взяли абсолютный верх над разумом, и это был мой осознанный шаг. Если бы жизнь можно было представить игрой, то я бы поставила на кон всё. Но…карты не сошлись, и я проиграла.

Я выхожу из автобуса, и мне так хочется уже оказаться дома. Я не хочу смотреть в глаза людям, которые идут мне навстречу. Я ненавижу их за то, что их душа не убита горем. Я почти бегу домой, зная, что там мама, у нее руки имеют лечебный эффект, и это то, что должны прописывать в больницах.

Открываю дверь и вижу…маму, сидящую на полу у сломанного табурета. Она…плачет?

— Мама! Что случилось? — я подбегаю и прижимаю к себе мамины руки.

— Не молчи, что случилось? — у меня разрываются остатки живого сердца.

— Твоя мать опять устроила истерику! Все не так ей в нашей жизни! Смотри-ка ты! Я стараюсь сделать все возможное, но вместо поддержки слышу только упреки о том, какие мы нищие и бедные. Мне это все уже вот тут вот!

— Папа, что ты говоришь? Успокойся, — мама плачет навзрыд, закрывая лицо руками. И я не знаю, что мне делать. Я прижимаю мамины руки к своей грудной клетке, пытаясь успокоить её, как вижу…

— Он тебя ударил?

— Это вышло случайно. Мы немного поссорились. Сегодня последний день, когда мы должны заплатить за аренду квартиры, но денег у нас нет. Я высказала ему, что невозможно так больше жить. Он начал выпивать одну за одной и потерял контроль от злости. Он хотел уйти, но, когда я пыталась его остановить, он толкнул меня, а я упала на этот табурет, — меня разрывает ярость, я вскакиваю с места и бегу из кухни в комнату нашей старой однушки.

— Как ты смеешь себя так вести? До чего ты докатился? Я ненавижу тебя, ненавижу за это! Собирай свои гребаные вещи и проваливай отсюда! Ты больше никогда не вернешься на порог этого дома! Ты такой же, как и все остальные мужчины. Ненавижу тебя!!! — и в эту же секунду я падаю на пол, не сразу осознавая, что произошло. Мою щёку начинает сильно жечь, и я понимаю, что папа впервые в жизни ударил меня по лицу, и кажется…у меня закончились силы. Я остаюсь лежать на полу.

«Родная, поднимайся. Я рядом, любимая. Теперь все будет хорошо!» — я слышу его голос, он снова рядом, какое это счастье! Я чувствую его прикосновения, мне так хорошо. Мне нужно узнать, почему он не приехал раньше. Я очень хочу его увидеть, но не могу открыть глаза. У него такой приятный голос, такой родной. Я до изнеможения хочу видеть его глаза, чувствовать его руки, прижаться к его груди и вдохнуть любимый запах. Сейчас он возьмет меня на руки и спасёт.

«Агата, проснись!» — я открываю глаза и вижу мамино лицо над собой. Я уже лежу на кровати, на улице стемнело, где-то часов десять вечера? Я оглядываюсь по сторонам, вокруг идеальный порядок или…просто все наши вещи сложены в сумки.

— Нам нужно ехать, милая. Нам нужно покинуть квартиру до утра. Пока ты спала, я собрала вещи.

— Где папа?

— Он ушёл. Ты же прогнала его, забыла? Все будет хорошо, мы справимся, — моя мама — самая сильная женщина из всех, кого я знаю, но сейчас ее голос дрожал. Мы не можем уехать из квартиры…где мы будем жить? Вспоминаю инцидент, который произошел сегодня днём, но кажется, что с того момента прошло дня три.

— Приложи лед к щеке. Алло? Привет, Анюта, — маме позвонила моя тетя, то есть мамина сестра. Я слышу, как они разговаривают по телефону и договариваются, что скоро мы будем у них дома. Но я не хочу жить у тети. Сажусь поудобнее на кровати, прикладываю лед к щеке и перебираю все возможные варианты. Мне нужно как-то решить этот вопрос, мне нужно найти деньги. Даже самый дорогой мне мужчина предал меня и бросил. Беру в руки телефон и вижу много уведомлений с рабочей почты — удаляю и даже не смотрю на их содержание.

«В самые трудные моменты я готов быть рядом и подставить плечо во всем», — открываю «контакты» и ищу нужный номер. Делаю глубокий вдох, прежде чем позвонить. Гудки. Какие громкие и длинные гудки!

— Алло?

— Привет, ты…спишь? — мне не хватает воздуха, чтобы говорить без пауз.

— Да, что случилось, Агата? Почему ты так поздно звонишь?

— Сколько сейчас времени?

— Два часа ночи. Что случилось? Твой голос меня пугает, — я совсем потеряла ориентацию во времени.

— Ты мне нужен. Ты можешь приехать?

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Агата, я…

— Прошу тебя, ты мне очень нужен, — я начинаю плакать от того, что чувствую себя беспомощной, от того, что прошу помощи у человека, который причинил мне самую большую боль.

— Конечно, я буду через…30 минут, — эта цифра кажется мне вечностью даже на