конца не сделала. Лее хорошо бы понять, разобраться, в чем корень ее собственных сомнений и как обрести твердость, продолжая идти «тропинкой художника» без оглядки на семейную историю. Как только Лея разберется и договорится сама с собой, она найдет слова, чтобы успокоить маму. Я знаю это почти точно, потому что слышу, с каким уважением и теплом Лея к ней относится. Итак, сначала — разговор с «другой собой», потом — с мамой. Иначе не получится.

Что делать?

Дальше я дам рекомендации для дочерей и сыновей. Как поступить, если мама, не принимая за вас решения, мягко и незаметно становится на сторону «одной/одного из вас» и сеет сомнения?

1. Постарайтесь разделить собственные сомнения и сомнения мамы, ее беспокойство и ваши тайные аргументы против. Встаньте на другую точку зрения и ответьте отдельно маме, а отдельно — себе. Может оказаться, что вас на самом деле беспокоят совершенно разные вещи.

2. Чаще говорите с мамой, но выбирайте для разговора другие, не конфликтные темы. Создавайте общий позитивный фон разговоров. Если мама настойчиво переводит разговор на волнующий ее вопрос, попросите отложить обсуждение. Вместе запланируйте отдельное время для такой беседы и подготовьтесь к ней.

3. Говоря с мамой о том, в чем она хочет вас убедить, твердо стойте на точке зрения, которой вы придерживаетесь. Сомневаться будете потом, отдельно! А с мамой — будьте абсолютно тверды и убеждены в том, чего хотите. Видя вашу уверенность, мама быстрее успокоится и примет путь, по которому вы решили идти. Пусть она почувствует, что не может на вас повлиять в этом вопросе — и что ваше расхождение никак не сказывается на ваших добрых отношениях.

Часть II

Одиночество и слияние

Во второй части книги я расскажу о мамах, для которых дети становятся главными собеседниками и партнерами, а также средством, помогающим справиться с одиночеством, страхом старости и смерти. Мать и ребенок могут всю жизнь оставаться единым целым. Не всегда слияние бывает настолько сильным, чаще мать просто «не отпускает» выросшую дочь или сына, стремясь оставаться главным человеком в их жизни. Такой расклад не полезен ни для ребенка, ни для мамы: они попадают в зависимость друг от друга, и это мешает им строить близкие отношения с другими взрослыми, а иногда и самореализоваться в других сферах жизни. Сепарация выросшего ребенка от родителя — это болезненный процесс (причем нередко для обеих сторон). Однако она необходима, чтобы каждый мог прожить собственную жизнь.

«Этот козел»

Галине было 22, когда она забеременела Алешей, и 25 — когда она разошлась с мужем. Алеша был пятым ребенком Галиного мужа, причем всякий раз дети рождались от разных женщин. Талантливый художник, обаятельный, но несколько самовлюбленный человек — он всякий раз влюблялся, потом охладевал, начинал предъявлять очередной избраннице претензии, а затем хлопал дверью. Так же развивались и отношения с Галей. За три года он и она прошли путь от влюбленности до полного разочарования друг в друге.

Остался Алеша — красивый, талантливый мальчик, удивительно похожий на отца и внешне, и характером. Он всем нравился. Становился центром внимания окружающих и в садике, и в школе. Правда, мог и ссориться, и отталкивать людей от себя — и это тоже напоминало об отце. Тот между тем завел себе еще парочку детей и не уделял внимания их воспитанию, даже в день рождения никому из них не звонил. Галина с сыном жили бедно, она работала то няней, то уборщицей, потом — агентом по недвижимости, дома бывала редко. Алеша рос мальчиком любящим и самостоятельным, хорошо учился, рано начал помогать маме.

Потом он подрос и захотел познакомиться с отцом. Нашел его сам, добился встречи — и был им очарован. Богемный образ жизни, интересные знакомые, выставки, смешные истории, разнообразные приключения, неожиданные поездки на последние деньги или вовсе автостопом — все это пришлось Алеше по вкусу. На первых порах Галя пыталась ограничивать общение подростка с отцом, а сын бросал ей упреки: это ты прятала меня от папы, он хотел со мной гулять и играть, а ты не давала. Он резко перестал быть «хорошим мальчиком», не стал поступать в институт и объявил себя свободным художником — как отец.

Галина была в ужасе. Она пришла ко мне, чтобы понять, как ей «вернуть сына».

— Я его теряю! — объявила Галя. — Раньше был такой хороший, а теперь стал курить, пить! Учиться не собирается… Чем он будет жить?! Папа-то художник хоть, а этот… Говорит: «Ты вот всю жизнь работаешь, а весело тебе живется? Счастливо?» Может, это я виновата — была слишком унылая и скучная, вот он и тянется к этому козлине. У него-то, конечно, весело… Зла на него не хватает! Вообще не интересовался ребенком — а теперь у них «интересные разговоры ночи напролет», а я, получается, за бортом. Может, так мне и надо?

Что произошло?

Да, кажется, что ситуация очень обидная и несправедливая. Так и тянет драматически восклицать: «Я на тебя жизнь положила, а ты!», «Этот козел ушел и даже не интересовался, а теперь получает все плюшки, все радости от общения со взрослым интересным сыном, а я уже не нужна и неинтересна!» А тут еще и вредные привычки, и будущее ребенка под угрозой, и отношения испорчены. Ужасно, правда?

На самом деле не так уж это и ужасно.

Галя совершенно права в том, что в происходящем есть некоторая несправедливость, перекос. Но, скорее всего, этот период не будет длиться вечно. Люди со временем меняются. Отец Алеши — уже не молодой шалопай, а шалопай среднего возраста, ему не 30, а 50. Ему захотелось познакомиться с сыном, а сын восполняет недостаток общения с отцом. Так как не виделись они долго, то вполне естественно, что теперь общение происходит очень интенсивно. Алеша и его папа интересны друг другу как новые знакомые, их притяжение очень сильно. Узнав друг друга ближе, они не будут всегда общаться так плотно. Алеша вернется к своим сверстникам, а отец останется отцом — важной фигурой для взрослого сына, от которой тот со временем отдаляется, сепарируется. Этот процесс сепарации неизбежен, и он произойдет тем быстрее, чем меньше Галя будет ему препятствовать. Чем ближе они сойдутся сейчас, тем быстрее их отношения войдут в спокойное русло.

Помешать этому может обида Гали на бывшего мужа. Если старый конфликт останется свежим, если Алеше придется постоянно выбирать между матерью и отцом, его протест может затянуться и даже зафиксироваться.