Неожиданно в самый разгар работы прилетел Воробей.

– Я только что видел Козлёнка! – прочирикал он, запыхавшись. – Он плачет. Он голоден. Он с самого утра ничего не ел.

– Надо его накормить! – как всегда, хором сказали зайцы.

– Накормить! – согласились журавли.

– И посытнее! – предложили бобры, не отрываясь от работы.

– А как? – спросил Аист.

Цапля промолчала. Она только многозначительно посмотрела на своих друзей пеликанов. Те поняли её и молча открыли свои большие клювы. У каждого там был припрятан порядочный запас свежей рыбы. Потому-то они и молчали всё время!

– Кряк! Козлята не едят рыбы! – воскликнула дикая утка Кряква. – Разве вы этого не знаете?

Пеликаны посмотрели друг на друга и, проглотив рыбу, быстро освободили сумки. Два шустрых зайчонка куда-то исчезли и тут же вернулись, таща охапками свежую морковку и несколько кочанов капусты.

Пеликаны опять разинули свои клювы, нагрузились овощами и поднялись в воздух вслед за Воробьём.

Через несколько минут они уже сбрасывали продукты прямо к ногам обрадованного Козлёнка. Освободившись от груза, пеликаны повернули обратно к берегу, где с невероятной быстротой достраивали плот.

Но в разбойничьем логове тоже не дремали. Здесь точили ножи и кипятили воду в котле. А три самых отчаянных головореза, три молодых волка, оседлав три толстых бревна, уже плыли по направлению к островку, на котором жалобно блеял маленький глупый Козлёнок.

Хорошо, что разбойников заметила пролетавшая мимо птичка Синичка. Вовремя прилетела она к тому месту, где трудились верные друзья.

– Скорей, братцы! Скорей! – прощебетала она, кружась над строителями-бобрами… – Вы можете не успеть! Разбойники уже подплывают к островку…

Плот был почти готов, и его столкнули в воду. Ещё одно мгновение – и он уже покачивался на волнах. Команда зайцев налаживала парус.

Тем временем все, кто имел крылья, поднялись в воздух. Первыми поднялись журавли, за ними – дикая утка Кряква, Аист и Цапля. Развернувшись над лесом, они построились в треугольник и взяли курс на островок. Разбойники-волки вовсю работали вёслами, тихо переговариваясь друг с другом:

– Уже недалеко! Уже недалеко!

– Никуда он от нас не уйдёт! Не уйдёт!

– Сейчас мы его сцапаем! – рычал третий разбойник. – Сцапаем!..

Но не тут-то было! Не успели разбойники опомниться, как на них налетели дружные птицы. Их острые клювы больно вонзались в волчьи ноги. Журавля сменял Аист, Аиста сменяла Цапля. Разбойникам некуда было деться на своих брёвнах. А тут ещё налетели немного задержавшиеся пеликаны. Они летели медленно, потому что на этот раз были нагружены камнями. Весь свой тяжёлый груз они обрушили прямо на головы волков. Этого разбойники уже не могли выдержать. Хватаясь за головы, воя от боли, они теряли вёсла и падали в воду. Спасая свою шкуру, они хотели было вплавь повернуть назад к берегу, но длинноклювые птицы кружились над ними и не давали плыть. Наконец последний разбойник навсегда скрылся под водой.

Ну, а плот пристал к островку. Козлик вне себя от радости от души обнял каждого зайца в отдельности. Прямо на плоту зайцы разожгли костёр, чтобы бедняга мог обсушиться и обогреться.

Мы не будем описывать возвращение Козлёнка домой к родителям. Скажем только по секрету, что, несмотря на общую радость, два дня ему было больно сидеть на своём хвостике. На третий день Козёл и Коза устроили у себя приём. На праздничный обед были приглашены все, кто принимал участие в спасении Козлёнка. Никто не был забыт. Нашлось место и для Воробья, и для Синички. На почётном месте сидела дикая утка Кряква, которая первая пришла на помощь маленькому упрямцу.

Неожиданно без приглашения заявилась Свинья.

– А где моё место? – прохрюкала она ещё с порога.

Но в ответ ей указали на дверь.

– Здесь место только тем, кто умеет помогать друг другу в беде! – вежливо, но сухо и решительно заявил хозяин дома Козёл. – Вы же, соседка, поступили по-свински!

Так Хрюшка ушла несолоно хлебавши.

А в доме Козла и Козы до поздней ночи были слышны песни и смех, звон бокалов и хруст кочерыжек. Так за празднично накрытым столом, в кругу настоящих, верных друзей радостно и весело закончилась история, которая могла бы иметь весьма печальный конец.

Жили-были на свете три поросёнка. Три брата. Все одинакового роста, кругленькие, розовые, с одинаковыми весёлыми хвостиками.

Даже имена у них были похожи. Звали поросят Ниф-Ниф, Нуф-Нуф и Наф-Наф. Всё лето они кувыркались в зелёной траве, грелись на солнышке, нежились в лужах.

Но вот наступила осень.

Солнце уже не так сильно припекало, серые облака тянулись над пожелтевшим лесом.

– Пора нам подумать о зиме, – сказал как-то Наф-Наф своим братьям, проснувшись рано утром. – Я весь дрожу от холода. Мы можем простудиться. Давайте построим дом и будем зимовать вместе под одной тёплой крышей.

Но его братьям не хотелось браться за работу. Гораздо приятнее в последние тёплые дни гулять и прыгать по лугу, чем рыть землю и таскать тяжёлые камни.

– Успеется! До зимы ещё далеко. Мы ещё погуляем, – сказал Ниф-Ниф и перекувырнулся через голову.

– Когда нужно будет, я сам построю себе дом, – сказал Нуф-Нуф и лёг в лужу.

– Я тоже, – добавил Ниф-Ниф.

– Ну, как хотите. Тогда я буду один строить себе дом, – сказал Наф-Наф. – Я не буду вас дожидаться.

С каждым днём становилось всё холоднее и холоднее.

Но Ниф-Ниф и Нуф-Нуф не торопились. Им и думать не хотелось о работе. Они бездельничали с утра до вечера. Они только и делали, что играли в свои поросячьи игры, прыгали и кувыркались.

– Сегодня мы ещё погуляем, – говорили они, – а завтра с утра возьмёмся за дело.

Но и на следующий день они говорили то же самое.

И только тогда, когда большая лужа у дороги стала по утрам покрываться тоненькой корочкой льда, ленивые братья взялись наконец за работу.

Ниф-Ниф решил, что проще и скорее всего смастерить дом из соломы. Ни с кем не посоветовавшись, он так и сделал. Уже к вечеру его хижина была готова.