Но довольно об этом. Сначала я должен описать свой способ формирования полков, легионов и кавалерии, потому что главное – опираться на принцип и боевой порядок, который может меняться с изменением ситуации, но который не будет расстроен.

Римляне побеждали все нации своей дисциплиной; они постоянно совершенствовали свои знания о войне и легко отказывались от старых обычаев, если находили им лучшую замену. В этом отношении они отличались от галлов, которых били в течение нескольких столетий, а они даже не думали об исправлении своих ошибок.

Римский легион представлял собой настолько совершенное воинское подразделение, что был способен на самые трудные операции. «Легион, безусловно, ниспослан нам Богом», – говорит Вегеций[25]. Я долгое время придерживался такого же мнения, и именно это заставило меня глубже осознать, насколько несовершенна наша практика.

Поскольку я пишу все это только для того, чтобы разогнать скуку, позволю себе дать полный простор моему воображению.

Я бы формировал свою пехоту в виде легионов, каждый из которых состоял бы из четырех полков, а каждый полк из четырех центурий. Каждая центурия делилась бы пополам. Одна половина состояла бы из легковооруженных пехотинцев, вторая – из кавалеристов.

Разделив пехотные центурии пополам, я назвал бы пехотную половину батальоном, а кавалерийскую – эскадроном, что более привычно для нашего слуха и будет способствовать взаимному обмену мнениями.

Центурии, как пехотные, так и кавалерийские, будут состоять из десяти рот, в каждой из которых должно быть по 15 человек.

В государстве состояние войск необходимо приспособить к экономике. Поэтому войска целесообразно формировать в три различных периода, которые я назову: период мира, период подготовки к войне и период войны.

Когда страна находится в состоянии мира, роты должны состоять из одного сержанта, одного капрала и пяти старых кадровых солдат. Когда ведется подготовка к войне, в роты следует добавить еще по пять солдат. Когда война уже объявлена или вот-вот будет объявлена, роты увеличивают еще на пять солдат. Таким образом, при военном положении рота состоит из одного сержанта, одного капрала и 15 солдат, а сам легион увеличивается на 1600 солдат. Пять ветеранов в каждой роте составляют резерв, из которого производят в офицеры или унтер-офицеры, потому что для их подготовки требуются определенное время и усилия. Кроме того, среди пяти ветеранов всегда найдется резерв для замены. Я невысокого мнения о вновь обученных полках; иногда они и через десять лет войны ничего не стоят.

Что касается кавалерии, ее никогда не следует трогать; старые кавалеристы и старые лошади хороши, а новобранцы, и те и другие, совершенно бесполезны. Это обуза, это затраты, но без этого не обойтись.

Пока в пехоте есть несколько ветеранов, с остальными можно делать что угодно; количество их огромно, и возвращение этих людей в мирную жизнь приносит огромную выгоду нации без серьезного ущерба для вооруженных сил.

Так как я собираюсь говорить о войне, я помещу свои войска в условия войны, когда центурия состоит из 184 человек[26], а каждая рота из 17.

В обеих половинах центурии, эскадроне и батальоне, в ротах не должно быть больше десяти человек, в том числе сержантов и капралов, рекрутированных из полков.

Любое уменьшение тяжеловооруженных сил, составляющих костяк пехоты, не окажет никакого влияния, даже если их уменьшить до размеров мирного времени, то есть до пяти солдат в роте, потому что структура легиона останется неизменной. Это будет огромным преимуществом и твердой основой для всей вашей пехоты, так как строевая подготовка останется прежней.

Просто непостижимо, насколько пагубны все перемены. Я видел войска, подчиненные одному правительству, собравшиеся после долгого мира. Они так отличаются по строевой подготовке и поддержанию боевого порядка своих полков, что можно подумать, будто их набрали из разных армий.

Поэтому необходимо установить единый принцип действий и никогда от него не отклоняться. Никто не должен пренебрегать этим принципом, потому что он является основой военной профессии. Но его выполнение невозможно обеспечить, если у вас нет всегда определенного числа офицеров и унтер-офицеров; без этого ваши маневры всегда будут разниться.

Каждая тяжеловооруженная центурия должна быть оснащена изобретенным мною оружием, которое я называю amusette. Это скорострельное оружие с дальностью стрельбы около 4 тысяч шагов (12 тысяч футов или около 2 миль, оценка, вероятно, преувеличена). Легкие полевые орудия, используемые немцами и шведами, едва преодолевают четвертую часть этого расстояния.

Эта «игрушка» стреляет гораздо более метко и легко переносится двумя солдатами. Она стреляет свинцовым полуфунтовым ядром, а весь ее возимый боекомплект весит 100 фунтов. Она настолько легка, что пара солдат может нести ее даже по горным тропам. Это оружие может быть использовано на войне в тысячах случаев.

Атакующий гусар

Артиллерию и повозки везут волы. На повозки грузят всевозможное снаряжение, необходимое для строительства укреплений. Например, различные веревки, устройства для подъема грузов, блоки, лебедки, пилы, лопаты, мотыги и т. п. Все они должны быть помечены номером легиона, которому принадлежат, чтобы не потеряться и не перепутаться.

Рядовой солдат должен носить на каждом плече медные пластины с номером легиона и полка, к которому он принадлежит, чтобы его легко можно было опознать.

Я бы также пометил номерами правые руки всех солдат тем же самым способом, что используют индейцы[27]. Они никогда не сотрутся и положат конец дезертирству. Это будет легко осуществить и приведет к бесчисленным положительным последствиям. Чтобы учредить это, верховному командующему нужно лишь собрать своих военачальников и объяснить им, как важно поддерживать твердый порядок и предотвращать дезертирство. Самое лучшее, если они подадут пример и пометят себя. Такой номер не может считаться не чем иным, как только почетным знаком, свидетельствующим о принадлежности к данному полку. Уверен, никто не откажется. Все командиры, понимающие полезность подобной меры, с радостью последуют примеру своих военачальников. После этого от нанесения номера не откажется ни один солдат. Это можно сделать даже войсковой церемонией. Такая практика существовала у римлян, только там номер наносился каленым железом.