Пока они спускались к дороге, по рации кто-то уточнил их точное местонахождение. Потом раздались выстрелы и взрывы.

— Не могу продолжать преследование! — раздалось из рации, — Попали в саперную засаду на переправе через ручей. Противопехотка на тропе и растяжки под водой. Пятеро трехсотых, двое тяжелых!

На связь вышел еще кто-то и пообещал эвакуировать раненых на вертолете.

Добрались до машины. По-военному угловатый микроавтобус на больших колесах. Много раз битый и крашеный, но на ходу, а большего тут и не требуется. Внутри откидные сиденья, вместо крыши брезентовый тент на дугах.

Лейтенант сел рядом с водителем, двое солдат в салон напротив пленного. Через пять минут Уинстон слетел с сидения на пол. Дорог здесь нет, надо держаться. Ему развязали руки, и он вцепился в трубы по бокам сидения.

Машина выехала на дорогу получше, потом на хорошую дорогу, потом снова на плохую, замедлилась и остановилась. Водитель посигналил противным гудком.

Что-то тяжелое ударило сверху в переднюю часть микроавтобуса, смяв водителя, лейтенанта и двигатель.

Солдаты схватились за оружие. Уинстон лег на пол и закрыл голову руками. Под сидением напротив увидел свой вещмешок. Очевидно, что вещи нарушителя границы должны были отправить вместе с ним куда положено.

Машина вздрогнула, приподнялась, рухнула на колеса, снова приподнялась и рухнула. Уинстон повернул голову и увидел небо над головой и огромный ковш экскаватора, который сначала разбил кабину, потом сорвал тент вместе с дугами. На ковше мелом надпись «СЮДА».

Справа раздались два громких выстрела. Солдаты перепрыгнули через борт, укрылись за машиной и ответили короткими очередями. Ковш опустился на дорогу у самого заднего борта, немного наклонившись в сторону микроавтобуса.

Уинстон решил, что если кто-то ради него рискует жизнью, то было бы крайне невежливо отвергнуть его помощь. Схватил вещмешок, вывалился из машины через заднюю дверь. Пригнувшись, пробежал два шага и кубарем свалился в ковш. Неведомый доброжелатель тут же поднял его и куда-то повез по небу. По ковшу застучали пули, но толстая сталь выдержала. Снаружи послышались два взрыва.

Ковш тяжело ударился о землю. Уинстон подтянулся и вылез. С удивлением увидел русского пахана, старшего в «делегации».

— Это ты по-нашему базаришь, — сказал русский.

— Да, — ответил Уинстон.

— Бегом в тачку.

Вдвоем они добежали до машины, где на заднем сидении скорчился Док Джонсон. Тут же их догнал запыхавшийся «переводчик». Переводчик сел за руль и нажал на газ.

Уинстон прислушался. Между сидениями лежала рация, а из нее текли военные переговоры на русском.

— Здорово еще раз, — сказал старший русский Уинстону, — Я Колоб, он Студент.

— Уинстон, — представился англичанин в ответ без фамилии и прочей информации.

— Понял, да? — обратился к нему Студент по-русски, — Мы на скоростном спуске колесо пробили. Оторвались на сколько смогли. Стоим, меняем, военную волну слушаем. Говорят, одного поймали и везут, а по остальным «план перехват» и район закроют. Тронулись, гля в зеркало, а они за нами едут. Ну мы по газам, сечем по сторонам, а тут как раз норвеги копали канаву и на обед все свалили. Понимаешь, нет?

— Понимаю.

— Я и говорю, что поймали они наверняка тебя. Потому что другие двое у вас вояки, их голыми руками не возьмешь. Ты же не военный и не бандит, верно?

— Верно.

— Тебя расколют, и на нас выйдут быстрее, чем свалим отсюда. А вообще черт знает, что ты еще сдашь и какой масти ты по жизни. Замочить тебя всегда успеем, а побазарить по возможности стоит. Я ковшом водилу укатал, тебя поднял и остальным две лимонки бросил.

Вот попал так попал, — подумал Уинстон, — Лучше бы у военных остался. Хотя не прыгнул бы в ковш, сам бы получил эту лимонку и уже лежал бы мертвый на дороге.

— Может, через тебя потом как-нибудь на вашу братву напрямую выйдем, без норвегов и шотландцев. Только закорешились, и какая-то сука сдала. Сейчас до Олесунна дотянем, тачку бросим, на малине пересидим и попутной птичкой свалим.

Дотянуть до Олесунна оказалось не так-то просто. Встречная милицейская машина проехала мимо, но резко развернулась и включила мигалку.

— На этом корыте не уйдем, — сказал Студент, нажимая на газ, — Патроны остались?

— Сейчас на всю Норвегию прогремим, — мрачно ответил Колоб, крутя ручку стеклоподъемника.

— Тебя только не хватало! — выругался Студент, резко сбавив скорость.

Уинстон не сразу понял, кому это он, но Док Джонсон показал рукой. Перед машиной бежал лось. Ну и зверюга, всякие лошади и олени рядом не стояли. На спидометре восемьдесят, а он бежит впереди и не думает уставать.

Дорога вышла к спуску извилистым серпантином. Студент попытался обогнать лося, но тот тоже перестроился на встречную полосу. Студент вернулся в свою полосу, лось тоже. Встречная легковушка чуть не поцеловалась с милицейской машиной.

— Я его сейчас сниму, — сказал Колоб, собираясь высунуться в боковое окно и стрелять в лося из АК.

— Я тебе сниму! Всем сидеть и держаться!

Студент дождался левого поворота и сократил дистанцию до лося до пары метров. Милиция поджимала сзади. Перед самым поворотом Студент от души нажал на сигнал и тут же крутнул руль, вылетев на пустую встречку. Лось по сигналу встал как вкопанный без всякого тормозного пути и следов жженых копыт на асфальте. Милицейская машина подсекла его под задние ноги, и лось с удивленным выражением лица влетел задницей в лобовое стекло.

— Прокатило? — спросил Студент, выровняв машину и входя в поворот направо.

— Тачка всмятку! — сказал Колоб, — Семьсот кг не хрен собачий. Но на дороге удержались.

— Менту зачет. Я не уверен, что смог бы.

— А с лосем что будет? — спросил Уинстон.

Стрелять лосей из ружья для цивилизованного человека нормально. Сбивать их же машиной — нехорошо.

— Да что ему будет, — ответил Студент, — Сейчас насрет им полсалона, встанет и дальше побежит.

— Переведи, про что вы там говорите, — попросил Док.

— Он сказал, что лось не пострадал и пойдет дальше, — перевел Уинстон.

Док извернулся и выглянул в заднее стекло.

— Точно! Вниз бежит! Даже не хромает! — восторженно воскликнул он.

— Лось бежит к нам, — перевел Уинстон для русских.

— Надеюсь, он не обиделся, — сказал Студент и затормозил на обочине.

— На обиженных воду возят, — сказал Колоб.

— Ну флаг тебе в руки, — ответил Студент.

Оба посмотрели на приближающегося лося и рассмеялись. Уинстон понял, что они синхронно представили попытку возить воду на обиженном лосе, и тоже улыбнулся.

— Переведи, — попросил Док.

Уинстон открыл рот и понял, что не осиливает. Все слова понятны. Контекст понятен. Понятно, в чем юмор. Смешно. Не до слез, но улыбнуться