— Сынок… — тихо подсказал Чинганчгук.

— Что тебе не понятно, сынок? — чуть более мягко и менее величественно поинтересовался Дадли, но все-таки не выдержал и добавил: — Черт бы тебя побрал!

— Подождите, полковник! — быстро зашептал Чинганчгук — Вы опять начинаете грубить. Поймите, сейчас вы должны быть просты и естественны. Если вы не можете сдержать своей грубости, то, по крайней мере, будьте хотя бы снисходительны в ней.

— А иди ты! — тихо огрызнулся Дадли. Кровь норманнского прадедушки снова изрядно успела затуманить полковнику мозги.

Чинганчгук поднял «большую собаку» на уровень лопатки полковника. Легкое прикосновение охладило Дадли, но не испугало. Он уже наверняка знал, что индеец не выстрелит. Их дела были не так уж плохи.

— Уважаемый сэр, — Малыш Бредли задумчиво потер щеку и бросил быстрый взгляд на свежее испеченного лейтенанта Снока словно приглашая его к разговору. — Мне и моему другу Сноку не понятно кто, в случае вашей гибели, подтвердит ваш приказ перед военно-полевым судом? Лейтенант Джонс этого делать не будет.

— Вас тридцать против одного Джонса! Тридцать слов против одного.

— Да, но он офицер. А военно-полевой суд может расценить наше поведение как заговор против командира.

— Так чего же вы хотите?

— Не так много, сэр, — наконец подал неуверенную реплику «сержант-лейтенант» Снок. — Мы хотим иметь письменный приказ с вашей подписью и описанием всего, что здесь произошло.

Лейтенант Джонс беспокойно заворочался на земле.

— Послушайте, ребята, вы, кажется, собираетесь поднять бунт? — его кольт описал плавный полуоборот и нацелился в живот Снока. — Не советую вам этого делать.

Малыш Бредли улыбнулся и направил свой «винни» на Джонса. После некоторого колебания еще трое солдат поспешили сделать тоже самое.

— Не торопитесь на тот свет, лейтенант, — голос Малыша Бредли был спокоен и даже деловит. — Разумеется, мы вам сочувствуем, но мы давали присягу, сэр.

— А почему ты не вспомнил о ней, подлец, когда недавно стрелял в полконика? — прошипел Джонс.

— Я стрелял в индейца, сэр.

На лице Джонса заходили нервные желваки. Словно еще не веря в предательство своих солдат, он оглянулся вокруг себя. На лицах его подчиненных было одинаковое выражение и оно не оставило ему ни какой надежды.

— Полковник, у вас есть бумага? — спросил Чинганчгук.

— Не знаю, — Дадли открыл планшет и достал оттуда карту местности и плоскую фляжку с виски. Больше там ничего не было.

— Пишите приказ на обратной стороне карты, а это отдайте мне, — Большой Змей взял из рук полковника фляжку. — Чуть позже я отдам ее вашим ребятам, им нужно будет обмыть свои новые звания. Кстати, я вам говорил, что Малыш Бредли уже сержант?

— А какую услугу он тебе оказал, если ты даешь ему свою протекцию?

— Никакой. Малыш Бредли довольно скользкий тип и моя протекция носит чисто интуитивный характер. И я не рассчитываю на то, что повышение в звании изменит его в лучшую сторону, но более осторожным сделает наверняка.

— Ты выражаешься слишком витиевато, Змей. Тебе нужно поменьше читать французских романов, — Дадли сел и расстелил перед собой карту.

Вскоре большой белый лист украсило первое размашистое слово «ПРИКАЗ». В душе полковника пенились большие и яркие чувства, и они мешали ему сосредоточиться. Тем не менее, очень скоро полковник пожалел о том, что лист для приказа слишком мал.

Чинганчгук присел и отхлебнул из фляжки. Виски приятно обожгло горло.

— Кстати, полковник, — Большой Змей не без сожаления он осмотрел фляжку и, очевидно, прикинув на взгляд ее вместимость, завернул пробку на фляжке. — Три месяца назад Малыш Бредли сопровождал почтовую карету, которую ограбили вблизи Уинслоу. Был довольно большой скандал. Не слышали?

— Я сам посылал его в этот наряд, — полковник поставил большой восклицательный знак после каллиграфически выведенного «заслужил публичного повышения». — А теперь отстань и не мешай работать.

Индеец улыбнулся.

— Сами посылали? Тогда почему майор Кейман, а не вы положил в сельскохозяйственный банк Нью-Гемпшира довольно крупную сумму?

Полковник поднял голову.

— Ты на что намекаешь?

— На то, что из всей охраны в живых остался только Малыш Бредли. И, повторяю, через неделю майор Кейман положил в банк двадцать четыре тысячи долларов. Всего на тысячу меньше, чем было в той злосчастной почтовой карете.

— Майор Кейман сказал, что него умерла бабушка и он получил наследство.

— Любопытное совпадение. Кстати, полковник, майор Кейман не пытался подсунуть вам приказ о присвоении Малышу сержантского звания?

Полковник задумался. Такой факт действительно имел место.

— Ну и что, черт бы тебя побрал?!

— Над этим фактом стоит подумать, полковник, — Большой Змей сгреб с земли горсть мелких камушков и принялся швырять их в греющуюся неподалеку в лучах заходящего солнца небольшую ящерицу. — Я просто хочу дать вам понять с какими людьми мы имеем дело.

— Мы?!

— Я понимаю ваш гнев, полковник. Мы!.. Что может быть общего между краснокожим дикарем и полковником армии США? Но послушайте меня, сэр, если вы не перестанете идеализировать людей, включая себя самого, и пусть даже идеализировать при помощи устава, то рано или поздно вы совершите жестокую ошибку.

На физиономии полковника появилось вымученная улыбка. Он уже давно устал думать, и у него болела голова.

— Ты снова говоришь непонятные вещи, индеец…

— В мире есть много загадок, полковник. И сегодня вам еще не раз предстоит столкнуться с ними.

Малыш Бредли спрятал в карман кольт лейтенанта и присел рядом с ним. Лейтенант нехотя взял протянутую ему сигарету.

— Сейчас старый пень кончит писать свое завещание, — тихо сказал разжалованному командиру свежеиспеченный сержант. — Если бы вы только знали, как я вам сочувствую!

Лейтенант глубоко затянулся сигаретным дымом.

— Кончай брехать, Малыш. Ты подлей каких еще свет не видел!

— Разве? — Бредли дружески положил руку на плечо Джонса. — А вот мне кажется, что у вас еще остались друзья.

Джонс небрежным движением стряхнул не совсем чистую пятерню со своего погона.

Рядом с сержантом Сноком, глухо звякнув о камни, упала завернутая в карту фляжка. Малыш Бреди поднял голову и приложив руку ко лбу слегка прищурившись посмотрел на вершину Лысой Горы. Алая в лучах заходящего солнца фигура индейца приветливо махнула ему рукой.

— Можете обмыть свои новые звания, ребята! — крикнул Чинганчгук.

Бредли хмыкнул. На фоне заката индеец представлял собой идеальную цель. Бредли чему-то улыбнулся, растянув и без того длинные и бескровные губы, а затем развернул брошенный индейцем пакет и углубился в чтение последнего приказа полковник Дадли.